Петр Хомяков - Свои и чужие
Не менее ценным уроком скифского отпора является урок цивилизационный. С прикладной научно-технической точки зрения неграмотные, неорганизованные скифы сами развили у себя лидирующую отрасль тогдашней индустрии – металлургию бронзы. Ибо центры бронзовой металлургии на южном Урале были основаны независимо от аналогичных центров в Великой Армении, на Кипре и на Балканах.
Увы, империи работают с низким КПД во всех отраслях: в военной, индустриальной, научной, мистической. Империи могут только много "бить своих, чтобы чужие боялись" или до дебилизма оболванивать. Но тут уже не только своих, но и чужих. И на много веков вперёд.
А нам ещё разбирать и разбирать завалы имперских агиток, накопленные за века и тысячелетия.
Глава 3 Железный марш
1. Железо и бронза. Геология, экология, технология
Читатель уже, наверное, привык к чередованию в нашей книге науки, эссеистики и откровенных всплесков политических эмоций. Такова специфика материала. И, скажем прямо, когда отдельные главы этой книги издавались ранее под другими названиями малыми тиражами, это нравилось нашим преданным читателям. Более того, такое сочетание «горячего и холодного» многие из них считали весьма пикантным.
Вот и теперь мы в очередной раз от оценок, которые по самой своей сути не могут не быть эмоциональными, переходим к рассмотрению объективных условий самой масштабной, после освоения огня, НТР – освоению железа.
Напомним читателю, что железа в земной коре в 500 раз больше, чем меди. Так что найти его в принципе гораздо легче. Однако, курьёзно, а может быть это просто божественное предначертание, что на территории метрополий Первой империи – в Египте, в Месопотамии, Палестине, Ливане, Сирии, Армении, Малой Азии – железа почти нет. Не так много его и на Балканах.
Зато оно в достатке есть к северу от территории Первой империи, на Русской равнине и в Центральной Европе.
Однако, рассматривая наличие тех или иных полезных компонентов в тех или иных породах, надо принимать во внимание возможность добычи самих этих пород и возможность извлечения из них полезного компонента при данном уровне технологии.
В самом деле, попытайтесь представить себе, как, имея технологии бронзового века, добывать твёрдые массивные железистые кварциты Курской магнитной аномалии. Бронзовых кирок не напасёшься. Тем более, что бронза привозная. И такое железо обойдётся дороже той же бронзы по затратам труда и дефицитного оборудования. Не надо смеяться над данной формулировкой. Любое производство немыслимо без оборудования. А бронзовый век на дворе или иной – это детали. Без сомнения наше нынешнее оборудование так же будет казаться недостойным столь серьёзного названия людям будущего, как нам гипотетическое бронзовое кайло.
Ну, а потом железо надо будет выплавить. А для этого нужна температура более тысячи градусов. Такую температуру не получишь из простых дров. Надо иметь древесный уголь. И ещё надо знать, что в плавильную печь необходимо поддувать воздух. То есть, если обращаться к реалиям тех времён, иметь меха.
Для использования самородной меди такие средства не нужны. Её можно переплавить в обычной печи. К необходимости повысить температуру плавки люди пришли, осваивая выплавку меди из медно-колче-дановых руд а также выплавляя олово. Применение древесного угля для нужд бронзовой металлургии было, возможно и не обязательно. Но, тем не менее, давало определённые преимущества. А само открытие этой технологии было достигнуто эмпирически в процессе т. н. эволюционного этапа развития бронзовой металлургии.
Впрочем, определённое несоответствие в положении месторождений меди и полиметаллов и наиболее удобных для эксплуатации лесных массивов Первой империи могло стимулировать поиск возможностей поставок «концентрированного» топлива в виде древесного угля в центры древней металлургии.
Остаётся открытым вопрос о возможностях при том оборудовании добычи определённых типов железной руды. Многие авторы склонны помещать центры первоначальной металлургии железа в Германию или бассейн Среднего Дуная. В те места, где были расположены развитые металлургические производства в раннем Средневековье. Но, заметим, в это время в упомянутых центрах уже добывались те же типы железной руды, что и в наше время, т. е. добыча которых требует наличия уже довольно хорошего оборудования – кайл, молотков, зубил.
