Дизель и танк - Алим Онербекович Тыналин
— Теперь понятно, почему ты и склоны чуешь, и погоду угадываешь, — кивнул я.
— Мой народ, — он чуть сбился на характерный говор, улыбаясь, — издавна по этим горам ходил. Каждую тропу помнит, каждый ключ знает. А теперь вот и железным коням эту науку передать надо.
Варвара слушала с нескрываемым интересом, а Марелли что-то быстро записывал в блокнот.
Михей Степанович говорил неторопливо, словно вслушиваясь в собственные слова. За грубоватой внешностью угадывался природный ум и огромный опыт.
— Машины ваши я поглядел, — он присел на верстак, достав кисет с самосадом. — Хорошие машины. Но горы — они всякую железку проверят. Тут надо знать, где придержать, где поднажать.
Закрутив козью ножку, он продолжил:
— Весна нынче ранняя. В распадках вода пошла, дорогу размывает. А там, где распадки на север смотрят, лед еще держится. Надо знать, где какой склон.
— Вы давно в этих местах? — спросил я.
— Э-э, начальник, — Михей Степанович улыбнулся, показав крепкие зубы. — Я здесь родился, отец здесь родился, дед тоже. Каждый камень знаю, каждую тропу помню. Зверь куда пойдет — я знаю, вода где промоет — тоже знаю.
Варвара слушала его с нескрываемым интересом:
— А что с погодой будет?
— Ветер с юга потянул — снег таять начнет. На перевалах лавины пойдут. Надо спешить, пока большая вода не пришла. — Он вдруг принюхался: — Дождь завтра будет. Береза так пахнет.
Марелли, который тоже слушал разговор, восхищенно покачал головой:
— Magnifico! Он как индейский шаман!
— Выходить нужно послезавтра на рассвете, — заключил Михей Степанович. — Я вперед поеду, тропу смотреть. Коня своего возьму, он тоже дорогу чует. Где конь пройдет, там и машина пройдет.
Его спокойная уверенность передалась всем. Даже Велегжанинов на минуту оторвался от протирания инструментов, внимательно слушая проводника.
— А как оплату сделаем? — спросил я.
Михей Степанович усмехнулся:
— Какая оплата, начальник? Я Урал люблю, машины тоже люблю. Интересно посмотреть, как железные кони через горы пойдут. Харчи свои есть, лошадь овса не просит. — Он затушил самокрутку. — Рассвет не ждет. Пойду готовиться.
Когда он ушел, Бережной задумчиво произнес:
— Повезло нам, однако. С таким проводником не пропадем.
Глава 17
Горные тропы
Первый серьезный подъем начался на рассвете. Михей Степанович, верхом на мохнатой лошадке, ехал впереди колонны. В утреннем тумане его фигура казалась нереальной.
— Здесь поворот будет, — крикнул он, осаживая коня. — Держитесь правее, там грунт тверже. И не спешите, подъем обманчивый.
Бережной плавно вел «Полет-Д» по указанному маршруту. Дизель работал ровно, уверенно справляясь с нагрузкой. Давление масла оставалось стабильным, температура, правда, росла, но в пределах нормы.
Позади нас раздался натужный рев мотора. «Фиат» Марелли с трудом преодолевал подъем. Его двигатель явно страдал от высоты.
— Piano, piano! — кричал итальянец, пытаясь найти оптимальный режим работы.
Михей Степанович спешился, подошел к задыхающемуся «Фиату»:
— Воздух здесь редкий, мотору тяжело дышать. Надо на первой передаче, малым ходом. Гора не любит спешки.
И действительно, как только Марелли перешел на пониженную передачу, машина пошла увереннее.
Джонсон со своим «Фордом» держался сразу за нами. Его опыт помогал справляться с горной дорогой, хотя мотор тоже работал с надрывом.
К полудню поднялись на первое плато. Михей Степанович дал сигнал к остановке:
— Привал делать будем. Машинам отдых нужен, людям тоже.
Он достал старый полевой бинокль, долго всматривался в горизонт:
— К вечеру дождь придет. Надо успеть до большого перевала дойти. Там есть место для ночевки, старый охотничий кордон.
— А дорога какая будет? — спросил я.
— Серпантин пойдет, восемь поворотов. — Он прищурился, разглядывая склон. — На третьем повороте осторожнее, там осыпь началась. На пятом ключ бьет, лед намерзает. Остальные чистые, но крутые.
Варвара отметила все в путевом журнале, а Велегжанинов уже доставал инструменты, чтобы проверить машины перед сложным участком.
Первая серьезная проблема возникла на третьем повороте серпантина. Осыпь, про которую предупреждал Михей Степанович, оказалась больше, чем мы ожидали. У коломенского грузовика забился воздушный фильтр мелкой каменной крошкой, двигатель начал терять мощность.
— Надо срочно чистить, — Велегжанинов уже открывал инструментальный ящик. — На такой высоте любое ухудшение подачи воздуха критично.
Михей Степанович внимательно осмотрел осыпь:
— Можно в объезд пройти, там старая козья тропа есть. Но придется всем помогать, толкать.
Пока механики чистили фильтр, мы общими усилиями провели остальные машины по узкой тропе. «Полет-Д» с модернизированным воздухозаборником справился лучше других.
Вторая проблема оказалась серьезнее. На пятом повороте, где проводник предупреждал про наледь, ярославский грузовик начал соскальзывать к краю. Топливо в баке замерзло из-за резкого перепада температур.
— У нас специальная присадка есть, — Варвара уже доставала канистру. — Для полярных условий разработана.
— Это хорошо, — кивнул Михей Степанович. — Но важнее всего машину держать надо. Видите камни справа? Их местные специально так положили, чтобы обозы зимой страховать.
Общими усилиями мы закрепили грузовик тросами за природные упоры, добавили присадку в топливо. Через полчаса двигатель заработал увереннее.
— В горах без общей помощи нельзя, — заметил наш проводник, когда колонна снова тронулась. — Если каждый сам за себя, тогда мигом пропадешь.
К вечеру, как и обещал Михей Степанович, добрались до охотничьего кордона. Маленькая площадка на склоне горы позволяла разместить все машины.
Охотничий кордон представлял собой добротный бревенчатый дом и несколько хозяйственных построек, защищенных от ветра скальным выступом. Площадка перед домом была расчищена от снега. Видимо, здесь регулярно останавливались путники.
— Хорошее место, — одобрительно кивнул Михей Степанович. — Тут еще мой дед привалы делал. И родник рядом не замерзает, вода чистая, студеная.
Пока механики занимались машинами, Бережной с проводником натаскали дров для печи. В доме оказалось просторно и на удивление чисто.
— Местные за такими местами следят, — пояснил Михей Степанович, растапливая печь. — У нас закон такой. Пришел на кордон, прибери за собой, дров наготовь для следующего путника.
Велегжанинов, закончив обычный ритуал с инструментами, принялся помогать Варваре с ужином. Джонсон методично записывал показания приборов, пока его помощник переводил
