Чэнь Цзячжэнь - Секретные техники Тайцзи-цюань стиля Чэнь
Переход от избавления от болезни двойной тяжести к пониманию усилия-цзинь
6) Линия раздела между этапом духовной ясности после понимания усилия-цзинь и принципом «отбросив себя, сопровождать человека»
В «Теории тайцзи-цюаня» сказано: «После понимания усилия-цзинь по мере тренировки выясняют, уточняют и исследуют, постепенно достигают следования сердцу соответственно желаниям. Основа – отбросив себя, сопровождать человека. Частая ошибка: отбросив ближнее, добиваются дальнего. Так называемая мелкая разница, а ошибка огромная. Ученик не может не разобраться тщательно».
На базе отработанности необходимо дальнейшее изучение теории и путем прикидки, от объективного к субъективному, довести до единства того и другого. Полученный из практики динамизм постепенно приведет к исполнению желаний – как душе угодно, к этапу автоматической духовной ясности шэнь-мин. Это высшее мастерство в толкающих руках. На этом этапе также нужно четко различать границу между оставлением себя и сопровождением человека, добиваясь правильного применения. Требование «отбросив себя сопровождать человека» – основное в перенимании-связывании-прилипании-следовании. Однако в сопровождении человека нужно различать мелочи, а не следовать тупо. Принцип здесь такой: сопровождай вблизи, не сопровождай вдали. Вдали – то же, что глубоко проникшая армия, отрезанная. Когда выходят за квадрат-круг, тогда дают другому управлять тобой, дают ему орудие. Чэнь Синь говорил: «Если враг ведет обманно, не надо плотно преследовать. Если перейдешь границу предела, позицию трудно повернуть вспять, тогда непременно потеряешь позицию. Хоть сожалей, но как настичь?» Другими словами, хотя в этом плане разница невелика, но имеет большое значение для окончательного приобретения или утраты.Глава V Выдержки из трактатов
Чэнь Синь оставил много произведений, посвященных теории, где подробно описал принципы и движения в формах, создав особое учение о системе Чэней. Однако сведения разбросаны по многим статьям, недостаточно систематизированы и не собраны. Автор (Гу Люсинь), большой любитель тайцзи-цюаня, но слабо разбирающийся в ее принципах [46] , приводит теоретические выдержки из ряда книг в помощь занимающимся и изучающим. Ниже они даны по темам, в основном из книги Чэнь Синя «Рисунки с комментариями к гимнастике „Великий предел“ г. Чэнь» («Чэнь-ши тайцзи-цюань ту шо») и из принадлежащей перу Чэнь Синя части книги Чэнь Хуэйфу «Сборник законов гимнастики „Великий предел“ г. Чэнь» («Чэнь-ши тайцзи-цюань хуэйцзун»). Последняя работа была плохо сверена, содержала много неправильно написанных иероглифов и пропусков. Благо г. Ли Цзяньхуа выверил по рукописи, первоначально называвшейся «Истинное толкование Великого предела» («Тайцзи чжэнь цюань»). [47]
За 100–200 лет до этой гимнастики были другие кулачные техники с техническими ударами, поэтому отрывки из старых книг взяты в качестве примера движений в старой форме стиля Чэнь. Они описаны с позиции технических ударов. В данной книге для удобства изучения и систематизации теории, а особенно для широкого распространения толкающих рук, эти материалы также частично включены, чтобы древнее служило современному.
Биография Чэнь Синя
Чэнь Синь, второе имя Пиньсань (1849–1929), человек из Оврага Семьи Чэней Чэнъцзягоу уезда Теплого Вэнь-сянь провинции Южнее Хуанхэ Хэнань. Дед Чэнь Юхэн и его младший брат Чэнь Юбэнь знамениты семейной передачей тайцзи-цю-аня. Имели книги и создавали новую форму стиля Чэнь. Отец Чэнь Чжуншэнь (1809–1871) и дядя Чэнь Лишэнь (1809–1865) в среднем возрасте постоянно ездили на озеро Дунтинху, правили книги отца и деда.
Чжуншэнь имел спину обезьяны и шею тигра, рос крупный не по годам, с трех лет занимался воинскими искусствами, а когда подрос, вместе с младшим братом Лишэнем поступил в школу воинских искусств. В начале второй половины XIX века эти двое вместе с сыном Чэнь Чжансина (1771–1853) Гэньюнем были лучшими мастерами в Чэньцзягоу. Чжуншэнь мог работать пикой весом 30 цзиней (примерно 15 кг – М. Б.), получил звание «герой воинских искусств» (уюн ). Чэнь Синь вместе с братом Яо учился у отца. Яо в 19 лет поступил в школу воинских искусств, в год проводил 10 тысяч тренировок, и 20 лет пролетели как один день, поэтому мастерство у него отточенное. Он был мал ростом, и не знающие не верили в его мастерство. Однажды он схватился с уездными охранниками, одного за другим свалил 6–7 человек, остальные убежали.
