Анна Лазарева - Блондинка вокруг света или I did it my way
— У вас особая дата? — спрашивают они с жадным любопытством.
— Очень особая, — отвечает Он, открывая шампанское.
Не успеваем мы допить первый стакан, нам присылают ещё одну бутылку.
— Это от главного менеджера, с наилучшими пожеланиями счастья и любви и с надеждой увидеть вас здесь в следующем году.
— А почему бы и нет? — спрашивает Он. — Где ты предпочитаешь справлять следующую годовщину, беби, здесь или в Таиланде, где мы встретились?
В ответ я улыбаюсь блаженной улыбкой.
— Или, может быть, где-нибудь в Европе? Ты там ещё не была.
Я счастливо пожимаю плечами.
— Передайте генеральному, что, если мы в следующем году будем в Сан-Фра, мы приедем сюда.
Сан-Фра — это по-родственному, небрежно Сан-Франциско.
Наконец, любопытные пуэрториканцы удаляются, и Он закрывает за ними дверь…
Утром мы идём на завтрак по стеклянной галерее, держась за руки.
Он: «Твоя рука всегда должна быть в моей. Запомни».
Я — продолжаю блаженно улыбаться.
В ресторане огромные окна во всю стену. Вид открывается на океан и причал, где стоят на приколе разнокалиберные яхты и катера. Лес голых мачт покачивается в такт туманному ветру западной бухты. Завтрак и бранч всегда были моими любимыми приёмами пищи в отелях (бранч — поздний завтрак по выходным, переходящий в ланч). Фруктовые салаты, йогурты, круассаны, джемы, тонко нарезанная лососина. Прямо на ваших глазах поварёнок, закутанный в белое, готовит омлет тем способом, какой вам нравится.
За завтраком мы приканчиваем подарочную бутылку шампанского, не расцепляя рук. Глядим друг другу в глаза и улыбаемся, как заговорщики. Официанты тоже переглядываются и улыбаются. Давно здесь не останавливались такие романтические пары. Вот как должен выглядеть отель Калифорнии! А то всё только люди с деньгами да бизнесмены из других городов.
После завтрака мы, навеселе, болтаемся по причалу, продолжая держаться за руки. На причале очень ветрено, и мне становится холодно. Я слишком долго прожила в тропиках. Мы возвращаемся в номер…
На вечер у нас намечена встреча с его друзьями, в морском ресторане. Друзья — это соседка по дому со своим бойфрендом. Соседка училась в университете на одном курсе с братом моего рыцаря. Всей толпой они снимают большой дом, здесь, неподалёку.
Это очень странно и не по-американски — жить вместе с семьёй, да ещё и с однокурсниками, но, цитирую, «у них очень любящие, родственные отношения, и они вовсе не собираются подстраиваться под общепринятые нормы». Ничего плохого в этом не вижу.
Его друзья приятны и доброжелательны. Она мексиканка по происхождению и преподаватель женской психологии в университете Беркли, её бойфренд — архитектор, на данный момент, к сожалению, безработный. Они столько обо мне слышали, мой жених прожужжал им все уши про меня, и они счастливы, что я, наконец, приехала. Они так давно хотели со мной познакомиться! Я обязательно должна посетить яхту архитектора, которая стоит здесь же, на приколе. Соседка много смеётся, она очень разговорчива и мила.
Заказываем крабовый чаудер (краб, тушёный в сливках). Его подают в каравае домашнего хлеба с выбранной серединкой. Дальше по списку: королевские креветки в коричневом соусе, красная рыба в икорном соусе, белая рыба на гриле, устрицы.… Из напитков — белое вино и свежевыжатый апельсиновый сок. На десерт фисташково-ванильное мороженое со сливками.
За ужином соседка время от времени жалуется на нехватку денег. Деньги туда, деньги сюда, счета, бойфренд не может найти достойную работу, ей приходится работать на двух работах и прочее. Мы внимательно слушаем, участливо киваем. Я думаю: «Все мы такие. Страны разные, а проблемы у всех одни. Деньги, работа, неосуществлённые планы и мечты».
Наконец приносят счёт. Соседка, с выражением боли в глазах и глубокими вздохами, лезет за пластиковой картой, но мужчина моей мечты твёрдо накрывает её руку своей.
— Я заплачу.
— Но…
— Ничего, я заплачу.
Соседка тут же заметно веселеет и убирает кредитку. Ах, вот к чему она клонила! Забавно. Её бойфренд глядит в другую сторону, с интересом созерцая стенку. В счёте значится что-то более трёхсот долларов. Ничего себе, поели от души!
Я замолкаю. Конечно, он прав. Это очень щедро и благородно, и он знает, что делает… «В этом весь он», — с нежной гордостью думаю я.
Наконец, на третий день, мы покидаем отель и едем к нему в дом.
