Стальной кулак - Алим Онербекович Тыналин
— Дайте мне два дня. Я подготовлю такой научный сюрприз, от которого Владимир Николаевич не сможет отказаться.
— Действуйте, — я посмотрел на часы. — А я дам поручения Мышкину и Полуэктову. Нужно организовать доступ к тем архивам.
Величковский ушёл, а я тут же созвонился с помощниками и вызвал к себе. Через час мы встретились у меня в кабинете. Я кратко объяснил, что нам нужно, чтобы окончательно заполучить Ипатьева.
— Алексей Григорьевич, — я повернулся к Мышкину, — вам три задания. Первое — организовать доступ к шкафу с книгами Ипатьева в Военно-химической академии. Второе — достать из особого архива его довоенные разработки по топливу для подводных лодок. И третье — продолжайте наблюдение, но очень аккуратно. Мне нужно знать каждый его шаг, каждую реакцию.
Мышкин коротко кивнул, делая пометки в блокноте.
— Георгий Всеволодович, — теперь я обратился к Полуэктову, — вам поручение по военной линии. Нужно поднять все документы об участии Ипатьева в создании противогазов во время империалистической. Особенно материалы по спасенным жизням. И еще — запросите через военную разведку данные о его нынешнем положении в Америке. Но чтобы все было предельно достоверно.
— Сделаем, Леонид Иванович, — Полуэктов по-военному четко козырнул. — Когда нужны результаты?
— Через два дня. И еще, — я понизил голос, — подготовьте справку о стратегическом значении высокооктанового топлива для армии. Это нам скоро понадобится.
Когда они ушли, я остался один в кабинете. Теперь можно сосредоточиться на главном. На нефтяном проекте. Я придвинул к себе карту Поволжья.
Оставшись один в кабинете, я склонился над документами. Ситуация требовала тщательного анализа.
Так… Что мы имеем? В стране полностью национализированная нефтяная отрасль. «Азнефть», «Грознефть», «Эмбанефть», все под жестким государственным контролем.
Но ситуация не безнадежная. В конце концов, у меня есть поддержка Орджоникидзе и военных, а это уже немало.
Важнее всего правильно подать идею. Баку и Грозный — месторождения стареющие, стране нужна новая нефтяная база. Особенно с учетом военных планов.
А вот Поволжье… Я обвел карандашом район Ишимбая, Туймазы, потом территорию Татарии и Саратовской области. Здесь, я точно знаю, огромные запасы. Но как их быстро освоить?
Первое — нужна мощная геологоразведка. Сейсморазведка только зарождается, но ее можно развить. У американцев уже есть интересные наработки. Через военное ведомство можно получить образцы оборудования…
Второе — бурение. Роторный способ, шарошечные долота… В США это уже стандарт, а у нас все еще ударное бурение. Нужно срочно менять технологию. Опять же, можно организовать… хм… «неофициальное» знакомство с американским опытом.
Я достал чистый лист бумаги, начал набрасывать схему организации работ. Нужно создать особое управление по разведке новых месторождений. Формально в структуре Наркомтяжпрома, но с особым статусом. Под эгидой обороны, это даст определенную свободу действий.
А вот с частной инициативой сложнее… Хотя… В двадцатых годах были концессии, тот же «Лена Голдфилдс». Почему бы не создать систему «специализированных кооперативов»? Формально — часть госструктуры, по факту — почти частные предприятия. Работа на хозрасчете, премии за результат.
Третье — переработка и транспорт. Нельзя зависеть от бакинских заводов. Нужны свои НПЗ в Поволжье, современные, с установками крекинга.
И обязательно нужны трубопроводы. Это ключевой момент. В реальности Волго-Уральский построили только после войны, но мы можем ускорить процесс.
Я взглянул на часы — уже утро. Но мысли продолжали крутиться.
Главное — обеспечить политическую безопасность проекта. Сейчас идет борьба с «вредителями», любая неудача может стать фатальной. Значит, нужны надежные люди, четкая отчетность, регулярные рапорты об успехах.
И конечно, поддержка сверху. Орджоникидзе поможет, но нужно еще заручиться поддержкой военных. Возможно, через Ворошилова… Да и Сталин должен понять важность создания новой нефтяной базы.
Я откинулся в кресле, прикрыл глаза. План постепенно складывался.
Создать мощную геологоразведку, внедрить новые технологии бурения, построить современные НПЗ, проложить трубопроводы… И все это под вывеской государственного проекта, но с элементами частной инициативы.
Если все сделать правильно, года через три-четыре можно получить первую нефть. А там и до полноценного «Второго Баку» недалеко. Надо только не спугнуть удачу и правильно разыграть политическую партию.
Глава 22
Поиски черного золота
В течение недели после нашей первой встречи в лаборатории план сработал как часы. Величковский «случайно» обнаружил в запасниках Военно-химической академии шкаф с довоенной библиотекой Ипатьева. Старые немецкие издания по катализу, испещренные пометками академика, его рукописные заметки на полях, все это произвело на Владимира Николаевича глубокое впечатление.
Затем пришли документы из морского архива. Те самые материалы по высокооктановому топливу для подводных лодок.
Незаконченное исследование явно не давало Ипатьеву покоя. Он часами просиживал над старыми записями, что-то подсчитывая в блокноте.
Решающим стало появление молодого Разуваева. Талантливый ученик Ипатьева загорелся идеей создания новых металлоорганических катализаторов. Когда я предложил организовать для него отдельную лабораторию в составе нашего института, глаза Владимира Николаевича загорелись.
— Вы действительно понимаете значение фундаментальных исследований, — сказал он мне при очередной встрече. — В Америке меня держат как консультанта, а здесь чуть ли не почитают.
— Здесь вы сможете создать свою научную школу, — подхватил я. — С полной свободой исследований.
Окончательное решение было принято после того, как Островский представил предварительные расчеты по новому типу катализаторов для крекинга нефти. Его геометрические узоры на полях оказались схемами движения молекул при высоких давлениях.
— Похоже, молодой человек, вы всерьез готовились к этому проекту, — заметил Ипатьев, просматривая подготовленные документы. — Что ж, давайте попробуем. Но при одном условии — никакого вмешательства в научную работу.
— Гарантирую, Владимир Николаевич. Более того, — я разложил на столе бумаги, — вот документы о вашем статусе научного руководителя. Полная свобода действий в рамках института.
Так мы и начали сотрудничество. Привлечение Ипатьева позволило мне вплотную заняться проектом по нефти.
Сегодня я приехал в лабораторию затемно. Старинные часы на башне бывшей Михайловской артиллерийской академии показывали половину шестого. Промозглый октябрьский ветер гнал по булыжной мостовой мокрые листья.
Свет в окнах лаборатории уже горел. Конечно, Ипатьев пришел раньше всех. Его железная пунктуальность не изменилась за пятнадцать лет. Академик методично проверял показания манометров на своей «старушке», пока Островский колдовал над колбами с катализаторами.
— Доброе утро, Владимир Николаевич, — я повесил пальто на старинную вешалку из красного дерева.
Ипатьев кивнул, не отрываясь от приборов. Его внимание было приковано к манометру «Шеффера и Буденберга», тому самому, довоенному, который мы с таким трудом восстановили.
— Температура реакции сто восемьдесят
