Наследник 2 - Дмитрий Шимохин
— Царь решил, а бояре в том приговорили.
Я же заприметил среди сидящих не только бояр, но были священнослужители, немного, человек шесть. Бояр же я насчитал под сорок человек и скривился, понимая, что придется выучить их всех: кто есть кто и от кого род ведет, и чем он сам знаменит и его предки.
Среди сидящих бояр я заприметил и инородцев, некоторые из них были явно ляхами, а вот один был одет на европейский манер в камзол, носил бороду и лихо подкрученные усы. Он внимательно на меня смотрел задумчивым взглядом, я бы даже сказал, пристально, недолго думая, я уставился на него в ответ. Ему явно было за сорок одним этим он выделялся среди других иностранцев, что были куда моложе.
Так и сидели, мерились взглядами. Причем он сидел достаточно близко к царю, почти в первых местах.
К этому времени появилась новая тема для обсуждения, а именно, обсуждали города и что многие воеводы держались годуновой стороны, и надо бы их сменить, а кто-то просто под задержался на своем месте. Назывались какие-то имена, но они мне ни о чем не говорили. Я же больше прислушивался к именам бояр.
Выяснилось из шепотков и насмешек над моим неудачливым соседом, что он являлся Воротынским и слыл вторым боярином после удаления Шуйских.
Говорливый с лавки напротив был не кем иным как Федором Ивановичем Мстиславским и, так сказать, «председателем» Боярской думы, соответственно, первым боярином по чину, так сказать. По знатности до этого были Шуйские, которых сослали, ныне же я.
Не все так просто с местами здесь.
Я же про себя радовался и готов был пуститься в пляс. Ведь мой финт ушами удался.
«Я князь, я князь», — словно песенка играла у меня в мыслях.
Земли рода мне вернули, так еще и денег отсыпали, аж двадцать тысяч рублей, по крайней мере, царь пообещал.
Тут же мне вспомнилась поговорка: «Жалует царь, да не жалует псарь». Так что свое выбить еще надо.
«Ну ниче, Хованских да Одоевских натравлю, пусть отрабатывают», — тут же мелькнула мысль.
К тому же с надела моего должны подати идти мне, правда, и я должен буду в казну денег заносить. Судя по всему, от податей меня не освободили. А их собирают осенью, как я помню, так что надо будет озаботиться этим моментом. К тому же со стеклом надо будет обмыслить и получить разрешение государя, и можно будет хорошо развернуться. Да и подумать надо, как свой престиж среди служилых поднять, чтобы обо мне знали не только из царских грамот.
— Андрей, а ты чего думаешь? — вырвал меня из размышлений вопрос Дмитрия Иоанновича.
Я же нить разговора утерял и даже вспомнить, о чем он велся последние минуты, не мог.
Поднялся с лавки, и на мне тут же сосредоточились все взгляды.
— Мал я еще, да и умишком скорбен, дабы советы давать, да и не разобрался еще, — произнес я и тут же опустил глаза в пол.
— Хах, — вырвалось из царя, и он тут же поднялся с трона и подошел ко мне.
— Раз понимаешь сие, не скорбен ты умом, но в то же время признаешь незнание свое, а не бежишь советы давать, — довольно произнес он, тут же подхватили бояре. Дескать, правильно царь рассудил и раскрыл меня, хотя сами начали переглядываться.
Усадив меня на прежнее место, царь вернулся на трон, и обсуждение продолжилось по новой, плавно перескакивая с темы на тему, даже податей коснулись.
В общем, треп был пустой, как по мне. Царь же слушал и кивал, но было видно, что ему скучно и совсем не интересно.
— Списки по городам и воеводам подготовьте и мне представьте, подумаю я, — веско произнес он, тут же поднялся с трона и направился в комнату, из которой я вышел.
Бояре тут же поднялись и поклонились, да и я за ними повторил.
Все неспешно начали покидать палаты.
Я же растерялся на мгновение и, поднявшись, был готов пойти вслед за расходящимися боярами.
— Андрей Володимирович, — услышал я, как меня окликнули, это был Ян, что собирал письменные принадлежности.
Подойдя, я глянул на него вопросительно, и он кивнул на дверь, в которую вышел Дмитрий Иоанович.
Дождавшись, когда Ян соберется, я пошел вместе с ним.
Мы двинулись по коридорам, вышли на улицу и направились в другой дворец, в царские покои.
— И что сейчас? — решил я поинтересоваться.
— Так отобедать, я уверен, что государь захочет увидеть и тебя. У него обычно за обедом бывают разные люди, в том числе и самые близкие, к коим и тебя можно теперь отнести.
Я же лишь кивнул, а после задал интересующие меня вопросы:
— Дмитрий Иоаннович признал меня князем, как и подтвердил завещание деда моего и отца. Так что насчет вотчины моей?
— Я подготовлю указ и передам голове Земского приказа, а потом и вам следует с ним поговорить. Они с книгами сверятся и уже вам передадут, а там можете отправить кого в свои земли.
— А самому туда поехать посмотреть? — хмыкнул я.
— Ты хочешь уехать из Москвы? Ты стал первым после царя, — глянул на меня заинтересованно Ян.
Я лишь пожал плечами, показывая, что не определился. Хотя с удовольствием бы свалил. Дел полно, а я тут, судя по всему, буду штаны просиживать и выступать в роли развлечения и игрушки для Дмитрия, хотя выводы делать рано.
— Сожрут мироеды, — буркнул я, не удержавшись.
Ян же расхохотался в голос.
— Ну, могут попытаться, — хмыкнул он, просмеявшись. — Но думаю я, подавятся. Я видел, что ты сделал. Да и не я один, можешь поверить. Тут глаз у многих наметан. Так что не сильно увлекайся, строя из себя… — И он помахал рукой. — Пока ты рядом с царем, тронуть не посмеют, но и ты сам будь аккуратен.
«Не посмеют, ага, вприкуску сожрут. Отравят или еще чего», — промелькнула мысль.
— Почему ты помогаешь? — задал я вопрос.
Ян не ответил, лишь хитро на меня глянул.
Да вопрос был весьма риторический, но мне было важно увидеть его реакцию. Про себя же поставил небольшой плюс Яну, он явно умен, ну, точно не глуп, и хочет остаться на своем месте. Ведь получается, случись
