Секретарь ЦК - Никита Васильевич Семин
В принципе — правильно верят. Мы не маньяки какие-нибудь и не дураки. Еще немного обсудив с Литвиновым, как проходила конференция в мое отсутствие, я устроился в кресле самолета поудобнее и задремал.
Аэродром полигона встретил нас холодным ветром, принесшим свежий морской воздух с Баренцева моря. Небольшой лагерь на территории был оборудован палатками и специальными бронированными модулями наблюдения, защищающими от воздействия ударной волны и механических повреждений.
Дипломаты и лидеры стран разместились на расстоянии трех километров от эпицентра взрыва, установив телескопические линзы и защитные очки. Среди присутствующих видны представители из Франции, Италии, Великобритании, США и даже Австралии и Канады. Среди советских представителей выделяется генеральный секретарь, товарищ Сталин. Возле него стоит Ворошилов, Литвинов и другие члены руководства страны. Мне же приходится выполнять функции «хозяина полигона» — показывать гостям, где лучше разместиться, какие опасности могут быть при подрыве (особо упираю на то, чтобы никто не покидал бронированные модули, иначе могут попасть под удар взрывной волны).
Всё готово к началу демонстрации. Сотрудники полигона показывают фотографию первого образца атомной бомбы, изготовленной на заводе под руководством профессора Курчатова. Это сделано специально, чтобы ни у кого не осталось сомнений в истинности ее существования. Что-либо понять кроме ее размеров по фотографии присутствующие лидеры других стран не смогут, не ученые, зато это станет еще одним «камешком», который должен убедить окружающих, что никакой фальсификации нет. Для той же цели на отдельный экран в модулях выводится картинка с прямой трансляцией вида бомбы.
В назначенный час раздается сигнал тревоги, призывая всех присутствующих покинуть открытое пространство. Немногие счастливчики, которые стояли рядом со стереотрубами, тут же навели окуляры на точку, где им было сказано, будет проведен взрыв.
Спустя пять секунд происходит подрыв прототипа. Экран с прямой трансляцией тут же тухнет, а за стенами модулей нарастает далекий гул мощнейшего взрыва. Пол под ногами людей вздрагивает, подтверждая проведенный подрыв первой в мире атомной бомбы.
Тряска нарастает — приходит взрывная волна, стремящаяся смести все на свое пути. Если бы не холм, преграждающий ей путь, то даже расстояние в три километра не спасло бы нас от удара. Слышу испуганные восклицания некоторых лидеров стран. Иные со злостью смотрят в сторону меня и товарища Сталина, цедя нелицеприятные слова — страх близкой смерти, прошедшей буквально в нескольких сантиметрах от них за стенами бронированного модуля, почувствовали все.
Когда вызванная взрывом тряска улеглась, я привлек внимание всех гостей.
— Вы только что стали свидетелями взрыва атомной бомбы малой мощности. Всего пять килотонн, — после моего заявления раздались недоверчивые голоса. — Да, вы не ослышались — мощность у бомбы самая низкая, и она может быть в разы выше. Представьте, если бы мы применили такую год назад, — и я посмотрел в упор на Уинстона Черчилля и стоящего рядом с ним нового премьер-министра Великобритании. Оба тут же синхронно поежились, воображение у мужчин сработало как надо. — Теперь вы понимаете, почему СССР так обеспокоен контролем над ракетным вооружением, способным доставить подобный «подарок» в любую точку планеты? Помните — при применении подобного оружия победителей не будет. Проиграют все, а в случае большого конфликта от нашей планеты останется лишь радиоактивная пустыня без всякой жизни, — выдержав паузу, чтобы люди прониклись, я буднично закончил свою речь. — Данные датчиков с места взрыва будут переданы вашим научным сотрудникам сразу по прибытии в Москву. Ваши ученые смогут или подтвердить, или опровергнуть мои слова. Хорошего дня и безоблачного неба.
Глава 14
Ноябрь — декабрь 1940 года
Я сидел в свой выходной дома после завершения напряженной недели и, обложившись иностранной прессой, пытался оценить реакцию в мире — сработала ли моя задумка, удалось убедить лидеров других стран, а главное — их народы — в пагубной для мира идее — ввязываться в гонку вооружений и «бряцать оружием», или нет?
После завершения Международной конференции по безопасности в Москве мировые СМИ мгновенно откликнулись на происшедшие события. Особое внимание уделялось заявлению советской стороны о наличии атомного оружия и демонстрации видеозаписи ядерного взрыва мощностью пять килотонн. Решение о публикации записи продавил я. Одно дело, впечатлить мировых лидеров, но ведь у них это может вызвать и обратную реакцию — они наоборот еще сильнее могли испугаться и усилить враждебную по отношению к нам истерию в своих СМИ, накачивая свое население ненавистью к СССР. И тогда этот шаг лишь приблизил бы третью мировую войну. Но когда люди сами увидят мощность взрыва, на фоне наших мирных инициатив — эффект может быть совсем иной. И я не ошибся. Масштабность мероприятия и откровенность советской делегации вызвали резонанс во всех регионах планеты.
Начал я с европейских газет. Отхлебнув чая, я раскрыл французское издание. Хорошо, что мне по «старой памяти» в информбюро сделали перевод всей запрошенной прессы.
Редакция французской католической газеты La Croix отметила серьезность темы, подчеркнув необходимость скорейшего заключения договора о запрете использования ракетного оружия. Авторы считали, что угроза атомной войны становится всё более актуальной, и предлагали внести предложения по обеспечению безопасности. Что и ожидалось от союзников. В других газетах в большей или меньшей степени поддерживали наше предложение заключить договор о контроле за ракетным вооружением.
Мадридская газета El País писала о конференции как о шаге в правильном направлении, подчеркивая, что Европа должна идти навстречу пожеланиям Москвы и требовать аналогичных ограничений со стороны Великобритании и других стран. Ее авторы предлагали взять на себя и другие страны, не имеющие ракетного вооружения, роль посредника, чтобы поспособствовать скорейшему заключению регулирующих соглашений.
— Ну, испанцы, и хитрюги, — с улыбкой покачал я головой, когда прочитал последний абзац.
— Почему? — спросила Люда, деловито вышивающая орнамент на платьице для Иры.
Я ей зачитал предложение испанцев, после чего и она улыбнулась.
— Действительно, своего не упустят.
Отложив газеты союзников, я перешел к прессе наших противников. И начал с Германии и Италии, оставив британцев с американцами «на сладкое».
Итальянцы в своих высказываниях были более сдержаны и в целом поддерживали инициативу Москвы. Итальянская газета Corriere della Sera назвала встречу «исторической» и обратилась к Европе с требованием уделить большее внимание безопасности и сократить работы по ракетному вооружению, чтобы не допустить эскалации конфликта после недавно отшумевшей войны. В их статье отмечалось отсутствие единства между странами-участницами конференции, что вызывает опаску за будущее всего мира
А вот немцы, у