Нам кажется, что гораздо логичнее искать первые центры выплавки железа в местах распространения относительно мягких и рыхлых т. н. болотных руд. Эти руды, скопления обычной рыхлой «ржавчины», легки для добычи. Они залегают практически на поверхности. Их легко черпать даже деревянными лопатами. Они сразу заметны по яркому красно-бурому цвету на неярком внешнем фоне.
Впрочем, болотные руды были достаточно конкурентоспособны в качестве сырья для выплавки железа ещё в Средневековье. И даже позже. Напомним, что знаменитые ножи, производимые в г. Ворсма в Нижегородской области, ценились вплоть до Афганистана и Индии ещё в XVIII и начале XIX веков. Между тем эти ножи производились из стали, полученной из соответствующих руд окрестных болот.
Аналогичные руды были сырьём для производства весьма популярных в раннем Средневековье мечей, произведённых в Западной Руси.
Тем более есть все основания предполагать, что именно болотные руды стали первым сырьём для металлургического производства в начале освоения железа. Тогда, когда железного горнодобывающего оборудования ещё не было.
Но этот момент делает ситуацию ещё более интересной. Ибо болотные руды или в чём-то аналогичные вторичные железные руды, образующиеся «из – ржавчины» (да простят специалисты такие упрощения) в окрестностях скоплений железосодержащих плотных массивных горных пород, могут формироваться только в соответствующих ландшафтно-геохимических условиях.
Климат должен отличаться избыточным увлажнением, а ландшафты характеризоваться кислой средой. Но избыточного увлажнения нет нигде на территории Первой империи и даже в приграничных районах Причерноморья. Реакция ландшафтной среды там в основном щелочная, реже слабокислая.
А среднегорья этих мест зачастую сложены известняками или известковыми породами, где среда имеет ещё более щелочную реакцию.
Так что рыхлых, доступных, хорошо различимых вторичных железных руд и болотных руд в самой Первой империи и её ближайших окрестностях не было.
Они были в первую очередь на Русской равнине и в Средней Европе. Но в Средней Европе таких руд было больше всего не там, где больше железосодержащих пород, а там, где эти породы сочетаются с повышенным увлажнением территории и отсутствием известняков. Исходя из сказанного можно предположить, что первые центры металлургии железа были в Центральной Европе не совсем там, где они располагались позднее.
И относительная перспективность этого региона для металлургии в самом начале освоения железа была не столь высока.
Очень интересно, что в европейских языках обозначение красного цвета, крови, а отсюда и кровного родства, имеет один корень со словом «руда». В русском это «род», «рудый» (т. е. рыже-красный), «руда». В английском красный «гее», а в немецком «го1е». Вероятно, красная болотная или вторичная железная руда была для европейцев символом руды вообще. Чтобы убедиться, что вторичная руда действительно ярко-красная, читателю-москвичу, например, стоит походить по берегам Москвы-реки в окрестностях Коломенского. Зрелище ярко-красного откоса из железистых песчаников на фоне зелёной травы очень красиво. А внизу у самой воды сплошные потёки ржавчины.
К счастью, это не результат наличия некоей свалки. Это чисто природное явление. Кстати, напомним ещё раз: средневековая Русь не испытывала дефицита железа. Оно было своё из своих руд, которых было достаточно для покрытия тогдашних потребностей страны.
Отметим ещё один момент. Выплавка железа требует гораздо больше топлива, чем выплавка меди. Представим себе ситуацию, когда топоров ещё мало. Они либо достаточно дорогие, бронзовые, либо каменные, тяжёлые и довольно хрупкие. Такими много не нарубишь.
В этой ситуации критичным может стать даже породный состав деревьев. Конечно же, твёрдый дуб сейчас ценится гораздо дороже сосны или берёзы. Но когда надо заготавливать древесину на топливо, много древесины каменными топорами, то, конечно же, лучше заготавливать ту же сосну. И отсутствие достаточно легко заготавливаемых пород дерева тоже может лимитировать развитие металлургии железа на самых первых этапах её развития.
Но такого леса мало на юге, особенно на территории Первой империи, и много на севере. Так что и по этому критерию Русская равнина и северная половина Центральной Европы оказываются наиболее перспективными.
Таким образом, все естественнее предпосылки для начала железной НТР были именно здесь.
