Космопорт - Сергей Чернов
Глава 8
Не было у бабки забот…
30 апреля, вторник, время 13:10.
МГУ, ВШУИ, кабинет Колчина.
Оглядываю собравшихся. Здесь все, кроме Марка. Тот сегодня рано утром умотал с двумя помощниками, доверенностью от меня и прочими правоустанавливающими — ни к чему это слово, но уж больно мне нравится — документами в Омск. Зато новый человек есть — предводитель авиаторов, Паша Дерябин.
Вчера звонил Марку, проверить лишний раз не помешает, и вообще, меня вся эта ситуация с драгметаллом изрядно напрягает. С казахами мы договор так и не подписали, только его проект составили, принятый в форме протокола о намерениях, слишком много подводных камней обнаружилось. Но после передачи золота они на попятную не пойдут, коготок увяз.
— Марк, всё приготовил, ничего не забыл? Приказ, доверенность, командировку, свидетельство ИНН?
— Не суетись, Виктор, — флегматично отвечает Марк. — Всё упаковано и уложено в чемодан.
При следующих моих словах флегматизм мгновенно исчезает:
— Чемодан? А ты его в багажное отделение сдашь?
— Бл!.. — прорываются те самые эмоции, смывающие спокойствие.
— Так что лучше все документы в кейс, а его наручниками к руке, — даю хороший совет.
— Надеюсь, ты всё-таки шутишь, — ворчит Марк.
— Скажи своим помощникам, чтобы глаз тоже с него не спускали. Фактически у тебя в том кейсе двадцать тонн золота будет находиться.
Провожать я их не стал, дёргаться в четыре часа ночи ни к чему, но Гену на машине отправил. Мысленно перекрестившись за успех миссии, обращаюсь к собравшимся друзьям и соратникам. Однако Овчинников опережает меня, но к месту:
— Тебя долго не было, есть новости? — как бы подачу делает. Голевую.
— Есть. Вопрос с казахами решён… тьфу-тьфу-тьфу! Основные документы подписаны. Нам отдают в полное владение часть инфраструктуры Байконура. Комплекс «Энергия-Буран», весь, оптом. Жилищный фонд в Ленинске выкупим сами, оно к Роскосмосу прямого отношения не имеет. Проблем в этом не вижу, мэр города — наш человек, гражданин РФ.
— То есть влезать в наши дела не будут? — допытывается Игорь.
— Нет. Только надо внимательно следить, чтобы на нашей территории не появились граждане Казахстана. Тогда может появиться повод для визита представителей казахских властей. А так — полная экстерриториальность.
Вижу сомнение на лицах, Овчинников — первый среди всех по степени недоверия.
— Почему вы так не верите нашим казахским братьям⁈ — вопрошаю патетически.
Игорь фыркает, Люда открывает было рот, но жестом вынуждаю не перебивать.
— Дело ещё в том, что у нас появился сильный рычаг воздействия на казахские власти. Они дали нам кредит в два миллиарда долларов, и мы в любой момент по любому поводу можем взвыть, что-де ваши действия — форс-мажорные обстоятельства, которые могут помешать вернуть кредит с причитающимися процентами. Понимаете?
Овчинников медленно, как фотоотпечаток под действием проявителя (существовала когда-то такая древняя технология фотодела), светлеет лицом, избавляясь от пелены сомнений. Остальные переглядываются.
— Охренеть! — одновременно, но с разными интонациями экспрессивно восклицают Игорь и Паша Дерябин. Девочки, те просто рты открывают. Только Таша невозмутима.
— Как удалось⁈
Объясняю и рассказываю. Под конец замечаю:
— Сейчас Марк оформляет все дела с кредитом. Когда приедет, нарисую на него приказ о премировании. Исходя из важности миссии, тысяч двухсот вполне достоин.
— Тогда и тебя надо премировать, — замечает Люда.
— Вот как надо угождать начальству! — восклицаю радостно. — Браво, Людочка! Самому-то неудобно, но если народ так считает… миллион себе положу. Ладно, полмиллиона.
Поправляюсь, заметив некую шокированность в глазах ребят. Не привыкли они пока к таким суммам. И то, сам же такую политику веду. Но полмиллиона отторжения не вызывают. Всё-таки удачно я дельце провернул, надо признать. А то сам себе премию не выпишешь, никто не выпишет.
— Давайте теперь думать, как освоить всё это грандиозное имущество. Вопросов не возникает только к жилью. Дома — они дома и есть, живи — не тужи.
— Я бы так не сказала, — вмешивается осмелевшая от похвалы Людмила. — Устаревший скучный советский стиль…
— Во-первых, намного лучше, чем в палатках или бараках, — бесцеремонно перебиваю, я ж начальник, мне можно. — Во-вторых, как оживить пейзаж, подумаем, обратимся к специалистам. Вполне возможно, строительство рядом какого-нибудь эффектного небоскрёба кардинально изменит весь ландшафт. Это надо с архитекторами и дизайнерами обсудить.
— Мне поручишь? — вздыхает Люда, ожидая, когда её возьмёт в сексуальный оборот собственная инициатива.
— Нет. Обращусь к профи, — и даже знаю, к кому. — Теперь ты, Таша!
Вытаскиваю на экран площадку № 250.
— Смотри, какая большая штучка на рельсах! Очень удобно для твоего будущего завода. Подъезжает, забирает или даже поднимает огромное изделие размером с «Буран» и отвозит в нужное место.
Таша впивается в фото глазами, в которых начинает отображаться бешеная работа инженерной мысли. Требует скинуть ей.
— Сама в сети найдёшь, — отбояриваюсь.
Сейчас, после самоуправства дяди Фёдора, который тихо сидит себе в уголке, так просто ничего не сделаешь с компьютером.
Таша так и делает. Садиться на второй комп, подключенный к интернету:
— Не очень удобно. Оно не разворачивается.
— Сделай так, чтобы проезжало над твоей шахтой, где ты будешь свои могучие изделия печатать, — подаёт совет Дерябин. Опередил меня, зараза!
Короче говоря, работа закипает. Каждый начинает искать себе подходящие конструкции.
30 апреля, вторник, время 16:50.
МГУ, Главное здание, сектор А, каб. 925.
Как удалось объехать казахов, приходится рассказывать и здесь, Наблюдательному Совету. Пора с них подписку о неразглашении брать.
— Выкладывайте, Виктор, — требует Бушуев.
— Предвкушаем с нетерпением, — смягчает Сартава.
Ответно улыбаюсь и начинаю вести рассказ:
— Мы предположили, что двухсторонние российско-казахские переговоры если и приведут к результату, то с большим трудом, а главное — очень нескоро. Результат непредсказуем, издержки велики. Поэтому решили ввести ещё один фактор, ещё одного участника переговоров.
— Ваше участие и без того вроде подразумевалось? — подаёт голос Федотов.
— Мы не были отдельным субъектом. Планировалось, что Роскосмос выдавит из казахстанских властей нужное имущество и передаст нам. Казахи справедливо посчитали это нашими внутренними делами.
— Ум-гу, — Бушуев подбадривает меня междометием.
— На переговорах неожиданно — для казахов неожиданно — появился представитель моих инвесторов. Американец, мистер Линдон Крейн.
— Американец⁈ — Сартава ахает вслух, мужчины поражённо переглядываются.
— Ты имеешь дело с американцами? — настораживается Федотов.
— Не, ни в коем случае. Фонд, нас
