Вадим Мельнюшкин - Затерявшийся
— Товарищи, боеприпасов не жалеть. Больше расстреляем – легче бежать будет.
Собачки уже громко лают, значит Давыдов с Потаповым у немцев в тылу, по крайней мере хвост смогут прижать. Вряд ли эсэсовцы широкий захват устроят, вероятнее всего пойдут как и мы, может даже без боковых дозоров. Не должны они засады опасаться, но наглеть и мне не стоит. Эти волки должны быть стреляные. Эх, добить бы. Всё, ждать не больше минуты.
Вот и первый с собачкой. Беги родная, зря тебе что ли Клевчук навоза набросал. Пять, семь, одиннадцать… Где же радист? Вот он. Ну, Коля, тебе начинать, а то первых упустим, и они уже к нам в тыл зайдут.
Бах! Есть! Началось. Бу-бух! Бу-бух! Бу-бух! Гранаты хорошо пошли. Уже около половины лежат. Только трое или четверо пытаются отстреливаться, остальных так плотно прижали, что не высовываются. Бу-бух! Бу-бух! Бу-бух! Минута с начала боя, а точнее расстрела, а девять десятых уже выбито. Засада дело такое – не пошёл на прорыв сразу, считай отпели. А немцы упёртые, не сдаются. Ещё один готов, а вот и последний. Только собака, как ни удивительно, осталась невредима. Продолжая то ли лаять, то ли выть, она упорно рвалась вперёд по следу, волоча за собой труп
— Внимание, — кричу громко, а то после такой канонады со слухом проблемы. — Пять минут, на… сбор трофеев.
Блин, чуть не сказал "мародёрку". И откуда ко мне это слово приклеилось.
— Пулемётчики доснаряжают оружие, не забывать про контроль, брать только тяжёлое оружие, провиант, медикаменты, камуфляж.
Надеюсь Денисов догадается перекрыть подход к месту боя. Вроде с тыла никто не подходит, значит бдят.
— Матвеев, я к Денисову, не телитесь здесь – сразу подтягивайтесь к дороге.
— Сделаем.
А мародёрка уже шла полным ходом. Бац! Кто там ножом пользоваться разучился? Понятно, собаку пристрелили, видно желающих выяснить остроту зубов не нашлось. Пробегая мимо радиста, распрощался с мечтой заиметь свое средство беспроводной связи. Очередь, судя по разрушениям пулемётная, превратила короб рации в ошмётки, напрочь убивая надежду на благоприятный исход. А вот это уже интереснее.
— Что, Заболотный, нравится?
— Хорош винторез.
— А пользоваться сможешь?
— Не, снайпера из меня не выйдет.
— Тогда отдай.
— Да забирайте, товарищ командир.
— И боеприпасы тоже. Да не весь ремень, подсумки сними, а кобуру с ремнём себе оставь. Ещё патронов мне найди с полсотни.
Вот это дело, только неудобно тащить. Так, автомат на шею, снайперку в одну руку, подсумки в другую. Всё одно неудобно. Хотя, можно пару за голенища засунуть, благо у немецких сапог они широкие, хоть и короткие. Это другое дело.
Дозорные затихарились на опушке, если бы не условный стук, не нашёл бы. Научились прятаться.
— Потапов, доклад.
— Эсэсовцев прошло шестнадцать человек при четырёх пулемётах…
— Про тех забудь, что тут?
— Здесь остались серые, человек двадцать-двадцать пять, минимум один пулемёт, за грузовиками плохо видно. Волнуются, давеча трое хотели в лес идти, но с полдороги вернулись, сейчас о чём-то спорят.
— Движение интенсивное?
— С утра здорово подросло, машины примерно раз в восемь-десять минут проходят, в основном на восток.
— Хорошо, наблюдаем. Где думаешь лучше дорогу пересечь?
— Лучше влево к болотцу отойти, там за поворотом можно проскочить.
— Тогда давай к нашим, сразу отправляй туда.
— Поздно, вон пошли.
А, дьявол, всё-таки сподобились проверить. Отделение с пулемётом. Не успеем отойти. Если ввяжемся в позиционный бой в лесу, то кранты мобильности, а тогда точно прихлопнут. На этих засаду не поставить, эти готовы.
— Потапов, выполнять, мы их здесь придержим.
— Но…
— Хорошо, один магазин выпустишь и ходу. Огонь!
Естественно, я взял пулемётчика, разумеется попал – что такое семьдесят метров для снайперской винтовки? Правда волновался, что может быть прицел сбит, но пронесло. Сразу зацепили минимум четверых, остальные залегли и ответили. Ещё им от машин помогли. Пули защёлкали по веткам кустарника уж очень близко – вот это, похоже, не тыловики. Пришлось крутиться. Как назло, с запада показалась колонна из трёх машин. Автомобили встали метрах в трёхстах, из них выскочило несколько фигурок, которые, пригибаясь, короткими перебежками направились к лесу, заходя к нам во фланг. Через пару минут совсем кисло станет.
