Дмитрий Бондарь - Другой путь 5 (СИ)
Все это я слышал от него неоднократно, но никогда еще эти его слова не должны воплотиться “прямо сейчас”. Отчего-то стало тоскливо.
— Ладно, не грусти, - махнул рукой Серый. - Послушай лучше про нашу третью задачку… Только сначала еще выпьем.
И мы еще выпили, после чего Фролов продолжил:
— Нам нужен жесткий клинч с западной экономической и бытовой системами. Клинч, но не растворение в них. Понимаешь, в чем разница?
— Им должно быть очень тяжело от нас избавиться?
— Ты не дурак, - пьяно хихикнул Серый.- Тогда зачем так часто пытаешься им выглядеть? Не обижайся. Им должно быть невозможно от нас избавиться. Никак. Их концерны должны зависеть от нас, их банки - зарабатывать на нас, их дети - слушать русские, украинские, узбекские сказки на ночь…
— Зачем?
— Затем, что только такое положение вещей может дать нам хоть какую-то гарантию безопасности. Разумеется, не стоит отказываться и от ядерной дубины - чтобы никто не считал нас добродушными плюшевыми мишками. Мы прокатим любого в космос, мы построим электростанцию в Индонезии, мы проведем торговый караван через арктические льды. Мы должны быть везде, никому при этом не навязываясь.
— Сложно это…
— Сложно? Не думаю. Просто это не задача трех дней, это задача на пару-тройку десятилетий. Но если не бросать и быть упорными - все можно сделать. И мы с тобой уже это делаем. И не только мы, - он непонятно ухмыльнулся.
— Я чего-то не знаю?
— Ты слышал о Джеймсе Гиффене? О нем сейчас много говорят в Америке.
— Гиффен, Гиффен… Недавно мистер Браун о нем упоминал, но я как-то не заострял… Кто это?
Серый поднялся, подошел к полке, где были навалены стопкой журналы, пошелестел бумагой и вернулся ко мне с раскрытым Forbes:
— Оцени, - на меня с фотографии смотрел сорокалетний мужик с честными глазами на открытом и даже добродушном лице, - Джеймс Гиффен.
— Чем он замечателен, что о нем так много говорят?
Серый расхохотался так, что я даже испугался за его душевное здоровье.
— Ты не поверишь! - прохрипел он сквозь смех. - Не поверишь!
— Да что такое не так с твоим Гиффеном?
— Когда мы с тобой начинали нашу американскую эпопею, - сказал, отсмеявшись Серый, - этот парень уже был на пару шагов впереди. Не мы одни пытаемся соединить разные экономики, но он это делает по здешним правилам.
— Чего? - я не то чтобы не поверил, я просто не понял, о чем он говорит. - Как?
— У него был небольшой банк Mercator. В восемьдесят четвертом ему отчего-то пришла в голову идея начать очень близкие отношения с Россией. В восемьдесят четвертом! С Империей зла! Каково, а?
— Но это не все?
— Это только начало. Гиффен в восемьдесят четвертом создает Американо-Советский торгово-экономический Совет, - Серый протянул мне первый том справочника Who is Who in America за 1988-1989 годы, - в который сразу вступают триста! Триста американских компаний. И не какие-нибудь карлики, а вполне себе состоявшиеся корпорации вроде Intel или Union Carbide! И начинают бешенную деятельность по наведению мостов с Советским Союзом. Под аккомпанемент враждебной риторики Рейгана. Понимаешь, в чем дело?
— В восемьдесят четвертом? За год до Горбачева?!
— Именно! Но мало этого - мистер Джеймс Генри Гиффен отметился членством в рокфеллеровском Совете по международным отношениям. И первые масштабные торговые отношения начались до Перестройки! Американцы учетверили свою активность в экономических контактах с отдельными предприятиями Союза. Да ты и сам наверняка сталкивался, с тем, что то там, то там тебе говорили, что к ним приезжали “американцы, японцы, англичане”?
— Бывало, - согласился я, припоминая подробности своих посещений Союза в последние два года.
— Но ты же понимаешь, что никто просто так рисковать деньгами не будет?
— Они все знали? Знали, что Горби сдаст страну?
— Да я в этом уверен как в том, что у меня есть пуп! Я поинтересовался будущим мистера Гиффена и знаешь что? Коррупция, связи с ЦРУ, подкуп чиновников - от Москвы до Алма-Аты - вот лицо этого “честного и частного” американского бизнесмена. Взятки на десятки миллионов долларов, устранение неугодных, все, за что здесь он получил бы пожизненное, там делалось с легкостью необыкновенной.
— Арманд Хаммер дубль два?
