Моя чужая новая жизнь - Anestezya

Какая прелесть, мой муж прямо дипломат. Почему не сказать прямо: «Отвали от меня, сучка?»

— Давай я провожу тебя к машине, тебя отвезут домой.

— Но я ещё не хочу уходить, — капризно пропищала она.

Пора спасать синеглазку, пока эта чокнутая не стала домогаться его прямо здесь.

— О, вот вы где, — жизнерадостно улыбнулась я.

Если бы взгляд мог убивать от меня бы осталась уже горка пепла.

— Ирма, кажется, вас потерял наш доблестный майор, — я повернулась к Фридхельму. — Пойдём домой, а то здесь становится как-то скучно.

Хреновая у вас тамада и конкурсы какие-то неинтересные.

Он понял меня правильно, ответив на поцелуй, и невинно улыбнулся подруге:

— Скажу Шварцу, чтобы обязательно проводил тебя.

На следующий день штаб буквально гудел. Стало известно, что кто-то перестрелял охрану и освободил заложников. К тому же из леса снова поступил радиосигнал. В тот день была организована масштабная операция по перехвату радиста. У меня упало сердце — вряд ли Кате удастся на этот раз уйти. И тут же в голове мелькнула циничная мысль, что будет лучше, если она погибнет. Потому что, если её возьмут живой… Сомневаюсь, что такая девочка-цветочек долго продержится на допросе. У меня упало сердце, когда я увидела возвращающиеся машины.

— Ну что, вы нашли радиста? — можно не спрашивать — в кузове валяется опалённая рация.

— Этот сукин сын умудрился уйти, — недовольно проворчал Шварц. — Кажется, ему кто-то помогает из полицаев, — он кивнул Вилли. — Герр обер-лейтенант, соберите остальных в штабе.

Вечером я осторожно спросила у Фридхельма.

— Похоже, вопрос с радистом остался открытым?

— Нам необходимо его поймать, — вздохнул он. — Генерал через несколько дней ожидает курьера, который привезёт секретный план наступления. Если русские его перехватят — наша победа снова окажется под вопросом.

Катя мышкой прошмыгнула, поставив на стол блюдо с отбивными. Я заметила у неё на щеке ссадину. Ох чёрт, у неё и руки изодраны так, словно она бежала через терновник.

— Что с тобой? — нахмурился Фридхельм, перехватив мой взгляд.

— Я… вчера навещала бабушку, и она попросила помочь отпилить сухие ветки, — Фридхельм окинул её внимательным взглядом. — Я упала с дерева.

Я, видимо, тоже рухнула с какого-нибудь дуба, потому что не придумала ничего умнее, как поддержать эту легенду.

— Вполне обычное явление, в деревне же почти не осталось мужиков.

Он кивнул.

— Свари, пожалуйста, кофе.

Катя торопливо удалилась на кухню. Кажется, пронесло.

— Эрин, я давно хотел сказать тебе, — Фридхельм осторожно оглянулся, проверяя, ушла ли она. — Кажется, эта девушка понимает немецкий.

— А? — зависла я.

— Она вроде как случайно часто оказывается перед дверью, как будто подслушивает, о чём мы говорим.

От его взгляда мне стало не по себе. Опять я вынуждена лгать. Но всё так запуталось, а я не хочу, чтобы он пострадал.

— Я не думаю, что это так, — медленно ответила я.

— Где живёт ее бабушка?

— В Фёдоровке.

Он задумчиво кивнул. Чёрт, неужели он догадался?

— Рени, — его ладонь легла на мою, сжимая пальцы. — Ты ведь знаешь, я пойду на всё, чтобы защитить тебя.

— Конечно, — нервно улыбнулась я. — Слава богу, сейчас в этом нет необходимости.

— Но я должен знать всё, что ты делаешь, — я сникла под его взглядом.

— Ты меня в чём-то подозреваешь?

— Я же знаю, как ты относишься к гражданским.

— Я никогда этого не скрывала.

— Я знаю и уважаю тебя за это, но пойми. Сейчас неподходящее время геройствовать. Здесь многие сочтут это предательством по отношению к Рейху.

— Хорошо, я постараюсь стать такой же сукой, как твоя подруга, хотя не обещаю, что у меня это получится.

На следующий день Шварц потащил меня к казарме, где обретались полицаи.

— Зачем вам понадобились мои услуги? — недовольно поморщилась я. — Некоторые из них неплохо говорят по-немецки.

— Мы хотим найти предателя, я могу доверять только вам, — улыбнулся тот.

Он кивнул одному из парней и неторопливо направился к заднему двору, где содержались заложники.

— Скажите, что я хочу поручить ему особое задание. За любые сведения о радисте или предателе я хорошо награжу.

Прослушав перевод, парень неуверенно улыбнулся.

— Но я и так служу вам.

— Пусть не прикидывается идиотом, — скривился Шварц. — Мне нужно не просто «служу», а чтобы он нашёл этого предателя или хотя бы радиста.

— Но как я это сделаю? — растерянно заморгал он.

— А это уже не мои проблемы, — Шварц коварно улыбнулся. — Кажется, ему нужна мотивация. Посмотри сюда, — он кивнул за ограждение, за которым сбились в кучу женщины и подростки.

У меня снова заныло сердце. У каждого на рукаве была нашивка с датой расстрела.

— Зачем мы здесь? — испуганно пробормотал парень.

— А ты думал, будет легко служить новой власти? — со злостью ответила я.

Хотя это можно было отнести и ко мне. И рада бы не смотреть, да куда деваться. Один из солдат грубо дёрнул за руку светловолосую девочку, которая испуганно жалась к бабушке.

— Быстрее!

— Пожалуйста… я не хочу! — зарыдала она.

— Скажите ему, что, если он не выполнит моё задание, его мать будет расстреляна послезавтра, — спокойно заявил Шварц.

Я вздрогнула, услышав глухой выстрел. Полицай побледнел и растерянно прошептал:

— Мама? Но как же я… Скажите ему, чтобы пощадили её, я постараюсь найти радиста.

— Ну вот так бы и сразу, — довольно усмехнулся майор. — Хоть вы и не одобряете мои методы, Эрин, но согласитесь, они работают.

Посмотрела бы я, на что пошёл ты, если бы тебе приставили к затылку пистолет, ублюдок.

— Дайте ему поговорить с матерью, — сухо ответила я. — Раз уж хотите замотивировать.

— У него три минуты, — милостиво кивнул он.

Полицай бросился к ограде, неловко пытаясь обнять пожилую женщину. Я отвернулась — довольно с меня душещипательных сцен. Только сейчас мне пришло в голову, что не все наши предатели были ублюдками. Сколько тех, кто от безысходности пытался спасти своих близких, идя на сделку с совестью?

— Вайс, вы что творите? — прошипела я, когда он, бесцеремонно схватив меня за локоть, потянул в сторону гаражей.

— Рация уничтожена,