Лукоморье - Равиль Нагимович Бикбаев

— Иногда я слышу, как плачет и зовет меня моя дочь Маша, — признался и задрожал Пушкин, — я вижу ее, но не маленькой девочкой, которой я так любил читать сказки и чьи поцелуи были для меня, роднее и слаще чем объятия всех любовниц, я вижу ее больной, беспомощной, одинокой старушкой, умирающей от голода в маленькой неубранной комнатке. Вижу ее страдания и не ничем могу помочь,

— Я помогу ей Саша, — от окна ласково и тихо сказала Госпожа Смерть, — в свой срок вы встретитесь, обещаю.

Пушкин посмотрел на Госпожу Смерть, она не сменила униформу медсестры и в ее руках не было шприца.

— Благодарю, — прошептал, Пушкин,

— Но у меня есть условие, — непреклонным тоном сказала Госпожа Смерть, властно продолжила:

— Своей дочери Марии Александровне вы напишите новую сказку, она ее так ждет, форма, содержание и название на Ваше усмотрение. Можете назвать ее романом, суть от этого не измениться,

— Обещаю, — вскочил со стула Пушкин, — как отсюда выйду, так и …

— Не торопитесь, — прервала его Госпожа Смерть, — время еще есть.

Успокоила его она поэта.

Подошла, положила ладони ему на лицо, от них шёл холод, но не холод могилы, а холод льда, который кладут на лоб больному с высокой температурой. Пушкин почувствовал как ушли напряжение и страх.

— До свидания Александр Сергеевич, — сделав шаг назад, церемонно сказал Госпожа Смерть, — моя сестра Госпожа Жизнь, просила Вам передать: Берегите Наташу!

— Поздравляю, — улыбаясь сказал Повелитель Царства Мертвых, — теперь вам, встреча со мной как со специалистом не грозит, а как с человеком, то буду рад прочитать ваш новый роман. Я и сам ваш коллега писатель, не Чехов конечно, но зато тоже врач.

— А вы человек? — быстро и неожиданно спросил Пушкин,

— Разумеется, — рассмеялся Повелитель Царства Мертвых, — это такая терапия, ваше нервное состояние я лечил встречным стрессом, как говориться клин клином,

Тургенев опять вспомнил как умер от потери крови, после аварии. Госпожа Смерть перевела его за грань, а там … потом его вернула из Царства Мертвых Госпожа Жизнь, ей отдал свою кровь и часть своей жизни человек Владимир Иванович Даль и у Госпожи Жизнь достало сил его спасти. Но Александр Иванович никогда не забывал, кем он был за гранью. Как врач психиатр он понимал физиологическую природу навязчивой идеи, а как Повелитель Царства Мертвых на земле в этой реальности, он … но лучше об этом не знать и не думать, а то есть риск попасть к нему в диспансер.

— А Госпожа Смерть? — продолжил расспросы Пушкин,

— Это медицинская сестра в нашем учреждении, — усмехнулся Тургенев, — смена у нее закончилась, сейчас она переоденется и поедет на свидание к своему возлюбленному,

— Как его зовут? — быстро спросил Пушкин,

— Не Дельвиг, — так же быстро ответил врач и добавил, — Дельвиг[110] уже умер, а этого вы не знаете,

— А медсестру вашу как зовут, — настаивал Пушкин,

— Что за допрос? — рассердился врач, — я кажется не ваш пациент и отчитываться перед вами не обязан,

— Мне кажется вы лукавите, — нахмурился Пушкин.

Тургенев рассмеялся, встал, вышел из-за стола, Пушкин тоже встал.

— Ну хорошо, — глядя собеседнику прямо в глаза и фиксируя все его реакции, по-доброму улыбнулся врач психиатр, — я Повелитель Царства Мертвых, медсестра- это Госпожа Смерть, мы все в Лукоморье и являемся порождением вашего бреда, что это для вас меняет?

— Да ничего, — прислушавшись к своим ощущениям, с легким удивлением отметил Пушкин,

— Вот и отлично, спокойно живите с этим дальше, — обрадовался Повелитель Царства Мертвых, — я был бы рад и далее с вами беседовать, но у меня вечерняя планерка, ночью у больных обостряются болезни, и мне надо отдать необходимые распоряжения персоналу. Всего доброго!

— Еще одна просьба, — стоя перед врачом смущенно сказал Пушкин, — разрешите мне увидеться с Александром Первым Благословенным. Я принес ему небольшой презент, вот он, — Пушкин достал из внутреннего кармана пиджака большую плитку шоколада изготовленного из натуральных компонентов, — я помню, что Александр Павлович очень любил шоколад,

— Это благодарность, за то он вас подкармливал? — засмеялся врач и серьезно сказал:

— Увы, но сейчас я не могу позволить вам встретиться. У Федора Кузьмича обострение, он пребывает в неустанных молитвах и любое беспокойство губительно скажется на его здоровье. Но ваш подарок я ему после кризиса передам, ему это будет приятно.

Тургенев взял плитку у Пушкина положил ее на свой стол.

— И что надежды покинуть этот ад у него нет? — нервно поинтересовался Пушкин,

— Его тут никто не держит, — спокойно ответил Повелитель Царства Мертвых, — он сам не хочет уходить пока не отмолит свой грех,

— А что за грех?

— Да уж не ваша прогулка на юг за казенный счет с выплатой жалованья, — желчно ответил Повелитель Царства Мертвых и попросил:

— Со мной Александр Сергеевич лукавить не надо, я знаю, что вы записывали рассказы участников заговора против Павла Первого, потом после известия о разгроме восстания декабристов эти записи, как и остальной архив с компрометирующими вас бумагами вы спрятали, а всем дали понять, что их сожгли. Что до Федора Кузьмича, то он отсюда уйдет, только тогда, когда сам себя простит, а пока этого не случилось. А знаете кто молится за него и по сию пору?

— Кто?

— Женщина которой он пренебрегал, которой изменял с многочисленными любовницами, которая всегда поддерживала его во время испытаний, которой он поломал жизнь, его жена Елизавета Алексеевна[111] и более никто. А этого недостаточно, чтобы ему помочь.

— Я помолюсь, — тихо пообещал Александр Сергеевич Пушкин,

Повелитель Царства Мертвых промолчал. Пушкин пошел на выход из кабинета, он уже взялся за ручку двери, как его остановил ледяной голос Повелителя Царства Мертвых:

— Александр Сергеевич, — насмешливым тоном сказал он, — моя племянница которую вы консультировали, благодарит вас за совет и просит передать, что тест на беременность дал положительный результат,

— Это не я, — растерялся Пушкин,

— Конечно не вы, — захохотал Повелитель Царства Мертвых и резко оборвав смех, зловеще пояснил, — это тот бандит, с которым она познакомилась в кафе, при встрече с вами. Я бы его уничтожил, испепелил, затем терзал бы тут в аду, но мои руки связаны родственной кровью, она выходит за него замуж. И это ваше тлетворное влияние, это вы отвлекли ее от диссертации, лишили девственности ее разум и подтолкнули в пучину семейной жизни, не даром вас Наталья