Книжка-подушка - Александр Павлович Тимофеевский

и деда. См., например, у Арсения «Тогда еще не воевали с Германией» – «Зато у отца, как в Сибири у ссыльного, / Был плед Гарибальди и Герцен под локтем». / «Ванилью тянуло от города пыльного. / От пригорода – конским потом и дегтем». И плед Гарибальди и, тем паче, томик Герцена можно было сберечь и – кто знает? – может быть, их сберегли. Но без пыли с ванилью, без конского пота и дегтя они мертвы.

Вещь это всегда вещь+, а не только предмет, и это относится абсолютно ко всему, от мелкой пластики до архитектуры.

Вот две церкви великого Николая Львова. Одна завтра умрет, ее нет в путеводителях, и к ней не ведут туристические тропы, она оседает в снегах, разваливается на части, продувается со всех сторон – ни крыши тебе, ни пола. Но глаз от нее не оторвать: она дышит подлинностью и всей нашей историей, кровавой и равнодушной к тому лучшему, что есть у родины. Зато другая уже убита реставрацией, и теперь ей жить и жить, она отпидорашена до блеска, затянута в гипрок, как в корсет, она невеста на выданье, хоть сейчас созывай женихов-туристов. И ничего в ней нет, просто вещь в себе, пластмассовая красота-красотища.

29 августа

РБК пишет, что два украинских офицера взорвали себя вместе с 12 российскими.

Дымилась роща под горою,И вместе с ней горел закат…Нас оставалось только троеИз восемнадцати ребят.Как много их, друзей хороших,Лежать осталось в темноте —У незнакомого поселка,На безымянной высоте.

Цитатная постмодернистская война. Все кличут противника фашистами и рапортуют о подвигах в духе ВОВ. Сергей Кузьмич со всех сторон, от Безымянной высоты не продохнешь. До слез жаль и одних, и других – тех, кого бомбят, тех, кого калечат, тех, кто на что-то надеется и страстно, убежденно исповедует звенящую пустоту.

30 августа

Написал, что жаль гибнущих на Донбассе с обеих сторон. Понятно, что с обеих сторон мне тут же прилетело. Обычно больше усердствует русская весна, но тут она была в мимансе, господствовали либералы и киевляне: «Как жаль? Почему с обеих? Уравнивать агрессора и жертву – цинизм! Вы лично своим тупым снобизмом немало сделали для того, чтобы война продолжалась, вытрите сопли и высморкайтесь, засуньте свои слезы себе в жопу, это стилистический кикс!» Напоминать о том, что никакая жалость не является предосудительной, что пожалеть можно и ирода, и этот тупой снобизм, он же стилистический кикс, вот уже 2000 лет исповедуется человечеством, я не стал. Неловко такое напоминать, да и не к месту, к чему, прости Господи, христианство, если идет серьезный политический разговор. Христианство это когда яйца красят и куличи едят, и на Пусси Райот оскорбляются в религиозных чувствах. А тут будьте добры оставаться в рамках мирской логики. Ok. Сформулировал в рамках мирской логики, кого жаль, кого не жаль в этой абсурдной войне. Жаль всех, от кого не зависит принятие политического решения. Жаль солдат по обе линии фронта, не говоря уж о мирном населении. Не жаль: Путина, Порошенко, вождей ДНР/ЛНР. Ангелу Меркель, которая боится замерзнуть, оставшись зимой без газа, жаль, конечно, но не очень.

3 сентября

У меня уже третий месяц в совершенно неурочное время, как бешеная, цветет азалия. В положенный час, в апреле, она попыталась это сделать, набухла бутонами и все их с возмущением скинула: горшок стоит на окне, под окном батарея, которую, невзирая на весну, нещадно топили, а нежная азалия не переносит этого. Однако в июне, когда жара спустилась на город, азалия стала набухать снова: сердечная моя домоправительница бережно окутывала ее льдом, и деточка благодарно откликнулась, она покраснела своими прекрасными цветами и с тех пор яростно ими покрывается. Против войны выступает, я думаю.

12 сентября

Ездил я тут два дня «по церквям Львова», и едва ли не самое сильное впечатление – храм Владимирской Божией матери в Горницах, почти недоступный по непролазным дорогам, туда едва доехали, на обратном пути застряли в засасывающей миргородской луже, один бог знает как образовавшейся в отсутствие дождей – Евгений Соседов поспешил в деревню за трактором и вытащил нас из грязевой ванны, которая на самом деле необходима после такой неизбывной красоты и печали: кругом ни души, дома стоят заколоченными, со слепыми окнами, церковь кончается прямо на глазах. Я еще буду много выкладывать Львова, но сразу хочется сказать про главное. Интеллигенция сегодня не жалует Церковь, особенно после Пусси Райот, и Церковь постаралась для этого, обернувшись к интеллигенции о. Всеволодом Чаплиным; Церковь стала образом несвободы, пространством, где все запрещено. Даже в разрушенных храмах Львова, где нет ни пола, ни крыши, и почти ничего не осталось, очевиден образ свободы, пространства, где все разрешено. В лучших традициях палладианства строгая ордерность ничего не сковывает, а наоборот, выявляет индивидуальность, эксцентричную до экстравагантности. Рамка, благословляющая дух вольности, обеспечивающая его. Лучшее, конечно, что есть в послепетровской, европейской русской архитектуре, «наше все», с которым сохранилась какая-то связь. Покрова на Нерли это все-таки непредставимо давно, совсем абстракция, а тут вроде бы все понятно и было только вчера: Капнист, Хемницер, Державин, глагол полуночных колоссов. Великий дух екатерининского Просвещения – жизнь есть небес мгновенный дар – забытый, забитый, убитый, засосанный лужей.

19 сентября

Среди моих друзей есть крымнаши, что не мешает мне их любить, выпивать с ними и закусывать, обниматься и целоваться. Среди моих друзей есть даже донбасснаши, что мне уже никак не понятно. И что с того? Я уважаю чужие взгляды. При любых взглядах не обязательно превращаться в людоедское кровососущее насекомое.

24 сентября

В Венеции 26 сентября кураторы Аркадий Ипполитов и Василий Успенский открывают выставку, представляющую русское палладианство – большую, умную, красивую, с изумительным каталогом, который сделала Ирина Тарханова. И каталог, и выставка, понятное дело, про то, что Россия – Европа, а про что еще было русское палладианство? Но это в Венеции, где всякое старье лелеют, а родина в те же дни, даже в те же часы устроила большую чистку.

45 построек Торжка, «объекты культурного наследия», больше не объекты и не наследие, их выгнали вон из профессии, разжаловали из памятников, очевидно, для того, чтобы превратить в отели-мотели-бордели с надстроенными этажами и подземной парковкой, или просто снести нах под дворец из стекла и бетона. Можно и так, раз старье изъято из-под охраны. Для этого собственники – частные владельцы или владелец-муниципалитет, не суть – заказали экспертизу, которая не обнаружила художественной, исторической, культурной, вообще никакой ценности, соответствующая инстанция подтвердила виденье экспертов, и обременительный статус памятника был снят.

Случилось это с 45 постройками, в том числе 200-летней давности, – первой половины XIX века, которая, как известно, «наше все». Случилось это буквально вчера, в преддверии