Кодекс спецназовца - Алексей Викторович Вязовский
– Ты?!
Синтия прижала мокрую блузку к груди, приоткрыла ротик. В него я и впился своим поцелуем. Даже не знаю, что со мной произошло. Адреналин после показательных выступлений, стресс от левой пачки баксов в кармане… Я был готов, что Синтия меня оттолкнет, закричит. Но нет. Он ответила на поцелуй, обняла меня за шею. Блузка упала на пол, я нащупал грудь латиночки через лифчик. Стоило только тронуть соски, как Синтия застонала, сама потянула меня в кабинку. Захлопнула дверь, повернулась задом, подобрала юбку. Мне осталось только спустить кружевные трусики и расстегнуть ширинку.
В себя приходили долго. Синтия несколько раз пыталась закричать, но я закрывал ей рот. Один раз она меня даже укусила за руку. Прямо во время оргазма.
– Это было невероятно! Боже, как стыдно!
Переход от удовольствия к смущению у Синтии произошел мгновенно. Я заметил на груди серебряный католический крестик, тяжело вздохнул. Согрешили, вон уже уши у латиночки заалели. У меня беременная жена, у агента ФБР – церковь и бог…
Застегнув штаны, я выглянул из кабинки. Пусто. Быстро вышел, увидел женскую сумочку на раковине. Вот и решение. Достал из-под ремня конверт – как только не вывалился? – вытащил из него записку про «Гром». Порвал в клочья, бросил в урну. И сразу засунул конверт в сумочку. Синтия шуршала одеждой в кабинке, даже не подозревая, какой сюрприз ее ждет. Обидится? Удивится?
Я приоткрыл дверь туалета, осмотрелся. Тоже пусто. Уверенным шагом проследовал в мужской сортир. Умылся, тщательно вытерся бумагой из громоздкого держателя.
– Ты тут?! Тебя все ищут. – В туалет стремительно зашел Незлобин. Огонек тоже успел переодеться в штатское и даже сбрызнуться одеколоном. Я узнал знакомый запах шипра. Вся советская армия им пахнет.
– Тут. Живот что-то прихватило.
Веня присмотрелся ко мне, заулыбался.
– От тебя женскими духами пахнет
Вот ведь… Я достал из держателя еще бумаги, вытерся повторно.
– Тебе показалось.
Быстрым шагом проследовал в зал пленарных заседаний. Помахал рукой Вилорику в президиуме, сел на самый последний ряд. Тут было пусто, никто ничего не унюхает. Прислушался к докладчику. Тематика конференции поменялась, обсуждали синдром свидетеля. Четыре года назад некая американка по имени Китти Дженовезе приехала с работы домой. Жила она в Нью-Йорке в районе Куинс. Девушка припарковалась, вышла из машины. В этот момент ее догнал грабитель некто Уинстон Мозли. Что примечательно, докладчик упомянул его расу – чернокожий. Уинстон догнал жертву и дважды ударил ножом в спину. Китти закричала, и её крики услышали несколько соседей. Когда один из них крикнул в окно: «Оставь девушку в покое!», Мозли убежал, и Китти, истекая кровью, медленно пошла к своему дому. По сообщениям свидетелей, Мозли уехал на своём автомобиле, но вскоре вернулся. Он был занят тем, что прочёсывал окрестности в поисках Дженовезе, пока не обнаружил её лежащей, но ещё в сознании, в коридоре с задней стороны здания.
Преступник решил довести преступление до конца и нанёс ей ещё несколько ударов. Как можно судить по ножевым порезам на её руках, она пыталась защищаться. После этого он изнасиловал девушку, украл сорок девять долларов и оставил лежащей. В целом преступление длилось около получаса и… за ним наблюдали дюжина свидетелей из окон. Всего один человек – Карл Росс – позвонил в полицию. Мозли поймали, осудили, но американское общество сильно бомбануло. Как так? Куча народу наблюдают за изнасилованием и убийством, и всего один человек позвонил копам.
Докладчик вооружился терминами социальной психологии, объяснил, что каждый из очевидцев считает, что помочь пострадавшим должен не он, а кто-то другой. Именно поэтому полиция больше всего «любит» единственных очевидцев. Они сразу все сообщают, да еще и запоминают подробности преступления.
– Ты почему меня бросил одну?! – рядом уселась разгневанная Синтия.
– В женском туалете?
– Боже, какой стыд!
Я кинул быстрый взгляд на… любовницу. Нет, я не тешил себя иллюзиями. Это измена. Чистой воды. Узнай Яна о случившемся – она меня закопает на три метра под землю. А ее папа – генерал КГБ поможет.
Синтия поверх мокрой блузки накинула свой жилет, выглядела на все сто. И не скажешь, что четверть часа назад она мне кусала руку. Я посмотрел на ладонь. Да… следы зубов четко так отпечатались.
Глава 15
– Я тебе что, шлюха?!
Раскрасневшаяся Синтия нашла в сумочке конверт с деньгами.
– Это ты положил?
– Я. Но деньги не мои.
– Это что, такая вербовка?
Вот же разговор пошел… Хорошо, что сидим на заднем ряду, словно подростки на последнем киносеансе. Сначала поцелуи, потом можно руку засунуть под юбку… Впрочем, под юбкой у Синтии я уже был, и мне там понравилось. Не против еще разок заглянуть.
– Обычно медовая ловушка – это метод ФБР.
– Бюро таким не занимается. Это ЦРУ. А вот Кэй Джи Би подсылала Элен Ромеч к Кеннеди!
– Что за Ромеч?
– Немецкая танцовщица из ГДР. Работала в ночном клубе «Кворум». Там любили расслабляться влиятельные сенаторы и конгрессмены.
– Ну немка. При чем тут мы?
– Штази – это считай тоже вы.
Угу, и часовню тоже я развалил. Мне стало любопытно, что успел разболтать президент США этой Ромеч. Но я не стал развивать эту тему.
– Давай договоримся. Никто никого не вербует, никаких медовых ловушек. Просто приятно провели время.
– А деньги?! – Синтия поправила воротник блузки, сделала вид, что конспектирует что-то, что вещает лектор, в записную книжку.
– Кто-то сунул мне в карман пиджака. С запиской. Для «Грома». Записку я порвал.
– А ты вот так легко переложил пять тысяч баксов мне?!
– А кому еще? У меня тут как бы знакомых не сильно много. Потом если найдут деньги у меня в кармане…
– Тебя пошлют в Gulag?
– Ну точно не на курорты Майами-Бич.
Докладчики на трибуне сменились, народ в зале начал посматривать на часы. Всем хотелось уже закруглиться и разбрестись по местным барам.
Дабы не переругаться насчет денег, я перевел разговор на саму Синтию. Попросил рассказать о себе, о родителях. Это оказалось удачным ходом. Женщины всегда любят поговорить о себе.
Синтия Родригес родилась в 1942 году в Мексике, в семье иммигрантов из Колумбии. Ее отец был инженером, а мать работала врачом. С детства Синтия проявляла интерес к науке, технике и праву. Увлекалась
