Петр Заспа - Торпедой - пли!
Но время шло, а новостей по-прежнему не было. Адмирал долго стоял у карты и, не обращая внимания на адъютанта, поставившего на стол чашку кофе, беззвучно шевеля губами, размышлял. Переставляя на синем поле флажки, он подписывал рядом время и даты. Затем, рухнув в пухлое кресло, тяжело задумался. И было от чего потерять покой и сон. Странная гибель командующего первой флотилии, затем непонятная шумиха гестапо вокруг базы в Бресте. И главное: никаких новостей о загадочной подводной лодке.
В дверь постучал адъютант и доложил, что в приемной ожидает офицер по особым поручениям, капитан третьего ранга Вильгельм Швартинг.
— Входите, Вильгельм, — Дениц попытался угадать по выражению лица порученца, с чем тот пришел. — Что там с этой станцией? Опять ложный след?
— На этот раз — нет, господин адмирал.
— Вот как!
Дениц выдержал, как ему показалось, невероятно долгую паузу, предупредил адъютанта, чтобы никто не мешал, задернул шторы и, расположившись поудобнее за столом, произнес:
— Итак, я слушаю.
— К сожалению, я не могу вам доложить, что подобрался к разгадке вплотную. Все становится еще более запутанным и неясным. Но есть некоторые неоспоримые факты.
— Что ж, давайте подумаем вместе. Так что вам удалось узнать?
— Твердо известно одно — наш призрак был у острова метеорологов.
Командующий подошел к карте и воткнул еще один флажок в крохотную точку острова, рядом с побережьем.
— Для того чтобы оказаться здесь, ему нужно было пройти пролив Ла-Манш?
— Несомненно. И он сделал это.
— И никто его не заметил?
— Никак нет, господин адмирал. Ни наши посты наблюдения, ни английская береговая охрана. Я просмотрел результаты радиоперехвата: нет даже намека на призрака.
— Мне он уже кажется не призраком, а неким оборотнем. Стоит где-то заметить его след, как он тут же исчезает, чтобы обернуться уже совсем в другом месте. Так что же с этим островом?
— Штатная метеостанция. Пять человек. Все убиты. Поначалу расследование проводили спецы из вермахта. Но провели его очень поверхностно. Они уверены, что это дело рук беглых военнопленных.
— Это хорошо. Вы их не поправили?
— Наоборот, господин адмирал. Я подыграл им, сказав, что наша морская разведка видела в море плот с людьми недалеко от побережья.
— Прекрасно, Вильгельм! А почему вы решили, что это не так?
— Мы обыскали весь остров и нашли то, что не заметила до нас служба Вермахта. Во-первых: мы нашли тела метеорологов. Они были зарыты и засыпаны камнями. Все пятеро. Во-вторых: наши баллистики и медэксперты поработали над пулями, и вот результат.
Вильгельм Швартинг порылся в папке и достал лист с результатами экспертизы. Затем он запустил руку поглубже и, выудив бумажный пакет, высыпал содержимое на стол.
— Это пули, извлеченные из тел.
Адмирал, не прикасаясь, взглянул на желтые конусы и взял рапорт экспертов.
— Калибр пять целых сорок пять сотых миллиметра? В каких странах применяют такой?
— Ни в каких, господин адмирал! Баллистики утверждают: чтобы стабилизировать в полете пулю такого малого калибра, а ее вес всего три целых четыре десятых грамма, нужен совершенно иной подход к технологиям стрелкового оружия.
— Нам такие технологии известны?
— Нет, господин адмирал. Более того, судя по характеру ранений, эти пули должны были лететь со скоростью не менее тысячи метров в секунду. Это тоже заключение экспертов.
— Извините, Вильгельм, я не слишком сведущ в стрелковом оружии. А наши с какой скоростью летят?
— Не более четырехсот метров в секунду. Еще мы обнаружили гильзы. Нашим спецам по баллистике неизвестно оружие, стреляющее такими патронами.
Адмирал тяжело опустился в кресло. Взглянув на деформированные пули, он принялся еще раз перечитывать заключение экспертизы.
— Вильгельм, но это пока говорит только о необычном оружии, но не о лодке. Вы же не по этим фактам определили, что она была там?
— Конечно, нет, господин адмирал! На берегу оставлено множество следов ног. Все подошвы одинаковы. Это наводит на мысль о типовой единой обуви экипажа. И еще. Мы обнаружили следы женских каблуков.
— У них на борту есть женщины? — Дениц удивленно поднял брови. Во всех флотах мира всегда существовало твердое правило, что женщина на корабле — существо инородное.
