Наследник 2 - Дмитрий Шимохин
— Ты оскорбил меня, мою семью. Мою честь, — процедил. — Я требую боя или извинений, — прошипел он. От злости у него еще больше проявился акцент.
Глава 10
Глава 11
— Хах, — вырвался из меня смешок.
У самого мысли забегали, так как вариантов хватало. Это могло быть провокацией. Вот только чьей? Не сильно я разбираюсь в дворцовых раскладах, здесь могло быть до десятка заказчиков, пока я не укрепился или не вырос. Мог ли быть это сам Дмитрий, сомнительно, конечно, но и отказываться от такого варианта нельзя. Воротынский, с которым вчера у меня случился конфликт, вполне мог, да тот же Мнишек мог, в особенности если уже есть какие-то договоренности о свадьбе, да и с десяток людей, находящихся в тени, могли быть заинтересованы.
Я же пробежался взглядом по ляху и понял, что нельзя откидывать варианта, что это его инициатива. Наглости у него на троих, да и полудурок, как по мне, к тому же он вчера на пиру вполне мог слышать, как я отпрашивался у царя.
— Да ты понимаешь, кому это говоришь⁈ Проклятый схизматик, — зло рявкнул Бутурлин.
Лях окинул меня взглядом и заулыбался, как и его сопровождающие.
— А что? Я шляхтич, он шляхтич. Он меня оскорбил, я и требую боя.
— Он царев родич, князь и Рюрикович, не тебе, пес, покушаться на него. К тому же он отрок, и за него отвечают родичи, царь Дмитрий Иоаннович, вот к нему и иди, — тут же отбрил ляха Василий Бутурлин.
— Он князь, и его признали. Какой же он отрок, коли смеет оскорблять шляхтича, — стоял лях на своем.
— Ты меня знаешь, а вот я тебя нет. Мож, ты такой же шляхтич, как свинья, что громко орет, — не удержался я от подколки и провокации.
Ну, не всегда получается у меня смолчать, даже когда надо. Порода такая.
— Я, панове, Анджей Липский, из славного рода, писарь царя Дмитрия Иоанновича. Готовый биться за свою честь. Или ты струсил? Понятно, какие князья тут на Московии, — оскалился Анджей.
— Ну, для кого-то, может, ты и пан, для меня и рода моего ты не выше прочих, — не удержался я от еще одной шпильки.
Анджей же нахмурился.
— Выйти на бой с тобой много чести, — улыбнулся я как можно более дружелюбней.
— Боишься, — прошипел пан. — Трус, ты запятнал себя и весь свой род трусостью, о том все узнают.
«На хрен бы его послать, и все дела, вот только я стал заложником роли, которую играю. И такое не смог бы пропустить или простить, — мелькнуло у меня в мыслях. — Можно, конечно, попытаться отыграть труса, вот только в таком случае мне будет сложно поднимать народ, коли обо мне такая молва пойдет. Не любят трусов!»
— Как биться будем? — сквозь зубы вырвалось у меня, на мои слова Анджей улыбнулся, а его дружки одобрительно закивали.
— Пешими на белом оружии, хотя можешь хоть, что брать. Копье, лук, а то скажут, что пан Анджей ребенка убил, — довольно протянул лях.
Мне же захотелось его прибить, благо я вытянулся вверх, и не уступал ему ростом, хотя до деда мне было по-прежнему далеко.
— Василий Иванович, где лучше биться будет, чтобы никто не помешал? — обратился я к своему спутнику.
— Да… — возмущенно начал Василий.
— На Москве-реке можно, возле мельницы Вершка. Там место хорошее, ровное и тихое, — вдруг раздался голос одного из стрельцов.
— Принимается, — тут же проговорил лях. Сегодня на вечерне там. Надеюсь, ты не придешь, — осклабился он и тут же прошел мимо меня.
— Ты чего влез? Не тебя спрашивали, — вызверился на стрельца Василий, я же махнул рукой.
— Андрей Володимирович, мне к царю бежать надо, все обсказать. Коли случится с тобой чего, с меня всю шкуру спустят, а то и со всей моей семьи.
— Вот после боя и расскажешь! Тебе приказано меня сопровождать, вот и сопровождай. Я тебя не отпускал, — тут же отбрил я его.
— Да как же? — возмутился Василий.
— Приказ был? Был. Вот и сопровождай, — я сделал шаг вперед, перекрестился на икону на воротах, поклонился ей и двинулся дальше.
Через три шага меня догнали.
— Андрей Володимирович, ты понимаешь же, что Анджей старше и опытней? Он наверняка тебя убьет, царь осерчает. Не надо тебе туда ходить, — попытался воззвать к моему разуму Василий.
— Да, ты прав, — протянул я, признавая правоту спутника. — Вот только я русский князь, и не дело князьям от смерти бегать. Тем более от какого-то ляха. К тому же… — Я хитро глянул на Василия, ведь у меня уже появился план, как провести этот бой. Анджей сам подставился, дурак чванливый.
— Что? — вырвался вопрос у Василия.
— Я не просто князь. Я русский князь, а это значит, со мной господь бог, — и я перекрестился.
Василий глянул на меня удивленно, но тоже перекрестился, как и стрельцы, которые смотрели на меня с одобрением и даже с уважением.
— Это гордыня — смертный грех, — нашелся Василий.
— Вот и увидишь вечером, чья правда. Да и с саблей я не так плох, как ты думаешь. Найдется мне, чем удивить. Анджей сам не уйдет, — оскалился я.
Василий же понурился, видимо, не очень поверил в мои слова, да и понимал, что его так и так накажут за то, что не сообщил.
Тем временем мы спокойно шли в сторону дедовского дома. Я же наслаждался прогулкой, две недели взаперти мне совсем не понравилось сидеть.
Час — и мы добрались до цели.
«Надо было коней взять, да и Черныш мой там, на царских конюшнях», — промелькнуло в голове, когда мы приблизились к воротам, на которые я кивнул одному из стрельцов, который предложил место боя, и он сразу в них затарабанил.
— Кто там? — раздался голос за воротами.
— Андрей Володимирович Старицкий, — тут же заорал Василий.
— Не велено мне никого пущать. Сейчас хозяину скажу, пусть он сам и решает.
— Да, — задохнулся Василий, готовый что-то проорать, но я положил ему руку на плечо и улыбнулся.
— Данилка,
