Санек 4 - Василий Седой

Но, как бы там ни было, Сергея мне пока надо спрятать, иначе его на время разбирательства по-любому арестуют, а кому, как не мне, знать, как можно получить любые показания от человека, находящегося в твоей власти. Нет людей, которых нельзя сломать.

Поэтому, ещё раз все прикинув, я начал действовать.

Я оставил возле тел разбойников второго своего пацана и велел ему после возвращения телеги везти трупы в поместье, и мы вместе с Сергеем тут же отправились в деревню.

По дороге я рассказал ему о своих размышлениях и велел собираться и прятаться у белого камня. Так местные называют место, где есть небольшой выход мела на поверхность, возле которого протекает небольшой ручей с ключевой водой. Место довольно глухое, которое как нельзя лучше подойдёт, чтобы Сергей пересидел какое-то время и дождался каких-то результатов.

Я, конечно, сомневаюсь, что уже сегодня у нас появится полиция, но береженого, как известно, Бог бережет. Если окрестные помещики проявят участие и впишутся в это дело на нашей стороне, то тогда можно будет показывать полицейским Сергея. После его допроса в присутствии дворян смысла ломать его ради изменения показаний не будет никакого, ведь в суде слова дворян будут значить немало.

В усадьбе самым сложным для меня было успокоить маму и заставить её немедленно начать действовать. Нам с ней предстояло успеть до наступления ночи объехать пятерых соседей, которые, по идее, не должны отказать нам в помощи. Притом лучше будет, если троих из этой пятерки навестит сама мама, всё-таки она с ними прям дружит. Мне же предстоит посетить наших знакомых, здоровяка со шпионом, которые живут достаточно далеко от нас.

В общем, как я и предполагал, с вечера у нас полиция не появилась, а мы с мамой успели объехать всех нужных соседей, которые отнеслись к этому делу со всей серьёзностью и пообещали прибыть к нам в имение с утра пораньше. Никому из них не понравилось, что в округе появились грабители, даже если это люди известного купца. Все ведь знают, что аппетит приходит во время еды, и понимают, что если спустить подобное с рук один раз, в будущем можно и самому попасть под раздачу.

Договорились мы с соседями и о том, что если с утра пораньше полиция у нас не появится, то тела разбойников в город мы повезём все вместе, и они присмотрят, чтобы расследование уж точно было справедливым.

Всё-таки я молодец и правильно прочитал купцов. Не успели утром собраться все соседи, как к нам прикатила внушительная делегация.

Старшим в этой толпе был целый помощник пристава, так называемый провинциальный секретарь Евграф Сергеевич Воскин. Он во главе сразу пятерых городовых приехал вести расследование. Напомню, что мы о нападении на наш обоз ещё не заявляли. Можно было бы задаться вопросом, так почему тогда здесь появилась полиция, если бы не присутствие среди этих гостей сразу обоих потерявших берега купцов, которые приехали в сопровождении сразу полудюжины своих людей. Что характерно, все купеческие подручные были вооружены, будто собрались идти в набег на неприятеля.

Так получилось, что встречал этих гостей я один, мама в это время развлекала успевших прибыть соседей, угощая их заваренным ради такого случая кофе.

Кто бы только знал, чего мне стоило сдержаться и не наделать глупостей, когда этот полицейский чин с крысиным лицом обратился ко мне, буквально выплюнув через губу:

— Веди к матери, сопляк.

Надо сказать, что я заранее отправил Кота за мамой и дворянами, как только незваные гости появились в прямой видимости, и так вышло, что одновременно с этими словами, в дверном появилась и сама мама. Она сразу же, услышав подобное обращение ко мне полицейского, очень спокойным холодным голосом спросила:

— Кто вам, сударь, дал право оскорблять моего сына?

Не знаю почему, но приехавшие к нам дворяне чуть замешкались с выходом и появились на крыльце, когда полицейский начал говорить.

— Вы и ваш сын арестованы по подозрению…

В этот момент на крыльцо начали выходить дворяне во главе с здоровяком, и полицейский тут же сдулся, не договорив, а здоровяк прогудел:

— Ну, давайте, продолжайте. Нам тоже интересно послушать, по какому такому подозрению вы собрались арестовать эту женщину и её сына?

Полицейский чин, сначала стушевавшийся при появлении дворян, взял себя в руки, принял гордую позу, что смотрелось откровенно смешно, набрал в грудь побольше воздуха, собираясь вроде бы что-то сказать, и снова сдулся, потому что здоровяк вдруг снова прогудел:

— А это ещё кто такие?

Естественно, все начали оглядываться и рассматривать две подъезжающие к усадьбе богато оформленные кареты, которые сопровождал десяток, как я понял, кирасир.

Зрелище было настолько сюрреалистичное, что все застыли в каком-то ступоре.

Просто такой кортеж можно было ожидать увидеть где угодно, но только не в нашей глуши. Вот эта несуразность, похоже, и шибанула по мозгам присутствующих, заставив их замереть от невозможности происходящего.

Кареты между тем приблизилась, а от отряда кирасир отделился один всадник, чуть ускорился и, подъехав к нам громко спросил:

— Здесь проживает Екатерина Дмитриевна Александрова?

Мама, находившаяся, как и все остальные, в глубоком недоумении, тем не менее собралась с силами и ответила:

— Да, это я.

Больше ничего сказать не успела потому, что кирасир как-то облегченно улыбнулся и сказал:

— Ну слава Богу, добрались.

С этими словами он повернулся к подьехавшей карете и громко произнес:

— Ваша светлость, мы на месте.

Я только присвистнул мысленно, ведь, если я не ошибаюсь, так принято обращаться к графу, вот только непонятно, что нужно такому аристократу от моей мамы. Разве только посланец от царя, но это нереально и даже смешно…

Не успел я до конца додумать все эти мысли, пронесшиеся в голове со скоростью света, как из кареты неспешно вышел сухощавый мужчина в военном мундире и с улыбкой на все лицо. Но это самое лицо тут же нахмурилась, и он негромко спросил:

— А что здесь, собственно, происходит? Кто-нибудь может мне объяснить?

Где-то я уже подобное слышал и сначала только хмыкнул, но потом все же сориентировался раньше других и ответил не задумываясь:

— Попытка наказать невиновных и наградить непричастных.

Мужик… хотя называть его так совсем уж неправильно, все в нем от одежды до осанки