Запорожье -1. Провал - Безбашенный
— Дворец этот, граждане начальнички, который бывший пионерский, от берега канала, считайте, в двух шагах. Ну, от заводи этой теперешней, значится. Слив из труб как раз туда и шёл, в тот канал. Где-то по границе провала эти трубы и обрываются, по вашей карте найти эти места — тара пустяков. Подгоняем к ним "динозавра", докапываемся им до этих стоков, а от них — ведём траншеи в ту заводь. Там копать-то близко, и ближе хрен где найдёшь. Прокопаем те траншеи — и считайте, что канализация у нас восстановлена, и есть куда говну из неё стекать.
— Так погоди, Михалыч, — спохватился Зозуля, — У нас там народ будет мыться и стираться, а ты туда же и канализационные стоки спускать предлагаешь? — это он добавил уже вполголоса и опасливо оглянулся, не услыхали ли бабы.
— Во-первых, больше-то один хрен некуда, — пояснил сантехник, — А во-вторых, канализация у нас работать не начнёт, пока мы не восстановим водопровод. То есть, пока народ моется там, все так и будут срать в выгребные ямы, и никакого говна в заводь течь не будет. А как начнёт работать водопровод, кто пойдёт мыться и стираться в эту заводь, когда ванны в квартирах есть?
— А бесквартирным как быть? — поинтересовался Семеренко, — У меня же такие почти все, как и я сам, кстати.
— Будет водопровод — можно будет наладить и общественную баню, а пока её нет — в реке, как и в эти ближайшие дни, только по новой трассе к основному берегу. Не так уж и далеко туда ходить. Но чем скорее загребётесь ноги бить, тем скорее и с баней вопрос решите, — все четверо рассмеялись.
— Так и водопровод — это же не просто воду с реки привезти, — заметил геолог, — Это же напор ещё надо создать для подачи воды на верхние этажи.
— Правильно, — подтвердил Михалыч, — Нужна водокачка. А это, боюсь, дело не такое скорое. Она же хрен знает сколько не работала, с тех самых пор, как запустили этот новый водопровод, и хрен её знает, в каком она сейчас состоянии. Дай бог, чтобы удалось её восстановить, а иначе что-то самим придумывать и городить придётся.
— Погоди, Михалыч, — тормознул его майор, — Ты хочешь сказать, что у нас есть ГОТОВАЯ водокачка?
— Была, по крайней мере, с лохматых ещё времён. И вроде бы, не разбирали её тогда, а просто отключили за ненадобностью. Если исправна — будет работать, но хрен её знает, исправна она или нет.
— Но где? Это же башня высоченная должна быть. А где она у нас такая есть?
— Ну, так уж прямо и высоченная, — хмыкнул сантехник, — Выше чердаков всех этих ближайших коробок, и достаточно. Куда вам больше-то? Вот догадайтесь сами!
— Да не томи ты нас, Михалыч! — поддержал начальника Зозуля, — Это же когда всё строилось? До той войны ещё, и откуда нам знать? Колись до конца, раз уж начал.
— А магарыч? — хитро прищурился тот, — Могли бы и пузырь поставить, да и не один, но по нынешним нищим временам — хрен с вами, хоть бы стаканчик налили!
— Михалыч, за такую весть я бы и трёх пузырей не пожалел, но где я их теперь возьму? — ответил ему Семеренко, затем наклонился в его сторону и добавил вполголоса, — После обеда в управу со мной зайдёшь, в кабинет. Водилось это дело за Грыщаком, и если найдём у него в сейфе что-то недопитое, то это и будет твой магарыч.
— О, вот это уже совсем другой разговор! — ухмыльнулся Михалыч, — Я бы и сам не знал, если бы дед не рассказал. Старый-то ведь Александровск где был? Там, поюжнее, даже до урочища Сагайдачного не доходил. Вот там стояли нормальные водокачки, какие вы все хорошо знаете. А тут, пока ДнепроГЭС строился, барачные посёлки стояли, в один этаж, вода — только в водоразборные колонки подавалась, да в умывальники, ещё в баню, такую же одноэтажную времянку. Так им под стать тогда и водокачки были — поднимешь цистерну на уровень второго этажа — для барачных посёлков достаточно. А потом, когда уже получше дома строить начали, четырёхэтажки эти, как вдоль Паркового бульвара, да Лобановского, так на верхние этажи вода с тех времянок уже не подавалась, а в проекте-то уже и пятиэтажки были. Ну, сперва-то времянки эти повыше подняли, но уже в проект вот этих двух первых пятиэтажек на самом проспекте — это нашей сто девяносто третьей и той двести тридцать четвёртой — встроенные в них водокачки включили.
— В этих башенках над пятым этажом? — сообразил наконец Зозуля.
— Правильно! Над пятым этажом и над чердаком, который тоже какие-никакие пол-этажа, ещё один полноценный этаж, и весь его уровень с чердачным, полтора этажа — водонапорный резервуар. Вот, одна из этих двух, считайте, и досталась нам.
— Я думал, башенки на "сталинках" строились как наблюдательные пункты для службы ПВО, — заметил Семеренко.
— Да, были они и на этих сверху, — подтвердил сантехник, — Потом их разобрали.
— Мне кажется, всю эту начинку за эти тридцать лет десять раз могли разобрать и сдать в металлолом, — предположил Зозуля.
— За эти тридцать — как раз и нет, — возразил Михалыч, — Без нашего ЖЭКа такая работа хрен обошлась бы, и я бы о ней тогда хотя бы слыхал краем уха, но чего не слыхал, того не слыхал. Что было там тридцать лет назад, то и осталось. Вот раньше, когда после той войны всё это ремонтировали и как раз новый водопровод в эти кварталы подводили, а эти старые водокачки отключали, тогда — могли разобрать за ненадобностью. Но что там разобрали бы? Резервуар и основная труба — бетонные. Насос если в подвале — в принципе могли, если не поленились. Он там нагнетающий должен был быть, высота больше десяти метров. И хрен ли это за металл для города с кучей металлургических заводов? И кому он нужен, такой металлолом? Пионерам если только для плана? Так его разбирать — это такой был бы им геморрой, что ну его на хрен! Не знаю, в каком состоянии, но думаю, что он на месте — лезть туда надо, короче, да смотреть.
— Если что — с одного из бензовозов насос демонтируем, — махнул рукой майор, — Это не проблема. Проблема — в том, что подвозом воды с реки мы всю солярку
