Желудь - Михаил Алексеевич Ланцов
— Ежели ты чист перед небом — Перун подсобит и не оставит.
Гостята скривился, но ничего не ответил.
Но и с места не зашел.
— Чего медлишь?
— А куда спешить? — усмехнулся он. — В обычае не оговорено, что оба должны разом заходить. Но войдя уже не выйти до окончания поединка. Так что ты тут постой, а я пойду посплю еще. А коли выйдешь, то по обычаю — ты и есть виновен.
— Лукавая тварь! — рявкнул Борята.
— Кто бы мычал! Твой вызов что верная смерть!
— Ты отказываешь Перуну в справедливости?
— Я отказываю в справедливости тебе. Ибо ежели ты ее жаждал, то согласился выставить заместо себя того, кто мне под стать.
— Неждана помнишь?
— Это какого? — наигранно спросил Гостята, прекрасно поняв о ком речь.
— Которого вы с Араком ограбить хотели.
— Ложь!
— Помнишь, значит. Как мыслишь? Если я бы против него вышел, тоже лукавство было?
— А что как не лукавство? Он юн и неопытен. То не правосудие стало бы, а убийство!
— Так, он выходил, — оскалился Борята. — Много раз выходил. На копьях. И я ни разу не смог одержать верха.
— Брешешь!
— Мне нельзя, ты же знаешь. Иначе благодати Перуна лишусь. — холодно усмехнулся Борята.
— Я видел те поединки! — выкрикнул Жирята. — Мы с Борятой гостили у Вернидуба. И Борята выходил против Неждана. И ни разу не совладал с юнцом.
— И я это видел! Верно сказывают! Не брешут! — крикнул второй мужчина, что сопровождал главу местного «клуба» Перуна.
— Брешете! Вы брешете! — выкрикнул Гостята, нервно заозиравшись.
И тут его сзади кто-то сильно толкнул.
Отчего он невольно шагнул вперед, заступив одной ногой за черту круга. И почти сразу получив еще и пинка под зад, окончательно переместив его к Боряте.
— Они угнали в рабство мою сестру! — выкрикнула молодая женщина, которая и решила вопрос с нежеланием Гостяты заходить в круг. — Сдохни, падаль!
— Я ни при чем! Вы что?! Люди! — заголосил он оглядываясь. — Я ж никого не приводил!
Но в глазах тех, кто стоял возле круга, не находил понимания.
Никакого.
Однако он все равно принялся причитать. Не находя, впрочем, никакого отклика.
— Ты закончил? — спросил Борята, которому надоело все это довольно быстро.
— Нет! Нет! Люди, что же вы делаете? Я же сам от роксоланов пострадал!
Борята меж тем пошел на сближение.
Спокойными шагами и без лишней суеты.
Их услышал Гостята и вскочил, нервно выставив копье перед собой. Хорошее копье. Сарматское. Со стальным наконечником.
— Пусть небеса нас рассудят. — холодно произнес глава местного клуба «Перуна».
— А-а! — выкрикнул старейшина, совершив выпад.
Мимо.
Это супротив Неждана Борята не успевал, а тут — самое то. Просто подшаг с поворотом тела и легкое сбитие, чтобы копье неприятеля пошло в сторону. Отчего Гостята, крепко вложившийся в удар, натурально провалился. И схлопотал пинка под зад, неловко рухнув на снег.
Вскочил.
И широким взмахнул копьем, пытаясь задеть супротивника.
Но тщетно.
Борята не спешил и спокойно ждал, когда Гостята встанет. А потому был довольно далеко.
Новый выпад Гостяты.
И снова неудачный.
Еще один.
— Нападай! Что ты играешь?! — выкрикнул наконец Гостята, которого уже трясло.
— Я даю Перуну время подумать.
— Тварь! Убийца! Ненавижу!
— А ты кто? Разве не убийца?!
— Я никого не убивал!
— Своими руками — нет. Но ведь набежники знали, куда идти. И ты с поручением отослал в нужное время тех, кто тебе перечил на сходках. Совпадение?
— Да! Да! Совпадение!
— А твоя попытка ограбить Неждана, чтобы ублажить Арака? Тоже совпадение? Если бы не его справедливость — сгубил бы парня. Сморил бы голодом!
— Я-то тут причем? Разве я сказал, что за промысел надобно платить?
— А может, ты его отцу не можешь простить правду? Что стал старейшиной только из-за того, что сестра по вкусу пришлась одному из этих детей степи?
— Заткнись! — рявкнул Гостята, совершая выпад копьем.
Но опять — слишком неуклюже. Отчего получим обратной стороной древка по затылку и рухнул в снег.
— Видишь, — усмехнулся Борята. — Опять ложь.
— Хочешь знать правду? — процедил Гостята, вставая и утирая юшку из разбитого при падении носа.
— Ну ка? Я прямо удивлюсь, если ты ее скажешь.
— Вас всех под нож пустят или продадут на торге, как скотину! А этот мерзавец языкатый уже приговорен. Уже! Ему недолго осталось! Как и вам всем!
— Мы должны испугаться? — удивленно выгнул бровь Борята.
— Я проклинаю вас! — выпалил Гостята.
— Ты в кругу, — произнес стоящий невдалеке Красный лист. — А все, что случилось в нем, остается в нем. Перун оберегает люд честной от дурных слов.
— Твари! Твари! Ненавижу!
— Своих родичей? — усмехнулся Борята.
— А они вступились за моего отца с матерью? А за меня с сестрой? Бросили! Сдали! Из-за чего отец помер на каменоломне в тот же год. А следы матери затерялись где-то на юге. Говорят — повезли в далекие земли мужей утешать. Да и сестра, мыслите, счастлива с тем, кто убил ее родителей?
— Именно поэтому ты стал льстить тем, кто все это устроил? И скармливать им своих сородичей?! — выкрикнул Борята, делая выпад.
Гостята не увернулся.
Не успел.
Попытался повторить то, что делал его противник, то есть, отступить и повернуться, пропуская копье. Но его пузо подвело… слишком
