Нэпман 2. Изящная комбинация - Алим Онербекович Тыналин
— Теперь ваши снаряды, — Тухачевский дал знак заряжающим.
Первый же выстрел заставил всех броситься к мишеням. Снаряд из новой стали не просто пробил броневую плиту, он сохранил форму и застрял в песчаной подушке улавливателя.
— Невероятно! — Величковский рассматривал извлеченный снаряд через лупу. — Структура металла почти не нарушена. Идеальная кристаллическая решетка.
Следующая серия выстрелов по железобетонному казамату показала еще более впечатляющие результаты. Снаряды из новой стали пробивали бетон, не теряя формы, что значительно увеличивало разрушительный эффект.
— А теперь самое интересное, — Лазарев указал на новую полковую пушку образца 1927 года. — Проверим ваши снаряды в современной системе.
Модернизированная пушка с более длинным стволом обеспечивала большую начальную скорость. Снаряды из новой стали показали великолепную устойчивость в полете.
— Смотрите на кучность! — Сорокин показывал результаты замеров. — Рассеивание меньше на тридцать процентов. Форма снаряда не деформируется даже при максимальных перегрузках.
К полудню испытали все три системы. Результаты превзошли ожидания. Снаряды из новой стали показали лучшую пробивную способность, меньшее рассеивание, сохраняли формы после удара. Еще оставались стабильными при любых температурах.
Тухачевский изучал графики, вычерченные на миллиметровке:
— Знаете, товарищ Краснов, это не просто улучшение характеристик. Это революция в артиллерии. С такими снарядами эффективность наших орудий вырастет минимум в полтора раза.
— А вот результаты рентгеновского контроля, — Зотов разложил снимки. — Никаких внутренних трещин или деформаций после удара. Металл работает как единое целое.
В этот момент ко мне подошел Головачев:
— Есть дополнительная, информация, — он говорил тихо, чтобы слышал только я. — В Кремле очень заинтересовались результатами. Товарищ Сталин ждет вас сегодня в шесть вечера.
Я взглянул на часы. До встречи еще достаточно времени. На полигоне уже готовили новую серию испытаний теперь для модернизированной трехдюймовки, той самой, которой предстояло стать основой артиллерии РККА.
— Заряжай! — снова раздалась команда.
В морозном воздухе снова грянул выстрел.
После успешно прошедших испытаний я заехал на завод, переоделся, проверил дела и отдал необходимые распоряжения. А оттуда уже поехал к Сталину на доклад.
Попал к главе государства на удивление быстро. Меня уже ждали. Через десять минут, после того как я приехал, я уже сидел в приемной главы государства.
В приемной Сталина часы показывали без четверти шесть. Поскребышев, просмотрев мои документы, молча кивнул на массивную дубовую дверь кабинета.
Первое, что бросилось в глаза это простота обстановки. Никакой показной роскоши: длинный стол для заседаний, простые стулья, в углу большая карта СССР. На столе у окна аккуратные стопки бумаг, несколько остро отточенных карандашей, пепельница.
Сталин стоял у окна, набивая трубку табаком. На нем привычный полувоенный китель без знаков различия. Услышав мои шаги, он обернулся:
— Товарищ Краснов? Входите, — он говорил негромко, с характерным грузинским акцентом. — Серго много рассказывал о ваших успехах.
За столом уже сидели Орджоникидзе и Ворошилов. Климент Ефремович что-то помечал в блокноте карандашом.
— Присаживайтесь, — Сталин указал на стул. — Рассказывайте о результатах испытаний.
Я начал докладывать, стараясь быть предельно точным в цифрах и фактах. Говорил о новой технологии производства, об автоматизации, о результатах тестов брони и снарядов.
Сталин слушал внимательно, временами прохаживаясь вдоль стола. Его трубка почти погасла, но он, казалось, не замечал этого.
— Значит, говорите, производительность выросла на тридцать процентов? — он остановился, внимательно глядя на меня. — А качество?
— Брак практически исключен, товарищ Сталин. Автоматика контролирует каждый параметр.
— Интересно… — он снова начал ходить. — А что с людьми? Сколько рабочих высвободила ваша автоматизация?
— Мы никого не сократили, — я достал из папки графики. — Бывшие операторы печей прошли переобучение, стали наладчиками автоматики. По системе Гастева.
Сталин взял графики, внимательно изучил:
— Толково придумано. Очень толково… — он повернулся к Орджоникидзе. — Что скажешь, Серго?
— Я говорил, дорогой, — Орджоникидзе подался вперед. — Это именно то, что нам нужно для индустриализации. Новые технологии и научный подход.
— А вот с Крестовским нехорошо получилось, — вдруг сказал Сталин, снова останавливаясь. — Очень нехорошо. Бракованная броня для танков — это уже не экономическое преступление. Это…
Он не договорил, но все поняли смысл.
— У меня тут интересные документы, — Сталин подошел к своему столу, взял папку в коленкоровом переплете. — О связях некоторых частных промышленников с иностранным капиталом. И не только промышленников.
Он сделал паузу, внимательно глядя на всех присутствующих:
— Мы тут посоветовались и решили… — он взял со стола другую папку. — Создать государственное объединение металлургических заводов. С включением в него предприятий Крестовского и некоторых других… бывших частников.
Орджоникидзе подался вперед:
— Леонид Иванович уже доказал, что умеет организовать современное производство.
— Да-да, — Сталин поднял руку. — Именно поэтому мы и решили назначить товарища Краснова руководителем объединения. Вы не против, товарищ Краснов?
Это прозвучало не как вопрос, а как уже принятое решение.
— Готов работать там, куда направит партия, — ответил я.
— Вот и хорошо, — Сталин слегка улыбнулся в усы. — Документы подготовят завтра. А пока… — он повернулся к Ворошилову. — Климент Ефремович, как там с новым заказом на снаряды?
— Уже готовим техническое задание, — Ворошилов протянул мне папку. — С учетом сегодняшних испытаний объем будет значительно больше.
Сталин снова прошелся по кабинету, потом остановился у карты:
— Знаете, товарищ Краснов, что главное в нашем деле? — он повернулся ко мне. — Не останавливаться на достигнутом. Вы создали хорошее производство. Теперь надо сделать его образцовым. Чтобы все остальные равнялись.
Он подошел ближе:
— И вот еще что… Готовьте предложения по расширению автоматизации на другие заводы. Стране нужна современная промышленность. Очень нужна, — он выделил слово «очень». — Особенно сейчас.
Я заметил, как переглянулись Орджоникидзе и Ворошилов.
— Можете идти, товарищ Краснов, — Сталин протянул руку для пожатия. — Серго передаст все документы по объединению. И… — он помедлил. — Спасибо за хорошую работу.
Уже в дверях я услышал его негромкий голос:
— Кстати, Серго, что там с уральскими заводами? Их тоже пора модернизировать.
Выйдя из кремлевского кабинета, я почувствовал, как бешено колотится сердце. Только что решилась судьба не только моего завода, но и значительной части советской металлургии.
Я крутился, как белка в колесе, чтобы достичь этого. Недосыпал, недоедал, сбросил килограммов десять. Но достиг своего. Еще, кстати, чуть было не поссорился с Леной.
Кстати, о Лене. Она
