Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова - Александр Антонович Петрушин
Самый молодой маршал в истории Красной армии и любимец Сталина Голованов не поддался ни настойчивым уговорам, ни неприкрытому давлению. Подписать представление означало признать особый статус Гризодубовой. На это маршал, тоже гордившийся тем, что подчиняется лично товарищу Сталину, пойти не мог. Опираясь на факты, он сумел обосновать вздорность претензий испорченной вниманием высших кругов летчицы, доказав клеветнический характер ее жалобы, и этим лишь укрепил доверие Сталина к себе. В итоге было принято иное решение: полковника Гризодубову отстранили от командования полком «за клевету в корыстных целях на своих непосредственных командиров». Ее участие в войне отмечено лишь орденом Отечественной войны 1-й степени. В Тюмени нет улицы Гризодубовой. Но не забылась здесь фамилия Серова – улица с таким названием, бывшая 5-я Таборная, находится в квадрате улиц Максима Горького, 50 лет Октября, Харьковской и Холодильной. Только это переименование произошло еще до авиакатастрофы 1939 года, и этот Серов совсем не погибший вместе с Осипенко комбриг ВВС РККА, а петербургский рабочий, большевик, назначенный весной 1918-го председателем Тюменского губернского продовольственного комитета и расстрелянный белогвардейцами летом того же года.
А на улице Осипенко в 1924–1926 годах, когда она еще называлась Томской, в двухэтажном деревянном доме (сейчас его номер 18) жил инструктор городского отдела потребительской кооперации Алексей Николаевич Косыгин. Будущий председатель Совета Министров СССР, член Политбюро ЦК КПСС, дважды Герой Социалистического Труда. Его считали реформатором советской плановой экономики и инициатором применения рыночных механизмов управления народным хозяйством.
При его поддержке началось освоение Западно-Сибирской нефтегазовой провинции, после чего наш город Тюмень стал известен во всем мире.
Возвращение Павлика[26]
Который раз мы хотим забыть наше «некрасивое» прошлое. Нам кажется, что достаточно отказаться от прежних героев, свергнуть их памятники и переименовать улицы, как наша жизнь станет счастливой и правдивой.
Призрак лагеря «Алые паруса»
Впервые о таинственной скульптуре пионера-героя Павлика Морозова я услышала пять лет назад, когда работала вожатой в лагере «Алые паруса». Поговаривали, что гипсовое изваяние убрали с постамента в те времена, когда все следы советской идеологии и культуры спешно стирались. Потом будто бы Павлик обиделся и начал по лагерю ночами пугать детей. Ребятишки рассказывали друг другу жуткие истории про то, что кто-то видел белую фигуру между деревьев. Поэтому логичным казалось, что каменного Павлика утопили в маленькой речушке, протекающей около лагеря. Дальше о несгибаемом пионере рассказывали и вовсе сказки – якобы он никак не хотел тонуть и всплывал назло врагам снова и снова. В ответ скептикам, твердящим, что гипсовые мальчики плавать не умеют, находчивые дети заявляли, что состав, из которого был изготовлен Павлик–памятник, был то ли с пустотами, то ли смешанный но особой технологии, что позволяло скульптуре всплывать. Правда это или нет – судить не берусь. История многострадального памятника, по легендам лагеря, закончилась тем, что его выловили и торжественно похоронили на берегу той самой речки. А отдыхающим детишкам строго-настрого запретили подходить к этому месту и уж тем более залезать в воду.
Однако это все домыслы и слухи, детские страшилки и сплошная мистика. Что же случилось на самом деле с памятником пионеру Морозову, много лет простоявшим в лагере сто же имени?
Пионерский лагерь имени Павлика Морозова был основан под Тюменью в 1957 году. В 1993-м, когда знаменитый пионер был свергнут с пьедестала кумира поколения, лагерь стал называться детским оздоровительным центром «Алые паруса». Именно тогда заместителем администратора по хозяйственной части здесь начала работать Ирина Кокурина. Скульптуру Павлика Ирина Николаевна сразу вспомнила – она никому особенно не мешала, невзирая на то, что лагерь сменил имя, а страна героев. Но весной 1995 года в «Алые паруса» приехали гости. «Помню, готовились мы тщательно – ждали губернатора Рокецкого[27] с замами, накрыли столы». По словам Ирины Кокуриной, когда высокие гости «хорошо отметились» и вышли на плац, на глаза им попался злополучный Павлик-памятник.
«Они остались недовольны, сказали: раз история меняется, чего же он тут стоит? Убрать предателя!» – рассказала бывший завхоз.
И на следующий же день, по ее словам, тогдашний директор лагеря вызвал трактор, памятник сдернули с постамента и выкинули в Пышму. Тут бы, казалось, Павке и сгинуть навеки, ан нет. Ирина Николаевна продолжает: «Через год рыбачили на реке мужики из ближней деревни, посветили на воду и увидели на дне белый силуэт. Перепугались все страшно, думали утопленник. Сразу вызвали милицию, те начали нырять и обнаружили «нашего Павлика Морозова». Подняли его из Пышмы. Я просила отдать мне скульптуру пионера–героя, говорила, что отреставрирую, будет, как новый, пусть вернется на свое место. Директор в лагере был в то время уже другой и вроде бы соглашался со мной, да так и не собрался... Когда я из лагеря уходила, скульптура так и валялась на хоздворе. Что с ней стало дальше – не знаю», – закончила Ирина Кокурина. Прощаясь, она обронила: «Не понимаю, зачем тревожить историю, переписывать ее заново? Ведь мы на этом выросли, это были герои нашего времени...».
В поисках следов истории о гипсовом мальчике, ставшем призраком «Алых парусов», я обратилась к одному из старожилов лагеря. Звукорежиссер Евгений Шабалов приезжал на летние лагерные смены еще в 1996 году, а постоянно работать в «Алых парусах» стал с 1998-го. «Памятник помню плохо. Ребенком я отдыхал в соседнем “Спутнике”, и в лагерь “Павлика Морозова” мы приезжали играть в футбол. Кажется, был какой-то памятник, но значения этому тогда никто не придавал, – рассказал Евгений Васильевич. – В середине 90-х памятника на постаменте уже не было. “Павлика”, выловленного из реки, определили на
