«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев

пошатнулось. Его отправили торгпредом в США. Уезжая, он отдал часть библиотеки своему помощнику — Белецкому, а наиболее ценную и «объемистую» часть — моему отцу[1357]. У нас была очень большая квартира на Печатном Дворе. В библиотеке Ионова были сплошные редкости: эльзевиры[1358], альдины[1359], Библия Пискатора[1360], книги эмигрантов — Ремизова[1361] с дарственными надписями, Краснова[1362] романы, различного рода юбилейные издания, дворянские альбомы начала XIX в., множество ценнейших альманахов, рукописные списки Радищева и Грибоедова, гравюры Рубенса и Рембрандта, разные первые издания — Некрасова, Державина и т. д., и т. п. Собирал для него зав[едующий] книжным фондом Саранчин. Среди всего этого была нам привезена и голова Блока. В 1928 г. при обыске кое-что из этой библиотеки было забрано, и меня обвинили в хранении… Отец написал Ионову в США с просьбой удостоверить, что книги его. Ионов был каторжанин, революционер (до революции он был пожизненно заключен в Шлиссельбургскую крепость). Отец считал, что ему не попадет. Как глава ОГИЗа он мог иметь всё, ездил за границу. Но… положение Ионова пошатнулось, и он не отвечал. А книга, которая ставилась мне в вину, была даже не разрезана. Ионова вызвали в Москву с тем, чтобы якобы поставить во главе каких-то издательств. Отец сразу отправил ему в Москву контейнеры с книгами. Отправил, а Ионова арестовали! Среди отправленных книг были и мои. Была среди всего прочего и голова Блока. Отлитая в бронзе, она не имела никаких следов, отметок, что это Блок. Узнать Блока было трудно — Блок в бронзе был совершенно лыс. Даже я, зная ее происхождение наверное, иногда сомневался. Я привык представлять себе Блока с волосами. Возможно, что голова Блока существует неузнанная. Ведь она была бронзовая, тяжелая. Кто мог бы ее уничтожить и зачем? Эта голова-маска была единственная. Вторую не отлили. Может быть, в блоковском томе «Лит[ературного] наследства» указать на ее существование: «местонахождение неизвестно». А вдруг найдется? В воспоминаниях о смерти Блока кто-то написал, что маска с Блока не была снята. Была!

Возвращаюсь к прежним темам. Игорь Евгеньевич Аничков был похож на мать, но и на Евгения Васильевича, фотографии которого я видел в архиве в Белграде. Слухи о том, что он сын Анатоля Франса, может быть, неосновательны?

Часто навещая Игоря Евг[еньевича] в последние годы его жизни, я не решался его впрямую спросить, но о Евг[ении] Вас[ильевиче] он всегда говорил, называя его отцом.

Извините за длинное письмо, но оно для Вашего архива.

Искренне Ваш

Д. Лихачев 15.VI.84

РГАЛИ. Ф. 3290. Авторизованная машинопись.

10. И. С. Зильберштейн — Д. С. Лихачеву 5 июля 1984 г.

05.07.84 г.

Дорогой Дмитрий Сергеевич!

Спасибо сердечное за письмо. Много интересного в этом письме для меня прежде всего потому, что я лично хорошо знал Анну Митрофановну, Анечку. Больше того, еще на заре существования «Литературного наследства» я попросил ее написать свои воспоминания об Анатоле Франсе. Она выполнила эту просьбу и предоставила мне рукопись, которую озаглавила «Воспоминания о Париже». Я даже успел набрать их для одного из трех наших томов «Русская культура и Франция». Вы, очевидно, знаете эти тома? В каждом по 1000 страниц типографских, и хотя воспоминания Анны Митрофановны были набраны, но включить их не удалось в один из тех томов, и у меня сохранился, очевидно, один существующий на свете материал экземпляра верстки. Она была очень признательна за то, что я заставил ее записать свои воспоминания. И за это она подарила мне миниатюрную книжицу Анатоля Франса с дарственной надписью ей. Эта книжица у меня сохранилась, и, когда будете в Москве, смогу показать ее Вам.

Вы, конечно, знаете, что сохранилось 4 письма Блока Е. В. Аничкову, а также 6 писем Аничкова Блоку, а писем Анны Митрофановны Блоку уцелело лишь два. Все это отражено в двухтомнике, который называется «Александр Блок. Переписка. Аннотированный каталог», 1975–1979 гг.

Во второй книге нашего 92-го тома («Александр Блок. Новые материалы и исследования») на стр. 217 в письме Блока к Пясту имеется упоминание об Анне Митрофановне. Думаю, что мы сделали ошибку, что дали такое плохое примечание Минц об Анне Митрофановне[1363]. Верно ли указана дата кончины Анны Митрофановны? Мне думается, что она скончалась позже 1933-го года.

Я знал Ионова. Он погиб потому, что его сестра Злата Ионовна[1364] была женой Зиновьева[1365]. Но Ионов был типичным самодуром, к тому же самовлюбленным. Руководя Ленинградским отделением Госиздата, он жил по принципу — Дикси[1366]. Но с той разницей, что от Цезаря у него, по существу, не было ничего.

Мне все-таки верится, что «Роза и крест» Блока с надписью: «Е. В. Аничкову» — где-то хранится.

Еще раз великое спасибо, дорогой Дмитрий Сергеевич, за интереснейшее письмо. И прошу Вас помнить, что если я чем-либо могу быть Вам полезен, то обязательно обращайтесь ко мне.

Сердечно Вам кланяюсь.

РГАЛИ. Ф. 3290. Машинопись.

11. Д. С. Лихачев — И. С. Зильберштейну 14 июля 1984 г.

Дорогой Илья Самойлович!

Спасибо Вам большое за обстоятельное письмо. Я был бы очень счастлив прочесть воспоминания Анны Митрофановны Аничковой об А. Франсе. Умнейшая была женщина.

Ионов был глубокий истерик. Плакал, рыдал и рвал на себе волосы, если что-то у него не получалось (сколько раз эту сцену видел отец на Печатном Дворе).

Архив родных, кажется, уничтожил сын — Игорь Евг[еньевич], но не уверен.

Сердечно Ваш Д. Лихачев 14.VII.84

РГАЛИ. Ф. 3290. Автограф.

12. Д. С. Лихачев — И. С. Зильберштейну 1980-е годы

Дорогой Илья Самуилович!

Не помню Вашу рецензию[1367]. Вы, вероятно, передали мне через Чугунова, а он не отдал ее. Я готов сам перепечатать ее. Только пришлите для этой цели. Мне никто не хочет помогать, кроме Вас.

Извините. Заранее спасибо.

Д. Лихачев 20 / X

РГАЛИ. Ф. 3290. Автограф.

13. Д. С. Лихачев — Н. Б. Волковой 23 мая 1988 г.

23/5 88

Глубоко потрясены кончиной Ильи Самойловича Зильберштейна. Советское искусствознание потеряло в его лице одного из самых авторитетнейших ученых-коллекционеров, поднявших советское собирательское искусство на мировой уровень. Благодаря неутомимой энергии и знаниям Ильи Самойловича в нашу страну вернулось множество шедевров, найдены и опубликованы целые архивы. Он создал школу собирательства и атрибуции художественных произведений. Советский фонд культуры в своей деятельности во многом опирался на идеи Ильи Самойловича. Мы всегда чувствовали его духовную поддержку.

Лихачев и сотрудники ЛО СФК

РГАЛИ. Ф. 3290. Телеграмма.

Волкова Наталия Борисовна (1924–2022) — литературовед, директор ЦГАЛИ (РГАЛИ)