Синь, учась у отца, пытался разобраться в принципах и способах, поэтому тоже был искусным мастером. Сначала вел записи по просьбе отца, потом самостоятельно, в основном о принципах тайцзи-цюаня стиля Чэнь, передававшихся из поколения в поколение. Это «Семейная упряжка Чэней» («Чэнь-ши цзя чэн») из пяти частей, «Сборник стихов и прозы Ань Юйсюаня» («Ань Юйсюань ши вэнь цзи») из нескольких частей, «Схемы (или рисунки) с комментариями к тайцзи-цюаню Чэней» («Чэнь-ши тайцзи-цюань ту шо») из 4-х частей, «Входной путь к привлекающей молодость гимнастике „Великий предел“» («Тайцзи-цюань инь мэн жулу») из одной части и «Спектр 33-х гимнастик».
Книга «Схемы с комментариями» писалась с 1908 по 1919 г., сначала переписывалась автором от руки, несмотря на тяжесть такого труда. Он переписал четырежды, объясняя накопленный Чэнями опыт – поза за позой, движения, привлек для пояснения учение о каналах, показал ключевую роль усилия-цзинь наматывания нити, где внутреннее усилие – ведущее. У Синя не было детей, старый и больной, он пригласил сына старшего брата Чуньюаня на юг провинции Хунань и, отдавая книгу «Схемы с комментариями», сказал: «Если можно передавать – передавай, нет – сожги, не давай глупым людям». В конце зимы 1930 г. Тан Хао по договоренности с Чэнь Цзымином отправился в Овраг Семьи Чэней собирать материалы о тайцзи-цюане, увидел рукопись и восхитился. В начале весны 1931 г. предложил купить эту книгу Гуань Вайи, директору Павильона национального воинского искусства. Гуань тут же собрал 700 юаней и купил у Чунь Юаня экземпляр, а в 1933 г. издал в Кайфэне в виде 4-х книжечек. После смерти Чэнь Синя семья из-за бедности несколько лет не могла погрести гроб с телом, и Чунь Юань, получив деньги, занялся погребальной церемонией. В 1935 г. Чэнь Хуэйфу (Чжаопи) издал «Сборник материалов о гимнастике "Великий предел" Чэней» (Нанкин, два томика), куда также включил «Схемы с комментариями», но использовал для этого другую рукопись, более сокращенную, с несколько отличающейся терминологией. Книга «Входной путь к привлекающей молодость гимнастике "Великий предел"» – упрощенный вариант «Схем с комментариями», а «Спектр 33-х гимнастик» – список упражнений гимнастики «форма-мысль» синьи-цюань, составленной на принципах тайцзи-цюаня. Тан Хао, будучи у Чунь Юаня, переработал эту книгу, ему принадлежит примерно 30 % текста. Чунь Юань умер в 1949 г., и рукописи Чэнь Синя попали неизвестно куда. С тех пор, как Чэнь Вантин, 9-й предок из Оврага Семьи Чэней, создал гимнастику «Великий предел», Чэни занимались и добивались выдающегося мастерства, однако письменного материала крайне мало. Только с седьмого его потомка Чэнь Синя начали уделять внимание письменным записям. [48]
1. Чэнь Синь. Спектр правил гимнастики «Великий предел»
(«Тайцзи-цюань цзин пу»)
Великий предел имеет два смысла: Небо и Земля, инь и ян, открывание и закрывание, динамика и статика, мягкое в соединении с жестким. Сгибание – выпрямление, туда – сюда, наступление – отступление, сохранение – уничтожение, одно открывание – одно закрывание, есть изменения – есть постоянство. Пустое и полное – оба доходят, вдруг увидят – вдруг сохранят, здоровеют последовательными половинами, вовлекаясь, продвигаются тонко и тщательно. Или собирают – или отпускают, вдруг ослабляют – вдруг натягивают, скрещиваются и пересекаются изменения и превращения, желая вниз – сначала вверх. Нужно сначала иметь дело, не помогать – не забывать, истинно собранные силы долги. Стреляя, спускают лук первым. Наполненное и пустое имеют образ, выход и вход не знают направлений. Ду х-шэнь через знание приходит, воля через хранение отправляется. Гостя и хозяина различают четко. Средний путь – хороший правитель. Управление и влияние взаимно используют. Дополняют короткое – образуют длинное. Духовный дракон изменяется и преобразуется, кто измерит моря-океаны? Вдоль дорожки наматывают вату, спокойно идут без суеты. Мышцы и кожа, кости, суставы всюду, везде, открываясь, растягиваются, нет начального – нет конечного, встреча и проводы взаимно свершаются. Вперед и назад, влево и вправо, вверх и вниз по четырем сторонам, повороты соединяют легко и подвижно, медленное