Алексей Колентьев - Жизненное пространство

Алексей Колентьев

ЖИЗНЕННОЕ ПРОСТРАНСТВО

…What's this war in the heart of nature?

Why does nature vie with itself?..

The land contends with the sea.

Is there an avenging power in nature?..

1.1

…Взрыв не стал неожиданностью: с самого начала этой мутной затеи я подсознательно ожидал чего-то подобного. Хорошо еще, что рвануло перед капотом «Урала», в тентованном кузове которого я и мой несостоявшийся компаньон-наниматель начали свое путешествие в Зону отчуждения. Машина встала, содрогнувшись всем корпусом под скрежет рессор и крики нашего водилы. Ощущения были примерно такие же, как если бы мы на ходу въехали в глухую бетонную стену. От резкого толчка нас с компаньоном бросило на дно кузова, отовсюду посыпались какие-то вещи, опасно накренились закрепленные у левого борта тяжелые ящики. По счастью, все привязали крепко, еще в Бреднянске перед отправкой колонны я лично закрепил сопутствующий груз стальными тросами, и, как выяснилось, не зря… Через миг садануло метрах в десяти позади нашего грузовика, опрокинув набок ехавший за нами точно такой же «шарабан».[2] Только ему повезло меньше — фугас[3] рванул под днищем, сдетонировал бензобак, и машину бросило, будто сломанную игрушку, в кювет. Повинуясь давно отработанной привычке, я схватил свой рюкзак и рывком выпрыгнул из кузова вправо, в сторону от застопорившейся машины.

В ушах стоял дикий звон, во рту возник железный привкус крови от прикушенного языка. Мелочь, конечно, но особого кайфа тоже нет.

Все это я отметил мимоходом, когда уже катился в заросшую пыльной травой придорожную канаву. И впрямь привычка — великое дело, ведь деньги и золотые монеты был зашиты в нательный пояс, а в «сидоре» только одежда. Как всегда, сработал безусловный рефлекс: хочешь жить — действуй быстро, соображай еще быстрее. В голове крутилась только мысль-облегчение: механическую бритву «Спутник», доставшуюся мне от деда, я зачем-то положил в карман штанов сегодня поутру. Памятная вещица, жаль было бы оставлять…

…Вовремя я стартовал! Скорее всего, колонну поджидали, а после того, как ее удалось остановить, начали обстрел. Думаю, что со стороны холмов вдоль грунтовки, по которой мы двигались, так удобнее всего. Потом по остановившимся машинам стали грамотно постреливать одиночными, стараясь выбить водил и охранников. Хотя те особо не рвались в бой и, словно тараканы, шустро разбегались кто куда, что, несомненно, ускорило их и без того предсказуемую гибель. Двоих положил снайпер, конвойную пару с головной машины посекло осколками брошенной нападавшими «эфки»,[4] и теперь они могли только ползать и орать благим матом. Нападавшие не стали подрывать головную машину, или, что скорее всего, что-то не сработало в закладке — грузовик остановили шквальным огнем из всего, что было у передовой засадной группы. Водила умер сразу, сопровождающий, сидевший в кабине рядом, успел открыть дверь со своей стороны, но тоже был убит. Охранников в тентованном кузове достало осколками гранаты. Что случилось с пассажирами, мне уже некогда было выяснять.

Еще одному конвойщику удалось уйти довольно далеко — мужик почти добежал до опушки леса, но там его встретили сразу две длинные автоматные очереди. После такого приема долго не живут, и у этого охранника тоже не вышло: он рухнул навзничь, раскинув руки в стороны, и даже не дергался, смерть была мгновенной. Помповое ружье, бывшее у него в качестве служебного «ствола», он бросил еще в начале своего отчаянного забега, видно, чуял, что не поможет.

Колонна встала, ее стопорнули аккурат между двух холмов, и бежать было просто некуда. Но что-то пошло не совсем правильно: наша и шедшая следом машины в проход меж холмов втянуться не успели. Значит, шанс был. Пока везло только мне, больше в лес никто не ломился.

Мой наниматель-компаньон подался было следом за мной и почти добежал до опушки. Пуля догнала его, ударив в спину. «Броника» наниматель не носил, но думаю, что и это бы не спасло Ник-Ника — самого выстрела я не слышал, но выходное отверстие в груди было величиной с чайное блюдце. Кровавые капли попали на лицо и немного на куртку. Покойника бросило на меня, что в конечном итоге и спасло мне жизнь: в нашем направлении больше никто не стрелял.

