Куликовская сеча - Даниил Сергеевич Калинин
Я одернул старшего дружинника, застывшего напротив обнаглевших повольников с каменным выражением лица и сжавшимися, побелевшими от напряжения кулаками… Вообще, часть нагловатых по натуре своей ушкуйников действительно нарывается – и будь повод поувесистее, можно было бы и проверить, у кого зубы крепче… Но влезать в конфликт из-за какой-то рыбины, да еще и отвратной на вкус?! Пусть жрут, да подавятся…
Миша нехотя подчинился – в то время как я, усевшись рядом с Алешкой и Андреем, проникшихся моими вкусовыми предпочтениями, взял в руки первого карася.
– Братец, не лезь ты к ним из-за этой травяной рыбы, у нее же вкуса ну просто нет!
– Княже, так они каждый раз самую крупную себе прибирают. Разве то справедливо?
Медленно краснеющий Михаил, явно недовольный исходом короткого конфликта, с видимой неохотой уселся в наш малый круг. Все так же раздраженно он выхватил из ножен, для удобства подвешенных на шею, широкий охотничий клинок… Но тут побратима легонько толкнул плечом сидящий подле него Алексей:
– Да уймись ты, Мишка! Нам с ушкуйниками не сегодня-завтра в сечу вступить придется, спину друг другу прикрывать будем, а ты из-за сома едва драку не начал. Вот ты этим троим челюсти наверняка свернул бы – но ведь после на тебя вся дружина повольников накинулась бы! А там и наши в драку полезли бы… Кончилось бы все смертоубийством! И из-за чего?! Из-за треклятого сома?!
Наш богатырь недовольно засопел, но спорить с железобетонно-логичными аргументами побратима не стал – в то время как сам я, распоров брюхо очередному карасю (небольшой, самый сладкий будет!), подвел итог:
– Мы ведь тоже всех карасей и карпов себе берем. Вроде княжеская прихоть, но также несправедливо…
– Ешь твою…
– Как так-то?!
– Вышвырнуть его, и вся недолга!!!
Меня прервал раздавшийся в стороне ушкуйников крик. А после нашим изумленным взглядам предстала не шибко аппетитная картина: четверо повольников, разом подхватив сома со свисающими из распоротого брюха внутренностями, дружно потащили рыбину к концу отмели, после чего скинули ее в воду; сом исчез в толще воды с громким всплеском… Не удержавшись, я едко уточнил:
– А что же, рыбка не по вкусу пришлась?
Трое повольников прошли мимо нас со злыми, каменными лицами, и только один парень, что помоложе, глухо пробормотал:
– Кости человечьи у него в брюхе были…
Ушкуйники принялись потрошить щук, пару налимов и осетра, злобно ругаясь, удаляя костяные наросты, служащие последнему чешуей. В то время как сам я, коротко усмехнувшись, обратился к Михаилу:
– Из-за людоеда бы передрались, Мишань?
Смутившийся дружинник ничего не ответил, а вот самый молодой из нас Андрюха зябко передернул плечами:
– Что же, сом этот мог напасть на любого из нас прямо во время купания?
Я поспешил успокоить соратника:
– Он хоть и с человека ростом, а все же взрослого мужика под воду не утянет, да и с бабой не справится… Ребенка если только. Но вообще, сомы – это падальщики, и полакомился он наверняка утопленником или павшим в сече да угодившим в воду татарином. И осетр, кстати, пищу также со дна добывает – вот и думайте, чего вам лопать… Как по мне, вкуснее небольшого карася речной рыбы нет!
С этими словами я взялся за очередную рыбину, ловко скобля ее бока от чешуи. Не княжье занятие? Может быть… Но в походе я стараюсь исповедовать принцип, что все равны, и разделения на обязанности должны быть равными, и есть потребно одну и ту же пищу… Тогда и ратники будут воспринимать тебя как «своего», крепче доверяя, – и преданность их будет куда как искреннее и надежнее…
– А вот и наши камни!
…Где-то с час спустя, в очередной раз ткнув здорового, жирного карпа ножом, я развернул его спинкой к огню. Рыбина насажена на относительно короткую, толстую и обструганную палку по всей длине, а ее лоснящиеся ароматным жирком бока широко раскрыты благодаря еще двум палкам-распоркам; они поуже и покороче. Сам же колышек, служащий этаким шампуром и одновременно вертелом, склонен под углом к уже догорающему костру и легко проворачивается в песке.
– Княже, лепешки ведь наверняка готовы.
Я согласно кивнул Андрею, взяв одну из лепешек, ароматно пахнущую ржаным хлебом, и разломил ее пополам; пропеклась! К слову, рецепт ее приготовления до того прост и незамысловат, что только диву даешься – и в то же время вкус ее неизменно радует.
Небольшие мешочки с ржаной мукой есть у каждого ратника; это один из немногих видов продовольствия, что мы можем позволить себе взять в дорогу – ведь практически все свободное под груз пространство на обоих стругах занято воском и мехами! Но мешочек с ржаной мукой грубого помола можно положить прямо под гребную скамью; когда же приходит время трапезы, его горлышко требуется максимально широко раскрыть, сделав в муке небольшую ямку-углубление, и залить в нее немного воды. Получившееся тесто, помещающееся в один кулак, замешивается прямо в мешке; обычно за раз мы готовим две-три лепешки – раскатав их в руках и выложив на раскаленные камни, словно на сковороду, или же бросив их прямо на поседевшие угли… Получается, кстати, весьма неплохо – словно хорошо поджаренный мякиш из ржаного хлеба с хрустящей корочкой, и вполне себе пропеченной внутри хлебной же сердцевиной. Настоящий походный хлеб! А под запеченную на углях рыбку так вообще самое оно…
Еще бы соли побольше было, да картошечки, что также в углях испечь… Но есть соли вдоволь могу себе позволить лишь я сам – чего благоразумно не делаю, не желая «отрываться» от дружинников. А запас репы, купленной два дня назад у казаков, уже израсходовался – ее как раз и запекли в углях и слопали на первой же ночевке…
Но рыбы, выловленной сетями, что мы растягиваем промеж стругов под конец дневного пути, обычно хватает на сытную трапезу, остается немного и на утро. Днем же перехватываем прямо на веслах вяленой донской таранки или солонины, сухофруктов (в основном чернослив и сушеные яблоки) и совершенно высушенных сухарей; каши же не готовим вовсе – нет крупы. Исключение составляют лишь трапезы в казачьих городках – если нам везет остановиться подле них в конце дневного перехода.
Там же мы пополняем запас ржаной муки и сухофруктов (их есть требуется обязательно, в качестве профилактики против цинги!), докупаем сухарей и таранку (на самом деле – жирную вяленую плотву), солонину или татарскую бастурму (та же солонина, только еще и со специями).
