Моя чужая новая жизнь - Anestezya
— Потому что готов на всё, чтобы победить, — так же злобно ответил он. — И если для этого нужно разыгрывать преданного Гитлеру гауптмана или связаться с предательницей… Что ж, я пойду и на это.
— Ну да, на войне все средства хороши.
Пиздец какой-то получается. Если что-то пойдёт не так, он смоется через окно, а мне получается расхлебывать эту кашу? Или все такие дураки и не поймут, с чего это я ошивалась под кабинетом генерала?
— Это безумие, — прошипела я. — Фридхельм вот-вот вернётся. Что я ему скажу? Куда меня понесло на ночь глядя?
— Вряд ли он вернётся рано, — невозмутимо ответил Вайс. — Штурмбаннфюрер сегодня устраивает небольшой приём. Генерал, кстати, тоже приглашён.
— А вы разве не должны там тоже присутствовать? — подозрительно прищурилась я.
— О, я там буду, — улыбнулся он. — Чуть позже.
— Этого ещё не хватало, — тихо вскрикнула я, заметив на углу двоих солдат.
Конечно, они к нам не прикопаются, но вот если увидят вместе, мало ли чем это обернётся потом.
— Спокойно, не дёргайтесь.
Вайс прижал меня к стене. «Что же ты творишь?» — мысленно взвыла я, почувствовав, как его губы властно накрыли мои. Я всё понимаю, конспирация, но необязательно же при этом так натурально целоваться! Хм-м, вот уж не ожидала столько страсти от этого сухаря…
— Пустите, — растерянно пискнула я, краем глаза заметив удаляющиеся фигуры; Вайс послушно отстранился. — Что вы себе позволяете?
— Это всего лишь поцелуй, — ровным голосом ответил он. — Так сказать, в целях конспирации.
Он выглядел таким спокойным, словно ничего не произошло, и я не стала развивать эту тему дальше. У мужиков, у всех, блин, на фронте малость едет крыша от постоянного недотраха. Даже Вилли оказался не таким уж железобетонным. К тому же, в остальное время Вайс держался безупречно нейтрально, не пытаясь ни облапать меня, ни как-то ещё намекнуть, что хотел бы выйти за рамки «сотрудничества».
Меня больше беспокоило другое. На хрена он уже в который раз тащит на дело меня? По идее ему бы надо было идти добывать план с Катюхой, а потом исчезнуть вместе. Почему тогда я, которой он, если что, не должен особо и доверять-то? Да потому что этот беспринципный мудак считает, что на войне все средства хороши! Увидь его кто-то с Катей, и если она попадётся — ему ведь несдобровать. А так, даже если на нас наткнутся в штабе, ни у кого не возникнет вопросов. Ну, беседуют в коридоре коллеги, что тут такого? Не заподозрят до поры, до времени, конечно же, ибо пропажу документов будут расследовать, но разве ему есть до меня дело? Он-то наверняка уже подумывает, чтобы свалить.
Наверное, у меня всё-таки точно не всё ладно с головой, иначе как объяснить, что я вместо того, чтобы спокойно дожидаться мужа в тёплой постельке, сижу в засаде, дожидаясь, пока Вайс проверит выход во двор.
— Стойте у лестницы и, если кто-то появится, отвлекайте внимание. Говорите что угодно, только громко.
Я решила немного подкорректировать его план. Лучше остановиться поближе к кабинету. Отсюда тоже вполне видно коридор, а в случае чего, я предупрежу этого Джеймса Бонда. Мне тоже как-то неохота палиться. Эти пятнадцать минут были самыми долгими в моей жизни. Я вздрагивала от каждого стука и шороха, все время ожидая, что по закону подлости сейчас появится какой-нибудь солдат или вообще образина-майор. Блин, так и адреналиновой наркоманкой стать недолго.
— Ты мне ещё должен за прошлый раз, Петер.
— Успокойся. Получу жалованье и всё отдам.
Зараза! Я метнулась к кабинету.
— Там солдаты, — Вайс застыл, в замешательстве глядя на меня.
Ну а что ты думал? Что я цирковая собачка и буду выполнять твои команды?
— Пересидим, пока они не уйдут, а потом уходим через окно.
И как долго нам придётся сидеть?
— Рано или поздно всё раскроется, — пробормотала я.
Вайс промолчал. Что ж, свою миссию он выполнил, теперь можно и сливаться. А вот я останусь.
— Может и нет.
— Вы сперли до хера важный конверт. Думаете, генерал не заметит?
— Я просто сфотографировал его, — Вайс похлопал по карману.
— Но он же был запечатан.
— Я постарался замести следы, — уклончиво ответил он.
Ну да, будем рассчитывать на то, что Штауффернберг идиот и не заметит, что письмецо уже кто-то прочитал.
— Ладно, не буду вас обманывать, Эрин, — нехотя сказал Вайс. — Скорее всего, эту историю не удастся скрыть. Возможно, мне придётся исчезнуть.
— Скатертью дорожка, — фыркнула я.
— Вам опасно оставаться здесь, — тихо продолжал он. — Рано или поздно кто-нибудь раскопает ваши тайны.
— И что вы предлагаете? Бежать с вами и отправиться на каникулы строгого режима куда-нибудь в Сибирь? Спасибо, нет.
— Я попробую сделать так, что на некоторые факты вашей биографии закроют глаза. Сейчас, когда идёт война, приходится иногда и поступиться принципами.
Врёшь ты всё, хороший мой. Хотя, может, и нет. Мне, если честно, похер.
— Зачем мне это делать? Единственное чего я хочу — дотянуть до конца войны и сделать всё, чтобы мой муж остался жив.
— Но тогда почему вы помогаете мне? В конце концов, вы могли пригрозить мне разоблачением и отравить Ирму.
Я промолчала, не зная, как лучше ответить.
— Ну же, где ваша отповедь о том, что Тысячелетний Рейх будет править вечно? — Вайс пытливо смотрел мне в глаза. — Я же чувствую, что вы не на их стороне, Эрин. Почему тогда вы не хотите примкнуть к тем, кто сражается за правое дело?
— Потому что я знаю, чем закончится война, — в сердцах выпалила я. — И не вижу смысла рисковать головой, зная, что ничего нельзя изменить.
— Что за бред вы несёте?
— Это не бред, — нервно выдохнула я. — Через несколько недель состоится решающая битва, и войска Красной Армии получат тот самый реванш. Постепенно они освободят Украину, Белоруссию и погонят немцев к Берлину. Правда, они так легко тоже не отступят, но почти через два года можно будет праздновать победу.
— Значит, всё-таки переговоры с Британией пройдут успешно, — пробормотал он.
— Да хер там, — не выдержала я. — Эти стервятники так же как и американцы будут