и быстрое обоюдно командуют. Высоко поднимают – низко принимают, если делают, взаимоудовлетворяют. Не затормаживаются в преследовании, не вторгаются в пустоту, достигают истинного циркулирующего движения, захватывают вдоль от избытка. Небесный механизм живой и активный. Безбрежная ци, протекая, идет, притворный переход и обманное поражение. Создавая победу, сумей уравновесить. Оттуда приходят – туда идут, пусть он не сможет измерить, в нужное время создавай выгоду, в центре храни тонкие правила, вверх иди – внизу бей, прекращая, не допускай отклонений. Греми на востоке – бей с запада, слева и справа угрожай – объявляй, холодом туда – жаром оттуда, кто определит, где край? Тысяча изящного в один день, достигаешь принципа цикла-кольца, верх и низ друг за другом следуют, не допускай пустой болтовни. Последовательность в цикле постепенно развивается, тщательно и тонко перемалывая, изучай, человек способен перенести горечь, наконец взберешься весь целиком. Достигнешь лечения, достигнешь скорости, обматывая кругом, верти и крути, оставишь форму – получишь подобие, как не сравнить с круглой луной. Тонко отрабатывают шесть пределов, самый маленький – тоже круг, середина дня – время за полдень, полная луна – она широка. Если противник обманно манит, не допускай быстрой погони, если же проскочишь границы, край, позу трудно вернуть назад. К тому же раз потеряв позу, хоть сожалей – как догонять? Я сохраняю свою территорию, без уничижения и зазнайства. Девять изгибов бараньих кишок не допускают малейшей уступки. Если уступишь людям другим, то люди стоят, а я спотыкаюсь. Быстро сходясь в бою острием, сможешь возвыситься без паденья. Много – завладеть одной десятинкой, я побеждаю в соответствии с формой. Один муж станет заставой – тьма людей потеряют храбрость, пережимание и связывание, прилипание и следование – встреча шэнь и собирание цзин [49] , используя собственную пустоту и подвижность, и добавляешь еще более, приводишь в порядок заново. Тонко умащаясь, натираются устойчиво, в середине гибкость – сзади усилие-цзинь, пустая корзина – обман и заманивание, лишь совершают один поворот. Приходит жилка – получаешь позицию, повернуть сустав – что за трудность? В середине полного есть пустое, человек сам взаимоучаствует; в середине пустого есть полное, кто измерит мышцы и суставы? Не заслоняются – не отбивают, не выпячиваются – не оттягиваются, не мягкость – не жесткость, не отторжение – не перенимание, внезапность – если твой приход. Люди не знают твоих побуждений, лишь ощущают, как ветер сдувает, падение и переворот – прерывание тонкости, зону подвижности трудно передать словами. Пробуешь одну форму включить: в руках есть реактивность, нужна легкость – получается легкость, черпают вино без отклонений. Нужна тяжесть – получается тяжесть, будто тигр спускается с горы. Привлекают его внимание сюда, наступление – от меня туда. При приходе нужно слушать истинность, уходя, ценят скорость духа-шэнь. Лишь разгляди его позу, лишь обнаружь в ней щель, есть щель – можно воспользоваться, не смел – не входи, потеряешь этот возможный случай – очень трудно получить назад! Одна точка подвижного пространства для господина укажет выход. Обратимся к способам для тела. Изначально нет определенной стабильности, нет стабильности – есть стабильность, сам человек произвольно использует. Поперечно – продольно, упасть – опрокинуться, стоять и сидеть, лежать и двигаться, вперед наклоняться – назад отклоняться, странное и нормальное друг друга рождают. Возвратно скручиваются, отклоняются вбок, собираются и прыгают – и всё в центре (всегда имея среднюю ци, выпускают и собирают, правитель располагается в центре этого). Тысяча изменений, тьма превращений, трудно описать эти формы. Ци не отходит от закона, одно слово позволяет опустеть, открывание-закрывание, пустое и полное – таков канон создания гимнастики. Используют силу много дней – и вдруг происходит пронизывание-прохождение, день новый не истощился – сам придешь к духу и святости. Всё целиком не имеет следов, искусные руки пусты-пусты, если появится чертов дух, поможет мне в пустоте и подвижности – разве узнаешь душу мою? Лишь сохраняй одно почитание.
