Выпускник - Мэт Купцов

Беззаботная счастливая жизнь советского студента — живи и радуйся!

Не сдал сессию, или зачет, прогулял пары — тебя отчисляют? Не переживай, продумай наперед, чем закрыть эту брешь. Бегай на лыжах за университет, выпускай стенгазету, играй в театральном кружке, принимай активное участие в студенческой самодеятельности, — и ты в деле!

— Да, — отвечаю самому себе на свои же мысли.

— Здравствуй, Макар, — слышу приглушенный голос Лидии. Поднимаю глаза и удивленно разглядываю девушку. Такой красивой она еще никогда не была — на ней розовое короткое платье в цветочек. Волосы модно зачесаны, и завиты. Алые губы приоткрыты, порхают как бабочки или как лепестки розы. И пахнет от именинницы духами.

— Спасибо за духи.

Лидия впервые меня за что–то благодарит? Не требует, не наезжает. Оказывается, она умеет говорить «спасибо».

— О каких духах речь?

— Девочки сказали, что это вы скинулись на подарок. Так бы они не осилили сумму.

— Брось, не будем о деньгах, — пытаюсь пройти мимо Лидии к цветнику, который благоухает в комнате. За столом собралось девчонок десять, не меньше. Сдвинули кровати к столу, скучковались. Парням выделили целую кровать.

— Обалденно минтай пожарили, — гундит Коля. — Откуда рецепт, кто поделится.

— Это Света жарила.

— Ой, — Света краснеет. — Рецепт из первого номера «Работницы» за этот год. Я в жир на сковороде добавила немного соли, вот рыба и не прилипла, прожарилась хорошо.

— Рубрика «Дела домашние» в Работнице моя самая любимая, — смеется над девчонками Миша.

— Правда? — они хлопают на него глазами, и всё внимание достается ему. — А давайте напишем им как приготовить кашу на десять человек, и при этом сэкономить на тушенке, что лучше добавить лук или морковку?

— Дорогая редакция, как приготовить кашу из топора в условиях кухни общежития? Когда каждый норовит умыкнуть у тебя мясо из кастрюльки, вместе с кастрюлькой? — продолжает хохмить заводной Миша.

— Да, пожалуйста! — отвечает редакция. — Поставьте у входа в кухню вашу злую подругу, желательно страшненькую, — неудачно шутит Коля.

Девочки замирают, злобно глядят на неудачно пошутившего парня.

— Шутка, — переводит он сам свой опус, и девчонки неохотно улыбаются.

Не знаю, как долго продолжалось застолье, но «Три топора» и селедка мне запомнились надолго.

Откуда–то возникла гитара, Терехина перебирала тонкими пальцами по струнам, девчонки пели.

— Теперь танцы до утра! — выкрикнул кто–то.

— Тетя Рая вам отбой в двадцать три ноль–ноль организует, — ответил кто–то. — Так что ровно два часа на танцы осталось.

Столы мигом мы вынесли, и поставили на кухне. В комнате материализовался катушечный магнитофон. Тут же заиграла музыка.

'Во французской стороне, на чужой планете,

Предстоит учиться мне в университете —

До чего тоскую я, не сказать словами,

Плачьте же милые друзья,

Горькими слезами'.

Я присел на кровать и просто наблюдал за ними — за девчонками.

Кокетливые взгляды, аппетитные фигурки с округлыми попками, декольте платьев. Молодые симпатичные.

Ух! Я бы станцевал с одной из них…

Неожиданно одна из девушек подсаживается ко мне, да так близко, что кажется, ей места не хватает.

Я уже хотел встать и выйти, но услышал ее тихий голос.

— Говорят, ты — фарцовщик. Можешь достать хорошую тушь и джинсы? Есть ребята, с деньгами, они неплохо заплатят.

Я начинаю задыхаться от ее наглости. Она же меня подставляет сейчас, неужели не понимает?

— Ты говоришь глупости, — рявкаю я, поднимаюсь резко на ноги. Иду на выход.

— В чем дело? — меня догоняет Серега уже в коридоре.

— Хочу пораньше лечь спать, — отрезаю его поползновения уговорить меня остаться до полуночи на этаже с девчонками.

— Как хочешь. Пеняй на себя, всё интересное пропустишь.

— Ну что же поделаешь, — пожимаю плечами.

Поднимаюсь по лестнице на свой этаж. Здесь тихо и никто не мешает думать.

Я сажусь на подоконник и думаю снова о том, почему попал именно в этот год?

Пытаюсь вспомнить историю. Что произошло в семьдесят шестом? Ничего на ум не приходит.

Это брежневское время позже назвали застойным. Всё что вспоминается, что в этом году заработал завод Камаз' в Набережных Челнах, открывались рыбные магазины «Океан», появилась первая ЭВМ в Липецком вычислительном центре. Вышли в прокат фильмы «С легким паром или ирония судьбы», «Буратино». Хоккей с шайбой принес золото на Олимпиаде–76, а Брежнев и Каддафи подписали договор о подземных ядерных взрывах в мирных целях. Состоялся 25 съезд КПСС, на который приехал сам Фидель Кастро. А Брежневу было присвоено звание маршала Советского Союза.

Какие бы факты я не вспоминал, это ничего для меня не меняет.

Прошлое уже вылеплено, выстроено, в нем ничего не изменить, его можно лишь прожить достойно и осознано.

Меня взяли внештатным корреспондентом в «Правду». Это дорогого стоит, ведь подписку на «Правду» оформляют члены партии. Это тебе не «Комсомолка» или «Труд», которые выписывает пролетариат.

Если бы я не был сыном Сомова Матвея, меня бы не взяли. Ведь работать здесь — почетно, и каждого сотрудника рассматривают под лупой.

Меня взяли внештатным корреспондентом, я должен был самостоятельно искать темы для репортажей, представлять в прессе «голос народа», сообщать о ситуации на местах — в моем случае — на предприятии, где я работаю. Так как я студент, то мне бы докладывать народу, что у нас в МГУ происходит. Но ничего не происходит такого, о чем хочется писать, докладывать тому самому народу.

Впервые понимаю, что даже Ника, которая хочет меня использовать, и для этого отстояла мою кандидатуру перед главредом, не была тем человеком, кто оказал мне протекцию.

Остается надеяться, что меня не заставят