Надо – значит надо! - Дмитрий Ромов
Официант ставит перед нами салаты и мы приступаем. Вернее, собираемся приступить. Я уже беру в руку вилку, но тут подбегает Витя.
— Егор, на пару слов.
— Извините, товарищи, я на минуту, — говорю я, вставая из-за стола.
Мы отходим в сторонку.
— Слушай, там звонит Чурбанов. Говорит, очень срочный вопрос. Нужно срочно переговорить. Прямо немедленно. Он уже сюда едет, и просит, чтобы ты спустился.
— А где он хочет говорить, в машине?
— Да.
— Понял. Идём. Сейчас скажу только, что отойду.
Я ловлю официанта и даю ему денег с запасом, поскольку опасаюсь, что могу задержаться с Чурбановым.
— Товарищи офицеры, — говорю я Скачкову и Белоконю. — Я прошу прощения. Срочный разговор. Я на некоторое время вас оставлю. Заказывайте всё, что хотите и сколько хотите. Виталий Тимурович, проследите, чтобы Василий Тарасович не стеснялся. А я, как освобожусь, сразу прибегу.
Я выхожу из зала ресторана и в сопровождении парней спускаюсь вниз. Чурбановская «Чайка» уже стоит рядом с гостиницей. Я беру глушилку из своей тачки и сажусь к Чурбанову.
— Ничего себе охраны у тебя, — кивает он. — Привет.
— Здравствуйте, Юрий Михайлович, — отвечаю я и врубаю глушилку.
— А, правильно. Молодец. Слушай. Не знаю даже, как и сказать…
— Случилось что-то? — хмурюсь я. — С Галиной всё в порядке?
— Да что с ней сделается, — недовольно машет он рукой. — Тут вот какое дело. Не знаешь даже, кому и сказать-то, бл*дь… чтобы не навредить… Щёлоков…
Я молчу, не перебивая и давая ему собраться с мыслями.
— В общем, он сделал левую экспертизу. Сфабриковал… Понимаешь?
Я киваю. Эка невидаль и что тут не понять-то…
— И по результатам экспертизы выходит, что Суслов… — он замолкает и смотрит мне в глаза. — В общем, в теле найден сильнодействующий яд. И типа точно такой же яд найден в таблетках, которые он употреблял от давления… Понимаешь меня?
— Понимаю, — киваю я. — Очень хорошо понимаю. Остаётся разобраться, против кого он хочет использовать эти данные. Знаете?
— Знаю, — кивает Чурбанов. — И что знаю, и как.
— Скажете?
Он вздыхает и, взяв из моей руки глушилку, крутит её в руках.
— Хорошо, — кивает он. — Скажу. Самое поразительное во всей этой истории, что только тебе я и могу сказать…
17. Против лома нет приема
Чурбанов ещё раз вздыхает:
— Он хочет выбить Андропова.
— А вам это не кажется странным, Юрий Михайлович? Зачем ему сейчас топить Андропова? От него никакой реальной угрозы уже не исходит. Да и он уже не был руководителем «конторы», когда с Сусловым случилось… то, что случилось, в общем.
— Личная неприязнь, — невесело усмехается он. — Хочет, пока есть возможность, разделаться раз и навсегда. Считает, что нельзя упускать возможность.
— А как он разделается? Я не совсем понимаю… Ну, есть у него на руках результаты экспертизы, ну и что? Что дальше? Он с генеральным прокурором в заговор вступил?
— Да, — кивает Чурбанов, — с генеральным. Только не с прокурором. Тебе объяснять что ли нужно? Он показал Ильичу и расписал живописно. Расцветил яркими мазками, добавил настроения и укрупнил мелкие детали. Ильич дал добро. Так и сказал, даю добро. А прокурор тем более даст.
Я хмурюсь, соображая, что сделать.
— Будет брать без шума. Во дворе дома начали срочно водопроводные трубы раскапывать. Авария. Представляешь, какое совпадение?
— Во дворе хотят брать? Андропов же на даче живёт почти всё время.
— Это предусмотрено. Дома будет. На даче тоже какие-то проблемы. Завтра утром, при выезде на работу. Цоб цобе!
— А зачем так мудрёно?
— Ну, шеф опасается, что связи остались и он может КГБ призвать на помощь.
— А вы как думаете?
— Я? — усмехается Чурбанов. — Я что-то сомневаюсь, что Злобин помчится ему на помощь. Ему, на самом деле и Андропов, и Щёлоков поперёк горла стоят. Оба. Щёлоковская операция, конечно, на всю «контору» тень бросает. Но… учитывая недавние решения политбюро, думаю… Думаю, он поможет Щёлокову утопить Андропова. Тем более, что сам он человек новый, в должность официально вступил уже после кончины Суслова. Не знаю, мне так кажется. А тебе?
— Мне, вообще-то не кажется.
Я уверен, что Злобин охотно включится в травлю Андропова. Выбросит его и будет управлять Горбачёвым, как марионеткой. Попытается, во всяком случае. Его, конечно, можно попробовать натравить на Щёлокова, объяснив, что тот наносит удар не только по Андропову, но и по Злобину, как его ставленнику.
Да только такой примитивный развод может и не сработать. Тут пятьдесят на пятьдесят. И если Де Ниро заключит союз с Щёлоковым, игра станет очень и очень непростой с учётом того, что опереться мне, по большому счёту будет не на кого…
— Ну, и что тебе не кажется? — проявляет нетерпение Чурбанов.
— Мне не кажется, — повторяю я. — Я абсолютно уверен, что для того, чтобы занять место министра лучше момента и не найти. Брежнев знает, что вы в курсе? Откуда у вас информация?
— От Щёлокова.
— Хорошо. Ну, тогда решайтесь. Другого случая может и не быть. А я через Андропова подтяну контрольную комиссию. У них накоплены отличные и просто убойные материалы на вашего шефа.
Чурбанов отворачивается и, прикрыв глаза, откидывает голову на подголовник. Он массирует пальцами виски и молчит. Прикидывает.
— Юрий Михайлович, — вырываю я его из пугающей неопределённости. — У вас есть надёжные люди? Нужно вскрыть махинацию, арестовать тех спецов, кто подтасовал данные и слепил липовые бумаги. Арестовать и быстро расколоть. Тихо, абсолютно бесшумно. А потом накрыть и Щёлокова. Накрыть и немедленно доложить в ЦК. Поставить в известность всех членов политбюро, прокуратуру и потом уже Злобина.
А заодно бы каким-то образом и Горбача макнуть в это дело. Да только это вряд ли. Горбача, собаку, сюда не приплетёшь.
— Охрану Андропову я дам. Захват министра осуществить помогу. Лучше его в дороге взять, чтобы сразу изолировать от своих людей. Вот, что я об этом думаю. По-моему, ситуация идеальная. И если бы Николай Анисимович Щёлоков её не сконструировал, нам бы самим стоило это сделать.
— А ты почему так
