Испытание морем - Дмитрий Викторович Распопов

* * *

14 июня 1457 A . D ., Флоренция, Флорентийская Республика

Прощание с Паулой и Виленой вышло немного скомканным, утром я проводил их с вещами в королевский дворец и убедился, что им выделили целую комнату, одну на двоих, но просторную и рядом с покоями самой Изабеллы. Больше мне там было нечего делать, так что попрощавшись с девушками, я отбыл, поскольку теперь уже точно ничего более не держало меня в Неаполе.

Путь до Флоренции занял у нас пару недель, и выдались они максимально скучными и унылыми от того однообразия, что было в дороге. Ожил я только однажды, когда впервые увидел покрытые множественными виноградниками и залитые солнцем склоны Тосканы, куда мы въехали после утомительного путешествия по, мягко говоря, не лучшим дорогам. Они были хороши только в тех местах, где их строили ещё в древнем Риме, всё остальное вызывало только уныние и отбитую пятую точку.

— Остановитесь! — приказал я, и когда наш маленький отряд встал, я показал Бернарду вынести меня из повозки.

Молчаливый швейцарец это сделал и я, сидя у него на руках, смотрел, как крестьяне копошатся на склонах, так впечатливших меня своей красотой.

— Что скажешь Бернард? — поинтересовался я у швейцарца.

— Не понимаю вас, сеньор Иньиго, — он, опустив взгляд заинтересованно посмотрел на меня.

— Как думаешь, понравится ли твоему роду жить на этой благословенной богом земле? — спросил я.

Глаза Бернарда расширились, и он уже намного более заинтересованным взглядом посмотрел на зелёные склоны холмов вокруг нас.

— Не Кастилия, сеньор Иньиго? — наконец спросил он.

— Если бы выбирал я, то определённо выбрал бы Тоскану, — задумчиво сказал я, вспоминая более холодный климат Испании.

— Вы хотите купить здесь землю?

— Должно же быть место, куда мы с тобой могли бы возвращаться после боевых походов, — задумчиво заметил я, — почему бы ему не быть здесь?

— Я напишу родне письмо, об их готовности к переезду сеньор Иньиго, — ответил он, — хотя бы смогу вам сказать, какое количество согласится сразу, а какое спустя пару часов.

— Хорошо, нам всё равно некуда торопиться, — кивнул я, но внезапно пришедшая мне в голову идея заиметь землю и замок на этих красивейших пейзажах, почему-то не отпускала меня, возможно даже это было влияние моей старой личности из будущего.

Вернувшись в повозку, я наконец ожил, поскольку те красивейшие пейзажи, которые мы проезжали и проезжали, а они всё никак не заканчивались, развивали во мне идеи о собственном вине до той степени, что я даже полез в нейроинтерфейс и нашёл категории, относящиеся к виноделию. Всего за тысячу я мог открыть начальные знания о нём, за пять тысяч продвинутые и за десять тысяч баллов мне стали бы доступны экспертные познания о виноделии и всему, что с ним было связано. Так что возможности стать виноделом у меня определённо имелись, главное найти для этого побольше монет.

Вскоре за красивейшими виноградниками показались предместья города, сплошь покрытые полями, на которых тоже трудились крестьяне, а также мощные городские стены, окружавшие город. На входе у ворот стояли десятки крестьянских подвод и купеческих караванов, ругающихся с городской стражей за оценку стоимости товаров, но при виде хмурых швейцарцев и моей повозки, все тут же замолкали и сдвигались в сторону, давая дорогу.

— Его сиятельство граф де Мендоса прибыл в город по приглашению Козимо Медичи, — с коня сказал Алонсо подошедшему к нему стражнику на своём плохом итальянском, — у нас десять человек и двадцать лошадей с поклажей.

— С вас два флорина, синьор, — отозвался тот, не став больше ничего спрашивать, и получив налог за проезд, показал, что мы можем спокойно проезжать внутрь.

Наш отряд быстро втянулся внутрь и сразу зацокали подковами лошади, поскольку за воротами была только каменная мостовая, а отодвинув занавеску и смотря на окружающую нас архитектуру, а главное на людей на улицах, я понял, что Флоренция сейчас побила Рим в негласном звании — города моего сердца. Красивейшие дворцы, соборы и церкви, большое количество фонтанов и всей этой красотой пользовались люди, одетые лучше, чем в Вечном городе. Даже слуги и ремесленники, торопящиеся по своим делам, выглядели более опрятнее и наряднее, чем я видел в раздираемом противоречиями и противостоянием разных аристократических партий Риме.

— Какая красота! — не выдержав, ахнул наконец обычно невозмутимый швейцарец, полностью выразив и моё состояние тоже.

— Да уж, Рим и рядом не стоял, — согласился я с ним, — а ведь это был мой идеал.

К нам подъехал Алонсо.

— Здесь все знают, где живут Медичи, сеньор Иньиго, — сказал он, наклонившись ко мне в седле, — к их новому дворцу нам покажут дорогу.

— Награди нашего помощника золотым, — попросил я его, — хочется уже скорее попасть в ванную и отдохнуть.

— Конечно, сеньор Иньиго, — кивнул он и тронув пятками скакуна, отъехал от повозки.

Дворец дома Медичи явно ещё строился, поскольку часть его стен была в лесах, а другая часть уже жилая. Туда и сюда сновали люди с письмами, бумагами и в целом была явно рабочая атмосфера не просто дома богатого человека.

Мы подъехали ближе и навстречу Алонсо вышли несколько вооружённых людей, переговорили с ним, и почти сразу из дома выбежал слуга, на красной одежде которого виднелся герб дома с пятью красными пилюлями и одной лазуревого цвета, напоминающими о том, что происходили банкиры Медичи из флорентийских аптекарей и врачей.

— Ваше сиятельство! — бросился он к повозке, кланяясь всем подряд, поскольку явно не знал, как я выгляжу, — синьор Косимо будет счастлив узнать, что вы приехали.

— Он дома? — поинтересовался я спокойно, а глаза слуги при виде меня, едва не выпали из орбит.

— Да, ваше сиятельство, — тут до него похоже дошло, кто граф, и его челюсть едва не упала на пол, — сейчас принимает посетителей, но я имею от него распоряжение разместить вас в самых лучших наших гостевых покоях.

— Алонсо, — позвал я и управляющий подошёл, став спрашивать слугу о деталях. А тот, постоянно косясь на то, как огромный Бернард выносит меня из повозки, быстро ему отвечал.

— Прошу вас, ваше сиятельство, — стал показывать он