— Денисов, отходим в лес, шумим, потом даём дёру.
Винтовку меняю на автомат, среди деревьев от него толку больше, да и перезарядка, точнее дозарядка, у снайперки тупая – из-за неудобного расположения прицела, патроны приходится по одному досылать. Для настоящего снайпера, больше одного раза подряд не стреляющего, может и ничего, но мне совсем не в жилу. А это что за топот сзади?
— Потапов, я тебе чего сказал?
— Товарищ старший сержант отводит группу. Нас с Фроловым в подмогу прислал.
Фролов, поменявший свой польский недопулемёт на тридцать четвёртый, уже залёг и контролировал подступы от дороги. Лес здесь был достаточно редкий, и на дальности метров в пятьдесят просматривался устойчиво.
— Тогда отходим за ними, мы теперь тыловой дозор.
До поворота оставалось уже недалеко, когда впереди ударили пулемёты и автоматы. Плотно. Неужто наткнулись на кого, только встречного боя нам не хватало.
— Потапов, Фролов, контроль тыла. Денисов, со мной!
Ломиться прямо на перестрелку смысла нет, попробуем слева обойти. Долго конечно, но так может толк быть.
Всё оказалось проще, а вот хуже или лучше – другой вопрос. Помешала переходу другая автоколонна, двигавшаяся в западном направлении. В ней оказалось пять машин, и сообразительный командир, остановившийся за поворотом и выставивший охранение. На это охранение мои ребята и нарвались. Немцев было всего двое, и на ноль их помножили быстро, но итог этой перестрелки удачным назвать никак было нельзя. В головном дозоре один убитый и один ранен, а дорога заблокирована и прикрыта чуть ли не десятком стволов. Атаковать их в лоб – самоубийство, выковыривать – то же самое – с минуты на минуту навалятся с тыла и правого фланга. Увязнем – съедят.
— Матвеев, оставляешь мне два пулемёта и со всей группой дальше на восток. Метров через сто пятьдесят деревня должна быть, Коклино. Как хочешь, но оседлай там дорогу. Как только будешь готов, дай красную ракету. Винтовку возьми, вам нужнее.
— Есть. Денисов, Заболотный – с командиром.
А вот и пулемёт с тыла заработал, поджимают гады.
— Заболотный, ты как с пулемётом? — Спрашиваю на бегу, экономя дыхание.
— Справлюсь.
Спрашивал не просто так, достался тому чешский двадцать шестой "Брно". Машинка несложная, но поначалу может быть и непривычна. Большой его минус, как и "браунинга" – коробчатые магазины, на те же двадцать патронов, да ещё крепящиеся сверху. Теоретически перезаряжать его несколько проще, но обзор пулемётчику магазин сокращал. На крайний случай боец ещё и автомат тащил. Перегруз должен быть немалый.
— Магазинов сколько?
— Восемь.
Должно хватить, у Денисова ещё штук шесть-семь снаряжённых должно быть. По привычке забрал чуть в сторону, обходя немцев. Как бы они тоже не решились на обход – в лоб столкнёмся. Накаркал, вон они крадутся. Как бежал, так и упал, вытянув руки с автоматом вперёд, мои пулемётчики также моментально залегли. Немцев было тоже трое, но они опоздали всего на секунду. В первого я кажется попал, когда тот стал падать, остальных двоих вроде не зацепили, но прижали плотно.
— Держите их, не давайте голову поднимать.
Вперед двигаться было нельзя – под свой же огонь попаду. Поэтому слегка отполз назад, обогнул Денисова и рванул вперёд. "Колотушка" легла хорошо. Один из немцев, вероятно заметив прилетевший подарок, решил откатиться в сторону, но был остановлен на полдороги, длинной, патронов на десять, очередью. Кто-то из пулемётчиков похоже добил магазин. Ба-бах! А теперь вперёд, пока не очухался.
Осколками фрица если и достало, то не сильно, но взрывом контузило, а короткая на два патрона очередь успокоила окончательно. Ага, и перестрелка затихла, вероятно немцы перегруппировываются, опасаясь удара во фланг. Правильно конечно опасаются, но я всё одно туда не пойду.
— Отходим.
Эх, жаль нет времени трупы обшмонать.
Отошли метров на пятьдесят, когда заметил кого-то двигающегося параллельно.
— Потапов, вы?
— Мы.
Ответивший мне боец залёг, мимо него рванул другой. Фу, у этих порядок.
У поворота время от времени постреливал одиночный пулемёт, давая фрицам понять, что лежать надо смирно, тогда возможно жить будут долго. Чего-чего, а пулемётов у нас сейчас хватало. Здесь три, один вон стреляет, да четыре у Матвеева. А вот и они заговорили. Сколько немцев в деревне? Если больше отделения, зажмут.
