Кодекс спецназовца - Алексей Викторович Вязовский
– Шпионке!
– Дурацкая самодеятельность и безответственность! – генерал был на своей волне. – Теперь жди, что еще Брежнев решит.
– Как там Яна? – мы уже въезжали в нарядно украшенную по случаю первомая Москву, и я решил сменить опасную тему.
– На сохранение в ЦКБ положили, – буркнул генерал.
– На сохранение?!
– Плохо ей стало позавчера. Потеряла сознание. Врачи боятся отслоения плаценты.
Картина Репина «Приплыли».
Глава 8
Как ни рвалась душа мчаться в Центральную клиническую больницу, а пришлось молча ехать в Кремль. Молча, так как Алидин надулся и затих. Мы проезжали мимо колонн трудящихся, несших красные флаги и транспаранты, кое-где пришлось даже побибикать, чтобы пропустили.
Народ тащил также портреты Ленина, Брежнева, членов Политбюро. Все были на позитиве, улыбались и что-то пели. Кое-кто явно принял по сто грамм, а может и побольше.
В Кремль мы въезжали через Боровицкие ворота. Тут была небольшая пробка из членовозов – «Чаек» и черных ЗиЛов. Несмотря на то, что людей в форме и в штатском, чья ведомственная принадлежность легко угадывалось, было много, досматривали долго, но как-то небрежно, что ли… В багажники не заглядывали, днища машин тоже никого не интересовали. Больше смотрели документы. Меня это напрягло.
– А кто дежурит у ворот? – спросил я Алидина.
– Служащие кремлевского полка… – пожал плечами генерал. – Сотрудники «Девятки», милиционеры…
– А менты зачем?
– Я не знаю, так положено… – Виктор Иванович повернулся ко мне, заинтересованно посмотрел – Охрана в ведении генерала Захарова и начальника «Девятки» Антонова. Его, кстати, только недавно назначили. Боевой товарищ – был командиром самоходки на войне, освобождал Минск, брал Кенигсберг.
– И как же попал в «Девятку»? – удивился я.
– Как обычно. По набору. Направили учиться в Высшую разведшколу, потом поработал в центральном аппарате… А с какой целью интересуешься?
– Да бардак с охраной! – я кивнул в сторону окна, где закончилась проверка нашей машины и милиционер в фуражке махнул водителю проезжать.
– С чего ты так решил? – заинтересовался Алидин.
А у меня после ворот в голове что-то вертелось. Нехорошее. Космонавты, Кремль… Гагарин? Нет, не то. Фильм я какой-то смотрел по телевидению лет так сорок вперед. Про раненного в Кремле космонавта. Точно! Полет, возвращение, торжественная встреча… И стрелок. Хоть убей, не вспомню имен, но точно было. Пробрался к воротам и высадил в кортеж Брежнева, который вез героев на чествование, всю обойму. В генсека не попал, зато убили водителя и кого-то ранили. Когда и с кем это было? Я потер лоб. По нулям. Но точно не с Гагариным. Тот разбился на самолете. Теперь-то уже нет, но…
Эх, все, что помню, это анекдот. О покушении рассказали Будённому. «Ну и как, попали?» – «Нет, Семён Михайлович». – «Я всегда говорил: надо шашкой!»
– Чего замолчал? – спросил генерал.
– Досмотр поверхностный. А вдруг кто-нибудь мощную магнитную мину под днище присобачил? Например, в гараже. Потом дождался, когда рядом будет ЗиЛ Брежнева, и по радио ба-ам…
Генерал побледнел, покачал головой.
– Ну и фантазия у тебя!
– А «Девятку» вообще как-то проверяют? Ну на предмет боеготовности? Вот у нас во Владике, – на ходу сымпровизировал я, – спецназовцев закидывают во время учений в тайгу, они выходят к военным базам, обозначают нападение. Если успешно – премия. А охране звездюлей. Почему проморгали? Годик все такие бодрые ходят, караульные злые…
Алидин задумался.
– Нет, при Антонове такого в «Девятке» не было. Но идея интересная. Изложи-ка мне ее на бумаге. В форме докладной.
– Тогда пусть Антонов поделится актами. Как-то их там все равно проверяют же? Оружие, подготовку сотрудников… Я гляну и дам свои предложения.
– Добро! – Алидин открыл дверь, начал вылезать у парадного крыльца здания Совмина. Оказывается, мы уже приехали.
* * *
Нас проводили на третий этаж, завели в большой кабинет с тяжелыми шторами и длинным столом. Сопровождающий забрал пленку на проявку, приоткрыв дверь, впустил еще двоих сотрудников, которые развернули на месте целый кинозал. Повесили небольшой белый экран, поставили в торец стола – кинопроектор. Я пригляделся. Отечественный «Зенит».
После того, как мы остались вдвоем, Алидин начал меня инструктировать.
– Лишнего не говори, докладывай коротко. ПГУ не топи, резидентура в Праге только появилась. Пэгэушников учат уходить от слежки, а не организовывать ее.
– Про перевооружение «Грома» можно?
Я коротко рассказал про «скорпионы».
– Тоже не надо… – помотал головой генерал. – Решим между собой. Это не вопрос Андропова. И уж тем более Брежнева. Ты чего на часы посматриваешь?
Запалился.
– К жене тороплюсь, – честно признался я.
– Успеешь! – отрезал Алидин. – Вначале дело.
Потом смягчился, тоже глянул на часы.
– К обеду будешь в ЦКБ, обещаю. Дам свою машину. И вот что… я вам с Яной квартиру выбил. Можешь порадовать жену и уже сегодня глянуть по смотровому ордеру. Заедешь на Лубянку, возьмешь его у моего секретаря.
Я почесал в затылке. Обрастаю имуществом. Осталось купить только машину и дачу на Рублевке завести. Буду на веранде сидеть, чаи гонять, соловьев слушать…
– Спасибо! А где, если не секрет, квартира?
Договорить нам не дали. В кабинет зашли Брежнев, Андропов и хмурый Цинев. Зыркал он на нас зло, но молчал. Даже вместе со всеми пожал руки.
– Докладывайте, товарищи. – Брежнев сел во главе стала, справа от него разместился Юрий Владимирович. Цинев оказался напротив меня.
– Только коротко, нам скоро на трибуну Мавзолея – приветствовать трудящихся. – Брежнев достал портсигар, подергал его крышку. Потом надел очки и посмотрел на… таймер.
Тут я выпал в осадок. Портсигар не открывался – на таймере было еще две минуты.
– Ну вот так всегда, – вздохнул Леонид Ильич, вопросительно посмотрел на Цинева и Алидина. Сразу две пачки сигарет распахнулись перед ним. Генсек выбрал алидинскую. Прикурил от зажигалки, подвинул к себе пепельницу.
Я откашлялся, начал докладывать. Коротко, как и обещал тестю.
– Юрий Владимирович, – Брежнев прервал меня взмахом руки, повернулся к Андропову, – как разместили Дубчека, Йозефа Павела и остальных?
– Под охраной в доме отдыха КГБ на Клязьме, – коротко ответил председатель Комитета. – Как только закончим с первомайскими делами, можно встречаться.
– Везите их в Кремль к… – Генсек посмотрел на часы. – Так, сначала демонстрация, потом прием… Скажем, к четырем. Думаю, весь вечер проваландаемся с ними.
– Прилетел министр обороны Чехословакии Мартин Дзур и член Центрального комитета Шалгович, – тихо заметил Цинев. – Их куда?
