Кайл Соллей (СИ) - Тимофей Кулабухов
— Эй, все! Не пугайтесь, нырну очень надолго, если покажется, что утонул, пусть Снорре расскажет про меня, про болота и благословение архангела Рафаэля.
Ушёл вниз. Пребывание в воде очень успокаивает. Тело привыкло к холоду. А моё, так вообще может без особого вреда ненадолго оказываться в бездушном космосе. Зато тишина, слышно собственное сердце. Другая вселенная, иные законы физики. Взмах ногами и руками, снова и снова. Скучновато. Очень быстро теряешь ориентацию верха и низа. Решил всё время смотреть на затонувшее судно на фоне темного дна. Оно лежало не на такой уж большой глубине. Может быть, двадцать пять «петрик» или пятьдесят человеческих ростов. Скорее всего, экипаж шёл вдоль берега. В этом месте холмистые высокие берега, камни и отмели. Дотяни до одной из них, может, и выжили бы. Хотя некоторые вполне себе доплыли, раз ходили потом по тавернам со своими байками.
Складываю вместе руки, плавно, но быстро, вытягиваю вперед, с усилием развожу в сторону как веслами до самых боков. И снова. Снова. Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я коснулся палубы. Темновато. Мачты не было, только на коротком толстом обломке поселились водоросли. Копошилась мелкая придонная живность. Вообще-то в Атлантике водятся акулы. По словам местных так ещё и морские драконы, длинные змеи, прочие таинственные твари. На такой случай у меня нож. Рыбины вот и правда водились, метнулись во все стороны от моего появления. А единственная змея или нечто похожее, увидев меня, скользнула в глубину.
Местные считают Атлантику (слово наверняка греческого происхождения) океаном — краем вселенной, то есть, что вселенная оканчивается тут. А ещё, что мир плоский. Я же наблюдал за планетой много часов, она ещё и несколько оборотов сделала, и определенно знал, что за Атлантикой другая громадина суши от крайнего севера до крайнего юга. Даже могу четко представить очертания континентов. Сплавать бы туда, посмотреть, может там нет людей, но семейные дела не дают расслабиться, да и мореход из меня как из кованной цепи — пловец. Потону в океане, никакой запас прочности тела не поможет.
Палуба была холодной и неприятно мягкой. То, что донырнул — уже победа. Правда, что толку? Кто мне скажет, где капитанская каюта? По логике вещей в корме, в верхней его части, чтобы командовать с комфортом и красивым видом. У судна была ещё надстройка посреди корпуса, но я решительно двинулся к хуту. Три двери. Средняя открыта, я заплыл туда и понял, что здесь ход в трюм. Оставим пока. Вспомнив, что каюта капитана Кота была слева, стал ломиться туда. Дверь не поддавалась. Опереться не обо что, так что сломать не получалось. Поругав себя за тупость, оплыл корпус и заглянул с оконные проемы. Узкие прямоугольники тоже были задраены. Толкнул одно, второе. Третье — подалось. Вплыл в темноту помещения.
Закрыто. Хорошо, ничего не унесло течением. Однако в темноте почти ничего не видно. Кое-как вскрыл ножом шкаф, там плавали истлевшие тряпки, разбухшая деревянная посуда. Сундук! Его крышку я разбил, но содержимое разочаровало, тоже ничего полезного, много склянок, баночек, горшочков.
Бросив поиски в этой каюте, переместился во вторую. Там дверь треснула, так что я её доломал. Орудуя ножом, единственным своим инструментом, постепенно перерыл всё содержимое. Ничего ценного. Только один тощий кошель с монетами, судя по яркому блеску и, правда, золото. Ремешки сгнили, так что пришлось аккуратно тащить его в руке. Ещё два длинных ожерелья, позеленевших, медных, надел прямо на шею. Но результат поисков — неудача. Две каюты и нет казны. Может быть, капитан пытался выжить, спустил шлюпку, кинул в неё ценное. Но среди спасшихся были только простые матросы. Тогда, капитан и казна пошли ко дну на полпути к берегу? Дьявол. Да можно год тут оплывать окрестности, ничего так и не найти. Горечь неудачи стала заполнять меня. К тому же пора на поверхность.
Отмахнувшись от неясного желания поискать ещё, поплыл вверх. Бесконечная плоскость, светлая, родная, с воздухом, солнышком, облачками, постепенно надвигалась на меня. В ней торчало плоское брюхо лодки Марка, слегка заросшей мелкими ракушками и каким-то коричневым морским мхом.
Когда вынырнул, все смотрели на меня молча и с нескрываемым изумлением. Видимо, пробыл под водой подозрительно долго.
— Не верю в чудеса и колдовство, но верю своим глазам, — первым подал голос Магнус, — хватайтесь за жердь.
Длинная, крепкая, слегка рассохшаяся палка переброшена с борта в воду и привязана. Притянулся одной рукой, потом подал свои находки, чем вызвал вздох удивления, потом вскарабкался на борт. Я замерз.
Молчаливый серьезный Снорре подал глиняную кружку красного вина и кусок остывшего мяса.
Сидел прямо на палубе у борта, вода стекала ручьем, пока все сгрудились надо мной, лениво жевал и в паре фраз пересказал свои поиски, мысли насчет капитана и денег. Слушали молча, внимая каждому слову.
Выслушав, Магнус выпрямился, посмотрел в сторону суши, потом повернулся к морю, что-то пошептал, посмотрел задумчиво на Йона и сказал.
— Нет. Судя, по всему. Нет. Галера или когг. Так. Угодили в шторм. Им бы отойти от берега, тут могут быть рифы, мели, волна тут круче, но южане жмутся к берегам как щенок к суке. Они тянули, мачта поломалась, половину вёсел тоже, они тянули, тянули, знали, что залив рядом. Тянули. Даже петушиный берег, им бы просто стать носом в песчаную мель, корабль бы спасся. Удары волн трясли и ломали. Но экипаж был весь на местах. А как пошла трещина по всему корпусу, скрежет, затонули за пару минут. Не было шанса спастись на лодках. В такую волну выплыть можно если только вплавь. Небось, все и попрыгали. Ну, их Ньйорд и позабирал. Не было времени казну доставать и тащить. Тайник где-то в его каюте. Жаль, что никак не найти.
— Я попробую ещё раз.
Все разом загомонили, пришлось ждать, чтобы выговорились, потом повторил тише и тверже.
— Попробую ещё раз. И в трюм гляну. На драконов и наложниц.
Каюты. Не известно, какая из них капитанская. Длинные узкие низенькие помещения почти без света. Теперь действовал методично, и довольно быстро. Выбил все ставни, отпер с пинка дверь. Всё что уже проверил — выталкивал наружу. Шкафов в левой каюте три. Один из них зачем-то удерживается на месте не гвоздями как остальные, а засовом. Отломил его. Шкаф двигался. Хм. Упираясь в этой условной невесомости в стенку, отодвинул. Открылась ничем не примечательная стенка
