Космопорт - Сергей Чернов
По казахским рядам проносится оживление.
— Однако я разочарован. Я полагал, что ваша республика, хоть и совсем молодая демократия, однако, уже успела набраться опыта и ориентируется в правилах и подходах масштабного международного бизнеса. Не могу отделаться от мысли, что вы не понимаете чего-то важного.
Казахи напряжённым вниманием начинают напоминать сурикатов, стоящих на страже своего племени.
— Сначала скажу о своих впечатлениях стороннего наблюдателя. Мне абсолютно ясно, что Роскосмос уходит с Байконура. Сами русские этого особо не скрывают. Это их стандартная политика в последние десятилетия. Они обошли в своё время газопроводами Украину, объехали прибалтийские порты, точно так же поступают и с вами. Уже построены и действуют космодромы помимо Байконура. Разве вы об этом не знаете?
Слегка потешаюсь про себя. Казахи переглядываются так, будто только сейчас услышали об этом.
— Как поступает большой бизнес? К примеру, приходит в какую-то страну и предлагает построить морской порт или аэропорт. А местные власти вдруг говорят, что сначала надо заплатить за то, за другое и протягивают руку, — Линдон показывает ладонь кверху, жест попрошайки. — Что делает бизнес? Он разворачивается и уходит. И глупые аборигены остаются без рабочих мест, без потока товаров, без ручейка пошлин и налогов.
— Большой бизнес может и революцию в небольшой стране устроить, — негромко, но слышно добавляю я.
Линдон грохочуще смеётся и грозит мне пальцем: «Не шали, Вик».
— Нет, друзья мои, мы не должны вам платить за то, что будем развивать ваши территории, давать вашим людям работу и оживлять вашу экономику. Это вы должны сделать нам заманчивое предложение и создать условия для плодотворной работы.
— Вы собираетесь привлекать граждан Казахстана для строительства на Байконуре? — заинтересовывается казахский министр промышленности (вроде).
Переглядываемся. Линдон кивает на меня.
— Нет. На Байконуре будут работать только сотрудники Агентства и аффилированных с нами структур. Мистер Крейн имеет в виду, что мы будем закупать у вас стройматериалы, металлопрокат, продовольствие. К нам потянутся транспортные потоки, большегрузные автомобили, эшелоны. На них и фирмах, снабжающих нас всем необходимым, может работать кто угодно. Прежде всего, конечно, граждане Казахстана. Космодром будет запускать ракеты в космос, но сам-то он не в безвоздушном пространстве находится. Впрочем, не исключено, что казахстанские фирмы будут привлечены в качестве подрядчиков на какие-то работы.
Делаю паузу. Для лучшего понимания говорил по-русски, но Линдон морщится.
— Вы пока подумайте, а я мистеру Крейну кратко переведу, что вам сказал.
После рабочей паузы Линдон продолжает программировать казахов в нужную сторону:
— Итак, друзья мои. Считаю вопрос о передаче комплекса «Энергия-Буран» за один доллар решённым…
В короткую паузу никто не вклинивается, казахи помалкивают.
— Но это не всё. Это только первое условие для того, чтобы Агентство Вика пришло на Байконур. Мы предлагаем вам выдать кредит Агентству, — Линдон делает паузу, а затем наносит главный удар: — В размере не меньше миллиарда долларов физическим золотом. Из вашего золотого запаса.
Это предложение натурально действует подобно мощному сотрясающему удару. Казахи недоумённо переглядываются: «Как? Мы должны что-то платить?».
— Нет. Это не плата Агентству за то, чтобы они пришли, — Линдон улавливает настроение казахской стороны. — Я же сказал: кредит! Причём на очень вкусных условиях. Скажем, десять процентов годовых. Первые пять лет, — за меньшее время Вик вряд ли успеет, — без капитализации процентов. В соответствии с нынешними ценами на золото это примерно десять тонн. Через пять лет Вик вернёт вам пятнадцать тонн тем же физическим золотом.
— А если не успеет? — робко спрашивает кто-то из замов Бисимбаева.
— Тогда он капитализирует накопленные проценты, и в дальнейшем они будут начисляться уже на пятнадцать тонн. Так что ему будет выгодно рассчитаться с вами вовремя.
Пока казахи пребывают в ауте от такого предложения — интересно почему, вроде наши им что-то такое говорили, — Линдон продолжает долбить:
— Чувствую себя очень странно, — признаётся он, — объясняя вам очевидные выгоды такого предложения. Никто вам таких условий вложения денег не предоставит. В мире сложилась такая ситуация, что даже скромные три-четыре процента считаются привлекательными.
— Нам российская сторона во время прошлого визита говорила о возможности кредитования у нас, — вспоминает министр.
— И вы до сих пор думаете⁈ — поражается Линдон.
— Но почему тогда вы настаиваете на этом предложении, если оно выгодно нам, а не вам? — х-ха! Министр додумывается до здравого вопроса.
Но ответ у Линдона есть:
— Потому что нам оно тоже выгодно. Прежде всего вашим участием в проекте. У вас появляется заинтересованность в успехе. Только при таком благоприятном отношении властей можно вкладывать серьёзные средства. По-настоящему серьёзные. Кстати, именно так мы поступили с русскими, привлекли их деньги, хотя они нам особо не нужны. И ваши не нужны сами по себе. Нам нужна ваша заинтересованность в проекте, вот наша выгода.
После короткой паузы, затраченной на стакан минералки, Линдон начинает песнь имени Остапа Бендера. Отличие только в том, что Линдон рисует реальные перспективы.
— Не имею права, не уполномочен раскрывать вам размер наших инвестиций в Агентство. Но деньги гигантские. Русская добавка — это лёгкий салат к большому обеду, а ваш вклад — маленький десерт. И без того и другого мы можем обойтись. Если вы нам откажете, мы уйдём на чисто русскую территорию, и огромные миллиарды будут вложены туда. А Байконур захиреет. Если пойдёте навстречу, Байконур вновь станет космодромом номер один в мире. Там возникнут современные ворота в космос, высокотехнологичный научно-производственный комплекс. Кстати говоря, экологически абсолютно чистый. Вик — яростный сторонник водорода, как основного ракетного топлива. Я прав, Вик?
— Да, — киваю. — В небольших количествах будет использоваться керосин. Для маленьких маневровых двигателей.
На этом первый акт заканчивается. Время обедать. Казахи уже по дороге в столовую кучкуются, озабоченно переговариваются, наши выглядят слегка озадаченными. Появление новой фигуры не новость, в общих чертах обговаривали, но Линдон сумел их удивить. Разница в подходах потрясающая. Российские дипломаты вежливы, аккуратны и осторожны, Линдон — бесцеремонен и нахрапист.
21 апреля, понедельник, время 14:00.
Казахстан, Астана, дом правительства.
Сидим кто где. Мы вчетвером — Линдон, Родионович, Марк и я — в холле, в креслах. Остальные наши — кто где, в основном в зале заседаний кучкуются. Казахи на вопросы загадочно улыбаются и просят подождать.
Марк что-то перетирает с Родионовичем, мы с Линдоном чуть поодаль о своём.
— Наша общая знакомая, — говорит
