Желудь - Михаил Алексеевич Ланцов
Взмах.
Бросок.
Всплеск воды.
Кабан лишь голову чуть приподнял. Видимо, подумал, что рыба.
Новый взмах.
Бросок.
И снова мимо.
В этот раз в камыши.
Третий.
И камень упал с небольшим недолетом. По касательной. Отскочил от бревна, которое там лежало, чтобы по грязи к воде не ходить. И засветил аккуратно кабану под хвост.
Не сильно.
Но эта махина не только смешно взвизгнула, но и развернулась чрезвычайно быстро. Начав нервно оглядываться.
Неждан же, вложив новый камень, начал громко выступать, практически повторяя знаменитый монолог из кинофильма «Кровь и бетон». На русском. Из-за чего Вернидуб не понял ни слова.
Еще бросок.
Мимо.
Но кабан срисовал угрозу и пошел в атаку.
Парень же развернулся и дал стрекача. Подлетел к дереву, которое было совсем недалеко. И залез на него. Сев на ветку рядом с седым.
— Ну и зачем ты это сделал? — спросил тот, принимая копье.
— Я здесь хозяин, а не он! — с напором произнес парень.
Снял пращу с атлатля. Достал дротик и метнул его в снующего у дерева кабана. Буквально в пяти шагах.
Каменный наконечник чиркнул животное по правой ягодице, но едва распорол кожу. Слишком уж по касательной пошел.
Новый бросок.
Дротик просто отлетел от кожи в передней части корпуса.
— Не мучайся. — буркнул Вернидуб. — Не пробьешь.
Но Неждан не мог уняться.
Он вошел в раж.
И старался с каждым броском подловить уязвимое место. Вон — по морде чиркнул возле глаза, сделав там рассечение. А другой раз зарядил в ногу. Вспоров там и кожу, и мясо, от чего кабан начал хромать.
Но дротики кончились.
Не беда. Неждан вновь нацепил пращу и расстрелял весь подсумок камней, метя по морде. Попадал. Особого вреда не нанес, но кабану, судя по всему, совсем это не нравился. Вон как бесновался.
— Все кончилось? — с едва заметной усмешкой спросил Вернидуб.
— Все.
— Стоило ли пытаться? Тебе он не по зубам. Видишь, какой матерый!
— Считаешь, что если враг сильнее, то не нужно и пытаться?
— Такие попытки всегда ведут к смерти того, кто пытается. Иной раз разумнее уступить. В юности ты этого не понимаешь. А до зрелых лет мало кто из тех, кто пытался, доживает.
— Угу… — ответил Неждан.
И спрыгнул вниз. Метров с трех высоты. Прямо на проходящего под ним кабана. Удерживая свое копье вертикально, наконечником вниз. И цепляясь за торец древка так, чтобы весь его вес приходился на это оружие.
Мгновение.
И кремневый наконечник вошел в шею матерого кабана. Достиг позвоночника. Соскользнул с него. И ушел вбок, формирую обширное рассечение. Слепое.
Секунду спустя кабан рванул вперед. Отчего Неждан свалился с его спины. И, вскочив на ноги, полез обратно на дерево.
Кабан же несся вперед.
На дерево с довольно низким суком. Ту самую ракиту. Он словно бы решил, что сверху на него кто-то забрался, и оттого хотел его сбросить. Вот и пошел под такую ветку. Отчего древко копья лопнуло, брызнув обломками. Частично провернувшись при этом и разворотив ему еще сильнее шею.
Он издал жутковатый крик и еще больше ускорился. Но метров через пятьдесят припал на передние лапы, по инерции немного прокатившись. Встал. Еще метров десять прошел. Остановился. И как-то странно задрожал. А из его раны хлестала кровь…
Неждан же тем временем спрыгнул на землю, поднял камень от пращи и кинул его в этого здоровяка. Смысла особо в этом уже никакого не имелось. Просто в рамках тренировки.
Бросок.
Еще.
И вот, на четвертый — попал. Куда-то в корпус. Почти в брюхо. Видимо, к тому времени кабан был уже на грани, а потому просто рухнул набок.
— Старик, ты слышал предание о Давиде и Голиафе? — с улыбкой на лице спросил Неждан.
— Нет.
— Вышел как-то великан, закованный в броню и при могучем оружии, и сказал людям, что их войско отступит, если один смельчак выйдет против и победит. И вышел Давид в одной набедренной повязке и праще. И кинул он свой камень. И упал Голиаф, пораженный им в самый лоб. Да. Ну или как-то так. Я плохой рассказчик преданий.
— Роксоланы не кабан.
— Но ты же говорил, что этого кабана не победить.
— Это случайность.
— Весь мир соткан из случайностей. — пожал плечами Неждан…
Глава 10
166, август, 27
— У нас гости, — тихо произнес Вернидуб, кивнув в сторону леса.
— Опять кабан али лось?
— Хуже.
Неждан повернулся туда, куда глядел седой, и хмыкнул. Так и есть. Гости.
Ими оказались люди.
Три мужчины. Двое весьма юные. По местным меркам — вполне взрослые, но в представлении Неждана — подростки. А последний годов двадцати двух или около того. Уже и волосами на лице обзавелся довольно густыми. И вид имел вполне представительный. Но взгляд выдавал в нем невеликие годы.
— Доброго здравия! — произнес, выйдя вперед Вернидуб.
Они глядючи на него, насторожились. Прямо вот прищурились. И когда заговорили, парень понял — язык другой. Похожий. Понятный без переводчика, но другой. Хотя по одежде и аксессуарам их не отличишь. Плюс-минус одеты так