— Во всяком случае, одна есть точно. Она очень много там наследила. И вот еще один интересный факт, господин адмирал. На острове имеется небольшой деревянный причал, и наш оборотень его повредил. А на досках мы обнаружили следы резины.
— Резины? Что вы хотите этим сказать?
— Да, черные длинные полосы. Эта лодка имеет внешнее покрытие из резины.
— Резина… — прошептал адмирал. — Это же так логично. Покрыть лодку слоем резины и таким образом значительно снизить ее шум. Гениально… Нужно обязательно обсудить этот вопрос с нашими учеными.
Он взволнованно раскрыл лежавший на столе ежедневник и сделал запись.
— Что еще?
— Это все, господин адмирал. Впрочем, есть одно обстоятельство, но я не решился действовать в этом направлении, чтобы не встревожить вермахт. Один из егерей проговорился, что была резиновая лодка.
— Лодка?
— Да. Резиновая надувная лодка. Ее забрал себе их офицер. Они решили, что это лодка метеорологов. Хотя нам известно, что у них была деревянная шлюпка. Впрочем, она тоже исчезла. Хотелось бы, конечно, взглянуть на резиновую лодку. Возможно, надписи помогли бы нам разобраться в государственной принадлежности оборотня. Но для этого придется обращаться к руководству вермахта, а это нежелательно.
— Нет-нет, никаких контактов. Достаточно того, что вы обнаружили сам факт присутствия этой субмарины у нашего берега. Спасибо, Вильгельм! За очень короткий срок вы проделали колоссальную работу. Я вами доволен. Можете пока отдохнуть, — адмирал засмеялся. — Но это пока…
Швартинг встал и кивнул, коснувшись подбородком груди. На мгновение он задумался и произнес:
— Господин адмирал, возможно, вам будет интересно, но с острова исчезли все продукты питания, заготовленные метеослужбой. Я осторожно расспросил одного из егерей, он утверждает, что это не их рук дело. Когда они прибыли, уже ничего не было. Хотя я не уверен, можно ли ему верить. Я его несколько раз ловил на вранье. Похоже, они все там поживились, кто чем мог, а теперь выгораживают друг друга.
— А если все-таки предположить, что продукты забрал экипаж оборотня, то что это значит?
— Это значит, господин адмирал, что у них проблемы с продуктами.
— Верно, Вильгельм. Но еще это значит, что у них нет поддержки их флота. Им не присылают корабль обеспечения, у них нет танкера с топливом. Это очень интересно. Спасибо, Вильгельм. Но самая ценная информация, ради которой вы не зря бодрствовали все эти ночи, касается загадочной лодки в Северном море. Благодарю вас, можете идти.
Адмирал Дениц снова подошел к карте и посмотрел на синее пятно в виде мешка, ограниченное берегами Англии, Норвегии и Германии.
— Так значит, ты здесь, — прошептал он, глядя отрешенным взглядом на закрывающую стену карту Северной Атлантики. — Это все меняет.
Северное море всегда считалось едва ли не внутренним морем Германии. Даже в Первую мировую войну, хотя в конце концов и проигранную, здесь до последних дней безраздельно хозяйничали немецкие корабли и лодки. Морякам Кригсмарине там был известен, будто в собственном кармане, едва ли не каждый камень. И вот теперь оборотень забрался в этот мешок. Глубины в Северном море небольшие. Тьма коварных мелей и подводных скал. Отличная мышеловка для подводной лодки, какой бы ни была она технологически совершенной и таинственной. Осталось только захлопнуть мышеловку, не дав оборотню ускользнуть. А там, натяни сверху хоть десять слоев резины или чего там еще, а глубинные бомбы доберутся сквозь любую защиту. Но для такой операции требовались гигантские силы. Время экспериментов закончилось, теперь действовать нужно было наверняка. И не в одиночку.
Адмирал вернулся за стол и потянулся к кнопке вызова адъютанта.
— Узнайте, где сейчас находится гроссадмирал Редер.
Не прошло и минуты, как адъютант доложил:
— Господин адмирал, гроссадмирал Редер в данный момент находится в Вильгельмсхафене. Через четыре часа у него назначено совещание с начальниками штабов соединений флота.
— Хорошо. Прикажите, чтобы готовили к вылету мой самолет. Я немедленно вылетаю в Вильгельмсхафен. А сейчас дайте указание, чтобы меня соединили с гроссадмиралом.
Вскоре трубка загудела, и на другом конце провода, не сумев скрыть удивление, послышался голос гроссадмирала Редера:
— Здравствуй, Карл! Ты начал мой день с сюрприза. Надеюсь, ты позвонил для того, чтобы наконец посыпать голову пеплом и признать преимущество крейсеров над лодками?