Позвони мне - Борис Михайлович Дмитриев
Василий Иванович между тем, благополучно оклемавшись от траурных мероприятий, едва не окончившихся белой горячкой, и памятуя настойчивые рекомендации Создателя – жить в тесном контакте с природой, решил как-то зорькой наведаться со снастями на озеро, под ранний удачливый клёв. Заодно перетереть по дружбе с кем следует о последних печальных событиях, посоветоваться, на что ориентироваться личному составу, как управляться дальше без Ленина. Вернее, с Лениным, но в интересном, нестандартным присутствии Ильича.
Комдив приказал денщику с самого вечера наковырять полведра отборных, разжиревших червей и, вооружившись заморской бамбуковой снастью, по росной траве бойко прискакал на берег Разлива. Природа ещё как бы пребывала в раздумье – то ли понежиться ей в уютной ночной беззаботности, то ли уступить пробуждению и со всей утренней свежестью ринуться в объятья наступающего дня. Ещё не развеянный ветром туман такой плотной вуалью стелился над поверхностью озера, что нельзя было рассмотреть даже дальний конец ольховой коряги и не было никакой возможности наблюдать сигналы удильного поплавка.
Поэтому Чапай, примостившись на заветной коряге, заправил короткую прогулочную трубку любимым табачком «Герцеговина Флор» и, с наслаждением вкушая тончайшие ароматы, набрал по мобильному телефону известный только ему одному девятизначный номер. Абонент, по ранней поре, не вышел на связь, и комдиву ничего не оставалось, как только терпеливо дожидаться следующего вызова.
Неожиданно, почти у самого хромового сапога, выплыла из воды огромная зелёная жаба. Она, с вытаращенными глазами, дивясь командирской наглости, а может, собственной смелости, квакнула с такой пронзительной бессовестностью, что Василий Иванович едва не свалился в студёную воду. И это ещё полбеды, потому что трубка, бесценная прогулочная трубка Чапая, вывалилась из разинутого рта и беспомощно шлёпнулась в воду, даже не помахав хозяину на прощанье рукой. И это была невосполнимая, воистину стратегическая потеря.
Комдив осторожненько подтянул к себе бамбуковое удилище, изловчился и перепоясал мерзотину с обжигающей кавалерийской оттяжкой. Что сделалось с несчастной земноводной рептилией, было не разобрать, но крепчайшее пятиметровое удилище предательски надломилось в нескольких местах и вместо надёжной снасти обвисло в руке беспомощной плетью. К превеликому огорчению, дальнейшее ужение рыбы сорвалось нелепейшим образом.
Взбешённый жабьим паскудством, рыбак выскочил, не владея собой, на песчаный берег и рассыпал весь джентльменский набор известных любезностей, которые у всякого русского человека припасены на подобный непредвиденный случай. Немного пометавшись по берегу озера, он брезгливо пнул сапогом изуродованную бамбуковую палку и хорошим напором замешал древние воды Разлива излишками своей горячей стихии.
Тем временем в глубоком кармане командирских галифе торжественно заиграл могучий «Интернационал». Заиграл, как обычно, не вовремя, фактически при последней капле, что тоже не прибавило настроения. Чапай, тем не менее, молниеносно организовался. Он ловко выхватил из штанов телефонную трубку, приставил её к открытому уху и по-военному чётко отрекомендовался:
– У аппарата, Отче наш, весь во внимании.
– Ты мотню-то застегни, прежде чем боевого генерала из себя на потеху разыгрывать, – послышался насмешливый голос в трубке. – К сожалению, не могу поздравить тебя с великой победой, но позволь проявить интерес: ты для чего это Божью тварь понапрасну обидел? Я свидетель, никаких неудобств она тебе не доставила, разве что радостно поприветствовала на пороге собственного дома. И откуда у людей на Земле столько ярости? Откуда эта неуёмная страсть убивать бесконечно друг друга? Жрёте все без разбору, падалью за столом не гнушаетесь. Это всё проделки бродяги Адама, я давненько приметил: подозрительным ребром сорванец забавлялся.
– Так ведь квакнула, сволочь, в самый неподходящий момент. Я же любимую трубку из-за неё загубил. Улетел Анкин подарок, плюхнулся на самое дно к головастикам. Даже представить противно, как они там безмозглой толпой издеваются над драгоценной реликвией. Теперь придется Кашкета под корягу голяком запускать, а он по утрам процедуры с холодной водой пуще смерти боится. Денщику много проще в атаку на капелевцев сходить, чем в озере на заре окунуться.
Опять же, словно в насмешку, у самого берега всплыли две зелёные жабы и принялись, не обращая никакого внимания на командира, о чём-то между собой переквакиваться. И было полное впечатление, что они сплетничают прямо о нём, и одна мерзость даже покрутила лапой у виска, недвусмысленно давая понять подруге, что грех на дураков обижаться. Только прямая мобильная связь удержала Чапая от желания выхватить шашку и продемонстрировать жабам, кто в доме хозяин. Но мысленно он не отказал себе в удовольствии представить, как лихо наколол мерзотину на кончик клинка, подбросил в воздух и, уже на лету, раздвоил, как пушок одуванчика.
– Вот ты утверждаешь, Василий, что денщик холодной воды пуще смерти боится, а я никак не возьму в толк, отчего это люди смерти боятся, если сами повсеместно с такой щедростью насаждают её. И потом, если смерти бояться, то зачем же детишек рожать? Ловок, надо прямо сказать, оказался Владимир Ульянов – развалился посреди улицы, будто король на именинах, и трава ему не расти. Ты, часом, не собираешься к нему присоседиться, ведь дурной пример заразителен? А может, зря вокруг смерти вождя революции дуру валяете, схоронили бы его на погосте, как природа-матушка требует. Закопаете среди улицы что ни попадя, внукам стыдно показывать будет. Ты, никак, собираешься поинтересоваться моим отношениям ко всем вашим игрищам? Что ж, изволь, по дружбе отвечу.
И Всевышний выдал на сей раз что-то совсем несуразное. Такое, что без пол-литры никогда не понять. Сами судите, собеседник спокойно поведал:
– Впервые на Красной площади стольного града закопали юродивого в одна тысяча каком-то далёком году, если память не изменяет, в царствование Ванюшки-беспредельщика, он у вас еще Грозным зовётся. Тогда с великим благоговением было предано земле бездыханное тело почившего в бозе мученика Василия Блаженного. Святой жизни был тот человек, и над могилой праведника признательные соотечественники возвели алтарный придел при Покровском соборе. Ты хорошенько запомни, дружище: бывают юродивые Христа ради, а бывают и сатаны ради. Но главное, времена наступают такие, что между ними не сразу проявится, не враз обнаружится разница. Я и сам иногда попадаю впросак, допускаю оплошности. Тут важно бывает, с какой стороны посмотреть, в какие глядеть времена и в каком настроении. Иной раз кинешь взор – и глаз слепит от ореола сияния святости. Но пройдет какой-нибудь десяток годков, и на месте нимба святого такие рога прорастут, обалдеешь, словно бивни у мамонта. А это самый верный признак того, что пройдет ещё недолгое время и на месте здоровенных лобных наростов великолепный нимб обнаружите, ещё большей, ещё лучезарнейшей святости. Поэтому, как только вымахают над ленинским мавзолеем рога здоровенные, не пугайтесь и ни в коем случае не торопитесь со скорыми выводами. Неровен час,