— Точно! Только мистер Хаммер осуществлял связь здешних господ со своими холопами там, а когда ему там сказали, что холопов больше нет, он остался не у дел и использовался от случая к случаю. Однако сейчас появились новые люди, готовые накинуть на шею долларовую удавку - и возник мистер Гиффен для связи с ними.
Информация была интересная и немного неожиданная.
— И как это относится к нам? - спросил я.
— Элементарно, дружище! Я присоединился к “доброму” начинанию. Теперь половина моих здешних компаний работает под крылом организации Гиффена, а, значит, и ЦРУ! Мы теперь как жена Цезаря - вне подозрений! И делаю я теперь там все, что захочу, потому что у меня есть мандат на это от Гиффена и Лэнгли! И пусть только попробуют, суки, вякнуть! Я им устрою судебный Армагеддон!
В этом был весь Серый. Для него безопасность была всегда важнее прибыли, а действовать чужими руками - самой желанной мечтой. Но, может быть, только благодаря этому мы еще не в каком-нибудь Алкатрасе?
— Мы теперь на вполне законных основаниях, с одобрения Конгресса и Сената, везем сюда врачей и инженеров, представляешь?
— Не рой яму другому, ага? - хмыкнул я, наполняя стаканы. - За такую находку не грех выпить.
Мне было даже завидно, что он сумел найти такой чудесный инструмент влияния, а я даже не пытался искать что-то подобное, всюду пытаясь все сделать сам.
— Но не напиваться, - уточнил Серый. - Напиваться нам нельзя. Твое здоровье!
— Я так понял, что это еще не все? - довольное лицо Фролова обещало мне сегодня еще немало откровений.
— Шутишь? Это только начало, - сказал он, отправляя в рот кусочек лимона. - Помнишь, как в высшей математике теоремы доказывали? Какого-нибудь Остроградского? Что нужно для доказательства?
— Исполнение условий необходимости и достаточности? Ты об этом?
— Помнишь еще! Надо же, а я думал, ты совсем уже забизнесменился!
— Такое не забудешь. Так что там дальше?
— То, что мы с тобой обсудили - лишь часть головоломки, немаловажная, но часть. Необходимая часть, которая не позволит свести Россию до уровня какой-нибудь, прости Господи, Папуасии, но и не даст возможности влиять на процессы в мире. Для того, чтобы остаться державой, нужно иметь реальную силу для оперативного влияния на оппонентов. До сих пор мы полагались на ядерное оружие, но это глупо, как если бы в дедовой деревне при каждой угрозе за околицей вытаскивать из подпола зенитную пушку. И против волков и против мышей и против оккупантов. Нужен пистолет.
— От твоих метафор голова кругом идет, - пожаловался я. - О чем ты опять?
— У США есть сколько-то флотов, каждый из которых в одиночку может без ядерного оружия одолеть практически любого противника. Эти флоты оплачены чужими деньгами и России в нынешних условиях такое не потянуть. Да и глупо это - каждый раз противопоставлять военной силе военную силу - так и до реальной войны недалеко. К тому же наши вооруженные силы совсем не заточены для автономных действий вдали от своей земли. И тогда остается лишь две компоненты влияния - идеология и деньги. С деньгами у нас всегда было не очень хорошо, а благодаря идеологии Союз пять лет назад контролировал в той или иной степени почти семьдесят процентов земной территории.
— А населения?
— Тоже примерно столько же. Беда лишь в том, что это были беднейшие земли с нищим населением. Африка, Латинская Америка, Азия. Именно для них была приемлема продвигаемая идеология как часть маркетинга. Для населения. Но мы с тобой уже знаем, что население - оно как женщина: толпа падка на обещания и способна поверить отъявленным мерзавцам, лишь бы они говорили то, что ласкает ее слух. Важно, что на самом деле местные царьки клали большой прибор на весь социализм: как только появлялся рядом кейс с долларами, идеология уходила на пятый план.
— Доллары? Твоя цель - доллары?
— Да! - осклабился Серый. - Америка держится на трех китах: монополия на знания, оружие, деньги. Оставим ей оружие - у нас и свое не хуже, но выбьем из-под ее задницы остальные подпорки!
— Ты же говорил, что нельзя делать здесь плохо?
— Я и сейчас так говорю. И делать плохо Америке я не собираюсь. Я хочу сделать хорошо, настолько хорошо, что она задохнется от удовольствия! Помнишь, мы договаривались о кризисе? Нынешний мы сделаем маленьким и незначительным - по старой схеме.
— Кассовый разрыв?
— Да, старый добрый кассовый разрыв где-нибудь на Филлиппинах и Тайване, в Мексике или Венесуэле - туда сейчас активно МВФ лезет, вот и повод щелкнуть его по носу. С обязательными маржинколами у десятка международных корпораций и истерикой в прессе. И знаешь, что будет после этого?
— Нас вычислят.
