Моя чужая новая жизнь - Anestezya

Я отвела взгляд. Проклятый Вайс словно читал мысли, в том числе те, от которых я, как мне казалось, довольно удачно отмахнулась. Я давно предала свою Родину, я нарушила все данные себе обеты. Но как можно отмахнуться от голоса совести, которая напоминает о твоих деяниях? Это конечно не особо поможет и не вернёт отнятые жизни, но… Но, может, пора хотя бы кого-то спасти?

— Хорошо, — вздохнула я. — Что мне нужно делать?

— Мы сейчас подъедем к посту, вы переведете, что я хочу допросить заложников, а потом — действуйте быстро, — он окинул меня внимательным взглядом. — Хорошо, что вы не в форме, вас никто не должен опознать. Я конечно прослежу, чтобы не осталось свидетелей, но всё же.

Господи, как я позволила себе снова ввязаться в этот экшен? А если кто-то из полицаев успеет поднять тревогу? Или выстрелит в ответ? Ну всё, довольно истерить. Сейчас важно взять себя в руки и действовать быстро, без малейшего промаха.

— Пропустите! — я холодно улыбнулась стоящим в карауле солдатам.

— Конечно, но всё же представьтесь, — озадаченно посмотрел он.

— Этот офицер хочет ещё раз допросить заложников, — я высокомерно приподняла бровь. — Ему что, спрашивать у вас на это разрешения?

— Проезжа…

Вайс, конечно, крут — расстрелял полицаев быстро. Они и пикнуть не успели. Картина из серии «Голливуду на заметку». В сторожке мелькнуло чьё-то испуганное лицо.

— Быстрее, — он открыл мне дверцу.

Я бегом бросилась к бывшему складу и отодвинула засов. Хотя бы в этом повезло — чувствую, ключи бы пришлось искать долго. В неровном свете было тяжело что-то рассмотреть, и я пошире распахнула дверь и неожиданно почувствовала, как что-то внутри стиснуло от боли. Неужели можно так легко отмахнуться от того, что каждый день погибают сотни невинных?

— Уходите отсюда!

На меня испуганно смотрели десятки глаз. Всё как и сказал Вайс — старики, женщины и дети. Они, наверное, решили, что эта жестокая шутка.

— Быстрее! — поторопила я. — Уходите и спрячьтесь по домам.

Они несмело двинулись к выходу. Мимо меня медленно прошла молодая женщина.

— Мама, а кто эта тетя? — тихо спросила девочка лет трёх, которую она бережно прижимала к груди.

Женщина посмотрела мне в глаза.

— Эта тётя спасла нас, Дашенька.

Я почувствовала себя последней дрянью, как впрочем и всегда, когда видела, как страдает мой народ. Мой ли? Своими чаще я называла уже немцев. Можно ли парой добрых поступков избавиться от клейма предательницы? Не знаю…

— Эрин, быстрее, — Вайс подбежал ко мне и схватил за руку. — Уходим!

Я думала он втопит как шумахер, но гауптман неторопливо поехал обратно в город. Впрочем, может, так оно и надо. Когда явно убегаешь, это всегда вызывает подозрения.

— Всё в порядке? — обеспокоенно спросил он.

А, ну да. Со стороны, наверное, я выгляжу малость пришибленной. Не хватало ещё разреветься для полноты картины и вывалить этому горе-разведчику свою «весёлую» автобиографию.

— Нет, не в порядке, — пробормотала я. — За действия партизан не должны отвечать невинные жители.

— Не должны, — повторил он и остановил машину. — Вам нужно успокоиться и придать как можно более беззаботный вид. Ведь вы идёте веселиться.

— Не волнуйтесь, — я открыла сумочку и, достав зеркальце, придирчиво осмотрела свою физиономию. — К тому моменту, когда мы доедем, я нацеплю самую весёлую улыбку из своего арсенала.

— Нас же не должны видеть вместе, — напомнил он.

— Тогда я выйду здесь.

Постаравшись придать как можно более непринуждённый вид, я двинулась к штабу. Кажется, на корпоративчик я всё-таки опоздала. Надо было сказать Вайсу, чтобы он выждал время и мы не пришли одновременно. Впрочем если он действительно супер-пупер разведчик, думаю, сообразит сам.

— Рени, ну наконец-то, — Фридхельм уже ждал меня на крыльце.

— Прости, но не приходить же мне замухрышкой, — я не упустила случая ввернуть шпильку. — Особенно, когда Ирма будет во всеоружии.

— Ты же знаешь, она всегда была для меня всего лишь другом, — Фридхельм приобнял меня за талию, пробежавшись напряжённым взглядом по лицу. — Точно всё в порядке?

— Конечно, — улыбнулась я.

— А то, что-то ты бледная, и в последнее время неважно себя чувствуешь? — мягко улыбнулся он.

— Я не беременна, если ты об этом, — слова доктора здорово меня напугали, так что пока не кончится война — никаких киндеров.

— Ладно пойдём, а то генерал уже спрашивал о тебе.

* * *

— Мы обязательно должны взять реванш над этими русскими, — Ирма изящно протянула пустой бокал Шварцу и самоуверенно хихикнула. — А я запечатлею эту великую битву.

— Терпение, милая фройляйн, — добродушно улыбнулся генерал. — Как раз сейчас в Берлине продумывают этот вопрос.

Домработница Штауффернберга, которая была призвана обслуживать эту вечернику, внесла поднос с закусками и принялась аккуратно собирать грязные тарелки.

— Интересно, а вы не боитесь, что какая-нибудь из этих девок отравит нас? — прищурилась Ирма.

— Если кто-нибудь из них попытается так сделать, многим жителям не поздоровится, — самодовольно хмыкнул Шварц. — И они прекрасно это знают. Так что, милая Ирма, ничего не бойтесь.

— Всё равно не понимаю, как вы можете допускать их к столу, — скривилась она. — Я слышала, эти русские даже не моют руки.

— Не стоит верить слухам, — скучающим тоном заметила я. — Они вот верят, что у немцев есть хвост и рога.

— Что вы хотите от безграмотного безкультурного народа? — ответил генерал. — Они перебили аристократов и царскую семью, уничтожили цвет нации. Остались лишь запуганные большевиками крестьяне и эти дикари-комиссары.

— Думаю со временем они оценят наш порядок, — невозмутимо сказал Вайс.

Я невольно снова задалась вопросом, а действительно ли он разведчик? Или всё-таки засланный казачок Абвера? Ладно, я притворяюсь, не моргнув глазом, и то получается не всегда, а он же по идее воспитан в лучших совковых традициях. Ему по-любому сложнее притворяться.

— Дамы, — расплылся Шварц в улыбке, заводя патефон. — Надеюсь, вы нам не откажете в небольшом удовольствии?

Это что, придётся танцевать с этой образиной? На моё счастье они в последнее время неплохо спелись с Ирмой. Она-то, может, и хотела бы уволочь в укромный