Думаю, его приложили из чего-то импортного: звуков изделий родной советско-российской оборонки я не слышал с самого начала. Но я понимал, что это ненадолго: сейчас нападавшие подавят последних упорствующих защитников конвоя, а следующим актом в этой маленькой пьесе станет глава под названием «зачистка и контроль». Команда нападавших выйдет к месту разгрома колонны, соберет трофеи, попутно достреливая раненых, и по возможности заметет следы. В такие моменты поблизости лучше не находиться — не поймут.

Я стал быстро обыскивать труп Ник-Ника, то и дело оглядываясь по сторонам, как бы никто не вышел из подлеска. Но пока в нашем секторе было тихо, в голове колонны еще стреляли, а на нас никто не обращал внимания. Шарить по трупу было непросто: как только человек становится мертвым куском мяса, ворочать его становится значительно тяжелее. К трупам я давно уже имел привычку, поэтому без особых терзаний прибирал все полезное для себя, рассовывая по карманам. Прости, приятель, тебе уже вряд ли что пригодится, а я еще, может, и поживу и, если карта ляжет удачно, спрошу с тех, кто устроил нам с тобой этот аттракцион. Так, что мы имеем: ТТ[5] в наплечной кобуре, явно «родной», не китайский «самопал»; пара снаряженных магазинов к нему и две дюжины патронов россыпью; пояс нательный вроде моего; КПК вроде действующий, с ним разберусь потом. Документы… А вот это кстати: пропуск за вторую линию блокпостов, то есть прямо в Зону. Нож у меня был свой, поэтому нательный пояс Ник-Ника я просто срезал. Компаньон охотником никогда не был и собственным ножиком не обзавелся. Единственное, за что гран мерси, так это за «ствол» в наплечной кобуре. Желтой кожи оперативная «босоножка» была универсальной, но и ее я срезал на всякий случай — будет похоже, что труп уже обшмонали более шустрые «коллеги» нападавших. Те, кто будут обыскивать трупы, наверняка обратят внимание, что «сбруя» вроде как есть, а кобуры уже и нет… Я бы точно обратил. «Сидор» напарника я просто поволок с собой, отползая в сторону леса, благо с тыла меня прикрывал чадящий грузовик, так неудачно ставший под фугасную закладку.

Но радоваться долго не пришлось: впереди, метрах в двух, землю прошила автоматная очередь. Пять пуль со злобным гудением выбили фонтанчики пыли. Я резко свернул и побежал направо. Видимо, кто-то меня заметил и отпускать с миром не хотел. Дальнейший ход событий был предельно ясен: либо попытаются пристрелить с позиций, занимаемых нападавшими, либо кто-то из них пойдет за мной. Ну, на случай, если пулю пожалеют или я так уж сильно им нужен совершенно точно «двухсотым».[6] Значит, пробежимся…

Вопреки бытующему среди малоопытных людей мнению, бег зигзагом от пули не спасает. Если у охотника автоматическое оружие, пуля в корпус или конечность на сорокаметровой дистанции — ну прямо как у меня сейчас!.. — практически неизбежна. Везение и небольшое расстояние до лесной спасительной «зеленки»[7] — вот что может спасти попавшего в пиковую ситуацию беглеца. Мне повезло, но внимание своим забегом я все же привлек: нападающие явно собирались догнать меня и шлепнуть. Оглянувшись, я понял, что за мной бегут двое в добротной амеровской «сбруе» и натовском же «лесном» пиксельном камуфляже. Вооружены оба были армейскими американскими карабинами М4. У того, что шел последним, — со штатным подствольным гранатометом. Шедший впереди и шаривший стволом по сторонам предпочитал не загружать «ружьишко» и довольствовался четырехкратным закрытым прицелом да лазерной подсветкой, чья характерная прямоугольная блямба различалась на стволе карабина сверху. Но самое интересное было не это: граждане были в шапочках-масках и куда-то торопились. Этим надо воспользоваться…

Если бы кто глянул сейчас на мою физиономию, то нехорошая, прямо скажем, пакостная ухмылка отбила бы у него желание за мной бегать и, скорее всего, я финишировал бы нафаршированный свинцовыми гостинцами калибра 5,56 мм. Но никто меня не заметил, что опять же сыграло в мою пользу. Преследователи ждали паники, и я не стал их разочаровывать: побежал напролом, намеренно оставляя за собой следы в виде сломанных веток, обрывков одежды и примятой травы. В ушах все еще гудело, кровь бурлила от прилива адреналина, приходилось следить за дыханием. Черт, как же давно я не бегал по утрам, форму чутка подрастерял, расслабился. Сбавив шаг, остановился у края неглубокого овражка, подходившего для придуманной на бегу ловушки как нельзя лучше. «Стометровка», однако!..