Стальной кулак - Алим Онербекович Тыналин
— Буровое оборудование изношено, — вступил в разговор главный инженер «Азнефти» Велихов, худой желчный человек в потертом костюме. — Половина станков требует капитального ремонта. К тому же проблемы с обеспечением долотами.
После доклада Косиорова разгорелась острая дискуссия. Богданов из Госплана настаивал на применении жестких мер:
— Предлагаю записать в решение: признать работу «Грознефти» неудовлетворительной. Обязать в недельный срок представить план мероприятий по выходу на плановые показатели.
— С конкретными сроками и ответственными лицами, — добавил Курчинский. — И отдельным пунктом по графику повышения качества нефтепродуктов.
После долгого обсуждения приняли компромиссное решение:
1. Признать работу «Грознефти» недостаточной
2. Выделить дополнительно восемьсот тысяч рублей на ремонт оборудования
3. Создать комиссию по проверке качества нефтепродуктов
4. Обязать руководство треста ежедекадно докладывать о выполнении плана.
Курчинский постучал карандашом по графину:
— Переходим ко второму вопросу. Доклад по Эмбенскому району.
Начальник геологического управления Востоков, сухощавый старик с аккуратно подстриженной седой бородкой, начал рассказывать о результатах разведки. Его тихий голос с академическими интонациями едва доносился до дальнего конца стола.
— Перспективы района неясны… Требуются дополнительные исследования… Необходимо увеличить объемы геофизических работ…
Я заметил, как председатель комиссии, сидевший чуть откинувшись назад, что-то быстро записывает в блокнот. Он внимательно следил за реакцией присутствующих.
— А что с финансированием геологоразведки? — спросил представитель Госплана Ляпин, грузный мужчина с одутловатым лицом.
— В текущем году сокращено на тридцать процентов, — ответил Востоков. — В следующем году пока план не утвержден. Ждем решения.
По Эмбенскому вопросу развернулась настоящая битва между геологами и плановиками. Востоков требовал увеличения финансирования, Ляпин настаивал на «рациональном использовании имеющихся средств».
В итоге постановили:
1. Признать результаты геологоразведки в регионе недостаточными.
2. Сохранить текущий уровень финансирования до конца года.
3. Поручить Геологическому управлению совместно с Госпланом разработать новую программу работ.
4. Обязать «Эмбанефть» предоставить транспорт и оборудование для геологических партий
Только после этого Курчинский объявил:
— Переходим к третьему вопросу. Слово товарищу Краснову.
Я разложил перед собой документы. Краем глаза заметил, как члены комиссии слегка подались вперед, внимательно разглядывая меня.
— Товарищи, — начал я. — Текущее состояние нефтяной промышленности требует принципиально новых решений. Старые месторождения истощаются, качество нефтепродуктов не соответствует требованиям времени, — я разложил перед собой графики. — Позвольте обратить внимание на системные проблемы нефтяной промышленности. Первое — качество нефтепродуктов. Как мы только что слышали, существующие установки не обеспечивают требуемых характеристик топлива. Особенно это критично для нужд обороны.
Я сделал паузу, отметив, как насторожился представитель военного ведомства, полковник Державин.
— Второе — падение добычи на старых месторождениях. По данным за последний квартал, на бакинских промыслах снижение составило двенадцать процентов. В Грозном — восемь. При этом потребность в нефтепродуктах растет.
Богданов из Госплана нервно постукивал карандашом:
— Ближе к делу, товарищ Краснов. Какие предложения?
— Предложения конкретные, — я развернул карту. — Необходимо создать новую нефтяную базу. Вот здесь, — я обвел район между Волгой и Уралом, — по данным геологической съемки есть все признаки крупных месторождений.
— Позвольте, — подал голос Велихов. — Какие признаки? Где доказательства?
— Вот заключение профессора Губкина, — я достал папку с документами. — Детальный анализ геологических структур. А вот результаты предварительного бурения.
— И сколько потребуется средств? — прервал Ляпин.
— На первом этапе — организация масштабной геологоразведки. Примерно три миллиона рублей на следующий год. Но эти затраты окупятся сторицей. Если подтвердятся прогнозы Губкина, мы получим месторождения, сопоставимые с бакинскими.
В зале повисла тишина. Я заметил, как Студенцов что-то быстро записывает в блокнот.
— А конкретнее? — спросил Курчинский. — Какая организационная структура предлагается?
— Создание специального геологоразведочного управления в системе ВСНХ. С собственной производственной базой, буровым оборудованием, транспортом. Главное — обеспечить оперативность работ. Каждый месяц промедления в дальнейшем обернется большими и непомерными тратами.
— А где взять специалистов? — подал голос начальник планового отдела Сорокин, невысокий человек с аккуратно подстриженными усиками. — У нас даже на существующих промыслах нехватка геологов.
— Кадровый вопрос проработан, — я достал следующий документ. — Есть договоренность с Горным институтом о направлении выпускников. Кроме того, планируем привлечь опытных специалистов из других организаций.
— На какие деньги? — снова вмешался Ляпин. — У нас финансирование по всем трестам урезано.
— Предлагаем использовать целевые средства из фонда индустриализации, — я повернулся к Курчинскому. — Проект имеет стратегическое значение. Создание новой нефтяной базы в центре страны.
— Вот именно — в центре страны, — неожиданно поддержал полковник Державин. — С военной точки зрения размещение нефтедобычи только на окраинах государства крайне уязвимо.
Я заметил, как председатель комиссии чуть заметно поморщился.
— А техническое оснащение? — спросил главный инженер «Азнефти» Велихов. — Где возьмете буровые станки? Импортное оборудование стоит валюты.
— Часть станков получим от военного ведомства, — я кивнул Державину. — Остальное будем производить сами. У нас есть предварительные разработки на машиностроительных заводах.
— Товарищи, — негромко произнес один из специалистов, сидевший во втором ряду. Он впервые вступил в дискуссию. — Меня смущает спешка. Зачем распылять силы? Давайте сначала завершим модернизацию существующих промыслов.
— При текущих темпах модернизация растянется на десятилетие, — возразил я. — А потребность в нефтепродуктах растет уже сейчас. Особенно в качественном топливе.
— Вот-вот, — поддержал Державин. — Нам для новых танковых дизелей нужно топливо особой очистки. Существующие заводы не справляются.
Курчинский задумчиво постукивал карандашом по столу:
— Предложение серьезное. Требует тщательной проработки. Товарищ Богданов, что скажет Госплан?
Богданов поправил очки в роговой оправе и развернул бумаги:
— С точки зрения Госплана, проект требует серьезного экономического обоснования. Три миллиона рублей — сумма значительная. При этом гарантий обнаружения промышленных запасов нефти нет.
— Но риск оправдан! — вставил Державин.
— Риск должен быть просчитан, — отрезал Богданов. — Предлагаю следующее решение: создать комиссию для детальной проработки вопроса. Пусть изучат все материалы, включая заключение профессора Губкина.
Курчинский кивнул:
— Разумное предложение. Кто возглавит комиссию?
— Если позволите, — подал голос тот же эксперт, промокая губы платком, — я бы порекомендовал товарища Метельского из планового отдела. Опытный специалист…
Я напрягся. Метельский был известен дотошностью и бюрократическим подходом. Такой может закопать любой проект в согласованиях.
— А может, кого-то из геологов? — предложил я. — Все-таки вопрос специфический…
— Нет-нет, — покачал головой Богданов. — Нужен
