Дизель и танк - Алим Онербекович Тыналин
— Я тут проработала оптимальный маршрут, — она провела карандашом линию. — Если идти через Киров и Пермь до Свердловска, сэкономим почти четыреста километров. К тому же там есть приличный тракт, а не просто лесные дороги.
Джонсон что-то отметил в своем блокноте и кивнул:
— More rational way. Better roads.
— Si, si! Дорога — хорошо! — поддержал Марелли, активно жестикулируя.
Ярославец Прохоров, опытный водитель, тоже одобрил план:
— Через Киров правильно. Там купеческий тракт исстари проложен, да и заправиться будет где.
— Значит, решено, — я свернул карту. — Идем через Киров и Пермь. В Свердловске сделаем большую остановку перед перевалами.
Варвара быстро сделала пометки в путевом журнале:
— От Архангельска до Свердловска примерно тысяча сто километров. Если повезет с погодой, за шесть дней дойдем.
На прощание собралась внушительная делегация — представители морского ведомства, портовики, рабочие лесозаводов. Седов лично пришел проводить нас:
— Доброго пути, товарищи! Ждем серийные машины для нашего порта.
Взревели моторы. «Полет-Д» первым тронулся с места. Позади остались портовые краны, корабельные мачты, старинные особняки Архангельска. Впереди лежал долгий путь на юг, к суровым Уральским горам.
— Давление масла четыре атмосферы, температура семьдесят градусов, — привычно доложила Варвара. — Можно постепенно увеличивать скорость.
За городом дорога пошла через сосновые леса. Мартовское солнце уже заметно пригревало, с еловых лап срывались капли подтаявшего снега. Весна неторопливо вступала в права даже здесь, на севере.
За городом дорога пошла через сосновые леса. Мартовское солнце уже заметно пригревало, с еловых лап срывались капли подтаявшего снега. Влажный морской воздух постепенно сменялся более сухим, континентальным.
Первые пятьдесят километров преодолели легко. Тракт хорошо укатан лесовозами.
Но чем дальше мы углублялись на юг, тем сложнее становилась дорога. Начавшаяся оттепель превращала снег в кашу, колеса то и дело буксовали.
— Давление масла стабильное, — докладывала Варвара, не отрываясь от приборов. — Но расход топлива увеличился из-за постоянной пробуксовки.
Бережной вел машину уверенно, словно чувствовал каждый метр дороги. Его старая фуражка совсем промокла от тающего снега, но он, как обычно, не обращал на это внимания.
К полудню сделали остановку у небольшой деревни. Пока механики проверяли машины, я наблюдал, как меняется природа. Если в Архангельске еще стояла настоящая зима, то здесь уже чувствовалось дыхание весны. На пригорках появились проталины, в воздухе звенела капель.
— Mamma mia! — воскликнул Марелли, когда его «Фиат» основательно забуксовал в раскисшем снегу. — Questo fango! Эта грязь!
Пришлось всем вместе вытаскивать итальянскую машину. Джонсон молча взялся за лопату, показывая пример. Его «Форд» тоже с трудом справлялся с весенним бездорожьем.
Велегжанинов, закончив осмотр двигателя, подошел ко мне:
— Дизель работает отлично, но нужно беречь сцепление. На таких дорогах оно быстро изнашивается.
К вечеру характер местности заметно изменился. Исчезли северные ели, их сменили смешанные леса. Дорога петляла между холмами, временами превращаясь в едва заметную колею.
— Скоро начнутся места совсем глухие, — предупредил нас местный житель на остановке. — До Кирова дорога тяжелая будет. Весна.
Заночевали в большом селе Верхняя Тойма. Пока команда отдыхала, я просматривал записи в путевом журнале. За день прошли около двухсот километров.
Не много, но в таких условиях это было неплохо. Впереди ждала долгая дорога через оживающие от зимней спячки леса.
Утром следующего дня двинулись дальше. Весна с каждым километром становилась все заметнее. Вдоль дороги уже журчали ручьи, в воздухе пахло талым снегом и пробуждающейся землей.
Ближе к полудню встретили необычного попутчика, старого охотника Прокопия Лукича Хвостова. Он ехал верхом на мохнатой лошадке, за спиной болталась берданка с потертым прикладом.
— На Урал путь держите? — поинтересовался он, поравнявшись с нашей машиной. — Тогда слушайте внимательно. За Кировом начнутся места особые. Предгорья пойдут, распадки глубокие. Без знающего человека не пройти.
Я притормозил, и вся колонна остановилась. Джонсон и Марелли подошли послушать охотника.
— Есть в Уржуме мой старый товарищ, Михей Степанович Коренев, — продолжал Прокопий Лукич. — Он всю жизнь извозом занимается, каждую тропку в предгорьях знает. Найдите его, он проведет. Он, кстати, сейчас в Кирове должен быть.
Велегжанинов достал блокнот, записывая указания старого охотника:
— А что с дорогой дальше будет?
— После Уржума начнется подъем плавный. Там главное не торопиться. Машины перед горами проверить надо тщательно. Особо тормоза, они в горах первое дело.
Бережной согласно кивал, поглаживая бороду. Он-то хорошо понимал, о чем говорит старый охотник.
К вечеру добрались до Кирова. Здесь устроили двухдневную остановку — нужно было основательно подготовить машины к горному участку пути.
Киров встретил нас по-весеннему. Старинный купеческий город раскинулся на высоком берегу Вятки. Из-за начавшейся оттепели улицы превратились в настоящие реки, но движение не останавливалось — грузовики развозили лес с лесопилок, телеги доставляли товары в магазины рабочей кооперации.
Разместились в гостинице «Центральная» на главной улице.
В местном гараже автоколонны развернули настоящую мастерскую. Велегжанинов с маниакальной тщательностью проверял каждый узел «Полета-Д». Механики других машин тоже не теряли времени.
— Надо усилить крепление тормозных колодок, — командовал Руднев, осматривая ходовую часть. — В горах нагрузка будет огромная.
Варвара колдовала над топливной системой:
— На подъемах расход увеличится вдвое. Нужно установить дополнительный бак.
Как обычно, я организовал круглосуточное дежурство у гаража. Бережной и механики спали по очереди прямо в машинах. Варвара заметила двух подозрительных типов, крутившихся около «Полета-Д», но они быстро исчезли, увидев вооруженную охрану.
На следующий день в гараж заглянул коренастый бородач в потертом полушубке:
— Михей Коренев я. Слышал, проводник вам нужен?
Обветренное лицо с раскосыми глазами выражало спокойную уверенность. За плечами виднелась потертая берданка.
— Прокопий Лукич о вас говорил, — я протянул руку. — Леонид Краснов.
— Знаю, — кивнул он, крепко пожимая мою ладонь. — Весь город только о вашем пробеге и говорит.
Он неспешно прошелся вдоль машин, внимательно осматривая каждую. Особенно долго задержался у нашего «Полета-Д»:
— Новая машина. Интересная. — Он провел рукой по капоту. — Сердце у нее другое, не как у остальных. Мощное.
К нам подошли остальные водители и механики. После короткого знакомства расположились в углу гаража, где Велегжанинов оборудовал что-то вроде красного уголка с длинной скамьей и столом.
— А ты, я смотрю, не местный будешь? — поинтересовался Бережной, разглядывая раскосые глаза проводника.
Михей Степанович усмехнулся:
— Отец мой русский был, из вятских купцов. А мать из манси, народ такой есть у
