Тренировочный день 2 - Виталий Хонихоев
— Какое похвальное отношение к своей профессиональной деятельности. — говорит Волокитина: — учись, Маслова, а то ты себе парня найти не можешь. Вон Витька за раз всю команду окучивает, стахановским трудом и все такое. Правда жалко парня… помрет же. Вот прямо перед первым матчем и помрет.
— Сперва под Федосеевой Валей… она килограмм семьдесят весит сейчас, наверное! — блестит глазами Аленка, наконец поняв, что ее разыгрывают и с готовностью подхватив шутку: — раздавит она тебя, товарищ Полищук!
— Ну знаете ли… — разводит руками Виктор: — кто-то же должен совершать трудовые подвиги? Попрошу у Комбината усиленное питание и молоко за вредность производства.
— Ты если Машку будешь перед соревнованиями готовить по своей «бразильской системе», то это точно будет вредное производство. — кивает Алена: — вреднее ее в команде не найти!
— Вражеский вымпел справа на зюйд-зюйд-ост. — говорит Волокитина: — боевая тревога. Пока не замечены, можем уйти влево на дорожку… а, млин, поздно.
— Привет! Маша! — к ним бежит девушка с золотыми волосами и в коротком белом платье с цветочками: — как же здорово что ты тут! О! Алена! И Айгуля! — она замирает, изучая Виктора: — а тебя я не знаю…
— Меня зовут Виктор. — он конечно же сразу узнал ее. Лиля Бергштейн, либеро «Красных Соколов», та девушка, что самозабвенно танцевала на танцплощадке в прошлый раз. Но чему она так радуется? Разве «Красные Соколы» и «Металлурги» не заклятые враги? Не то, чтобы он тут кровную вражду и драки до первой крови в подворотнях ожидал, но и не такого восторженного отношения. Она как будто лучшую подругу увидела!
— Маша! Как ты здорово в пол вколотила на второй партии! — девушка с золотыми волосами тут же забывает про Виктора: — я пыталась взять, но бесполезно! Руку отбила! Вот! — она с гордостью показывает повязку на запястье правой руки: — болит, зараза! Представляешь, ты мяч в пол вбила вместе с моей рукой! Вот силища-то! А покажи свои мышцы, они у тебя еще больше стали же? Трицепс, покажи трицепс! — и она бесцеремонно хватает Машу за руку и задирает ей рукав. Волокитина отбивается от нее, говорит, чтобы та вела себя прилично и не приставала на улице и что она сейчас милицию позовет, благо стационарный пост на входе в парк стоит, тут недалеко.
— Вот ты где, Полищук. — звучит голос и к ним подходят его соседки, Марина и Светлана, девушки из малярной бригады. Виктор припоминает что Светлана ему говорила о своих планах встретится с Бергштейн, вот только он никак не ожидал что их пути пересекутся.
Тем временем Светлана окидывает взглядом всю его компанию, таким взглядом, будто все они уже измерены, взвешены и найдены легкими. Бросает еще один, выразительный взгляд на Айгулю, которая стоит рядом с Виктором и артикулирует одними губами слово «обманщик».
— Кстати. — Виктор тут же вспоминает правила хорошего тона, приличия поведения и кодекс светского джентльмена: — познакомьтесь. Это Мария, Алена и Айгуля, я буду с ними работать теперь. На полставки. А это — мои соседки, Марина и Светлана.
— Ого! Так ты Светкин сосед! — Лиля тут же переключилась на него: — так ты про него говорила! А меня Лилия зовут, но все называют просто Лиля. Ты будешь работать вместе с Машей?
— Этот вызывающий подозрения тип гражданской наружности теперь будет у нас помощником тренера. — сообщает всем Волокитина: — сумел как-то втереться в доверие к Валерию Сергеевичу. А тебя, Лиля, век бы не видеть. Тебя и твоих «сырников». Особенно Синицыну и Кондрашову.
— Что же ты такая жестокая. — грустит Лиля, но грустит недолго, буквально две секунды, после чего ее лицо озаряется ярким светом, будто лампочку включили — такая у нее ослепительная улыбка.
— Зато я тебя люблю! — говорит она громко и на них оглядываются проходящие мимо парочки, шушукаются и переходят на другую сторону дорожки.
— Ты — классная! — не унимается Лиля: — видели как она лупит по мячу⁈ Она точно в высшую лигу уйдет к профессионалам! Блин, вот бы мне так уметь! Обалдеть! Раз и в воздухе! Шмяк! — она машет рукой, показывая, как именно Волокитина бьет по мячу, и Виктор поражается, тому, насколько точно она это делает. Казалось бы, сейчас в парке нет ни мяча, ни сетки, да и необходимости собираться перед ударом нет, но Лиля Бергштейн, либеро «Красных Соколов» взмахивает рукой так, будто перед ней и правда летит мяч! Он присматривается к ней внимательней, к тому, как она — приземляется на дорожку после своего прыжка, к тому, как смеется своей же шутке, покачиваясь на носках туфель, к тому, как перебирает ногами на месте, желая что-то спросить или сказать.
— Она потрясающе хорошо двигается. — бормочет он себе под нос.
— … и вот тогда Маша кааак даст по мячу! И снова — в пол! Шнурки жечь! Пальцы с балкона сбрасывать! Аленка, а ты — тоже крутая, как подобрала подачу от Юльки! Такая жалость что вы проиграли! Но я за вас болела! — тем временем говорит Лиля и пристраивается рядом с Волокитиной, хватая ее за локоть: — не будь такой букой, Маша! Сегодня выходной, мы же гулять вышли! Айда на колесо обозрения?
— Не мельтеши, либеро, раздражаешь. — говорит Волокитина, но уже не предпринимает попыток освободить свою руку, видимо наученная горьким опытом.
— Она… всегда такая? — тихонько спрашивает Виктор у Светланы и та кивает.
— Всегда такой была. — говорит она: — только когда поет или танцует немного унимается. А так… в школе ее звали Шаровая Молния и Феррум Кнопка. Энергии хоть отбавляй. И… упрямая как осел. Или слон. Словом Феррум Кнопка.
— Железный Кайзер. — вспоминает вдруг ее кличку Виктор, начав понимать что «погоняло» дано не только потому что Лиля — этническая немка из Калининграда.
— Это я! — тут же поворачивается к нему Лили и сияет своей улыбкой: — а у тебя какая кличка?
— Его в школе Поповичем кличут. — тут же сдает его Светлана: — потому как для Муромца маловат еще.
—