У города Беркли независимое правительство, но он располагается настолько близко к Сан-Франциско, что может просто считаться его районом.
Это довольно живописное место на высоком берегу бухты. Домики ютятся на склонах крутого холма, откуда открывается великолепный вид на центральный Сан-Франциско и на основную достопримечательность Ист Бей — Голден Гейт Бридж.
Со стороны дороги эти домики обманчиво кажутся маленькими и одноэтажными. С виду скромный гаражик часто разрастается в несколько этажей вниз со стороны холма и может оказаться просторным дворцом со сногсшибательным видом на бухту. Холм очень крут. Машины преодолевают подъём с трудом и на первой скорости. На велосипедах ездят только обладатели электрического мотора, но его мощности не всегда хватает. При ходьбе вверх иногда приходится хвататься за кусты.
Воздух там свеж, природа хороша и относительно не тронута. Рядом располагается парк Тильден с эвкалиптами, озерками и дикими животными. До сих пор в парке живут олени, черепахи, дикие индюки, скунсы, опоссумы, еноты, шакалы и другая живность.
Можно увидеть оленя прямо у себя в садике или во дворе дома, рядом с машиной. Ночью приходится отгонять енотов от мусорных контейнеров, не то разбросают объедки по всему двору. Время от времени скунсы портят воздух под окнами спальни. Запах напоминает отработанное машинное масло вперемешку с плохим одеколоном и остаётся до утра и дольше. Над цветочками в саду вьются колибри. А однажды мы находим в нашей душевой самку паука Чёрной вдовы. Сколько она там жила? Есть ли ещё? Ловим паучиху в стакан и выбрасываем её в парке.
Его домик — это один из тех скрытых коттеджей, что разрастаются в сторону холма. Из окон виден кусочек бухты и мост Голден Гейт. Вечером можно наблюдать, как туман с океана входит клубами через узкий перешеек и поглощает всю бухту.
Весь первый этаж с гаражом и отдельным санузлом занимает его брат с женой, терапевтом по здоровью, как она сама себя называет. На втором этаже, в одной из трёх комнат, размещается её массажный салон.
Однокурсница брата живёт в самой большой комнате второго этажа, с ней половину недели проводит её бойфренд-архитектор, а остальную часть времени он живёт на своей яхте. В этой комнате есть свой отдельный санузел.
Мой мужчина тоже проживает на втором этаже, в самой маленькой, шестиметровой комнате, без отдельного санузла.
Ну, и правильно. Живёт в одном доме с братом, в маленькой комнате, потому что одному больше и не нужно. К тому же, это дешевле. «Надо же откуда-то брать деньги, чтобы платить в ресторанах за друзей», — улыбаюсь я. Вот теперь сюда приехала я, и мы снимем что-нибудь отдельное, пусть и подороже.
Туалетная бумага в общем санузле закончилась, и мы обращаемся к соседке.
— Ты уже не в первый раз просишь у меня бумагу! — прикрикивает соседка, раздражённо выдавая рулон. — Когда ты начнёшь покупать своё?! — ворчит она ещё какое-то время, мой бойфренд виновато оправдывается.
Это же та самая соседка, которой он только что оплатил кругленький счёт в ресторане! Он не шутил, когда просил меня одёргивать его, если он становится слишком добреньким. Я вздыхаю. Что ж, должны же быть и у меня обязанности.
Позже я начинаю щекотливый разговор:
— Моя любовь, эта ситуация с бумагой…
— Хватит, — резко обрывает он, — будем считать это разницей в культурах. И я больше не хочу слышать ничего подобного о моих друзьях! Точка.
Действительно, разница! Ну, да ладно, по крайней мере, наконец, я вижу твёрдость в его характере. Лучше я замолчу, чтобы не вызвать его раздражения, и буду относиться к этому с юмором.
Вскоре появляются брат и его жена. Они застают меня врасплох. Я волнуюсь при встрече. Неудивительно, ведь, чтобы познакомить с ними, любимый вытаскивает меня из комнаты в одной футболке и с запутавшейся расчёской в мокрых волосах. Уж какая там косметика!
Они тоже очень много обо мне слышали, давно обсуждали мой приезд и рады, что я здесь. И ещё, самое главное:
— Почему посуда не вымыта? В доме бардак!
Он идёт мыть посуду. В доме его не было три дня, а значит, посуда не его, но это ничего, он помоет. Странные тут отношения. Вывод: люди привыкли к его доброте и принимают её как должное. Как-то несправедливо. Всё-таки придётся мне «выйти на стражу его интересов». Но первым делом надо постараться понять, что здесь происходит. В конце концов, люди есть то, что мы о них думаем. Значит, вместо того чтобы обижаться за бойфренда, нужно просто подружиться со всеми остальными и, возможно, недопонимание исчезнет само по себе.
