«Будем надеяться на всё лучшее…». Из эпистолярного наследия Д. С. Лихачева, 1938–1999 - Дмитрий Сергеевич Лихачев
Искренне Ваш Д. Лихачев 1.IV.71
РГАЛИ. Ф. 3415. Автограф. На открытке.
4. 17 декабря 1975 г.
Дорогой Вячеслав Всеволодович!
Простите, что отвечаю Вам с таким опозданием: мы с женой были в Кисловодске и недавно вернулись. Очень жалею, что не смог принять участие в вечере Бахтина[1932] (я был в Кисловодске и ни о чем не знал: даже об общем собрании в АН). В Кисловодск поехали, чтобы полечиться после перенесенного на меня нападения[1933].
Не поздно ли подавать Вам рекомендацию в Союз писателей?[1934] У меня уже нет списка Ваших работ. Не могли ли бы Вы кратко напомнить основное (переводы и литер[атурные] работы).
Пожалуйста, срочно напишите*.
Искренне Ваш Д. Лихачев 17.XII.75
* Я сам могу перечислить не то (я за Вашими работами слежу, но…).
P. S. Поздравляю Вас сердечно с наступающим Новым годом.
РГАЛИ. Ф. 3415. Автограф.
5. 27 октября 1977 г.
Дорогой Вячеслав Всеволодович!
Большое спасибо Вам за письмо, за издания, вообще за то, что Вы меня помните, несмотря на все Ваши болезни. О серьезности Вами перенесенного я узнал только совсем недавно. До чего люди сейчас разобщены.
Я очень устаю, погибаю в разных мелких обязанностях, от которых не могу отказываться, так как «положение обязывает» и мое вмешательство иногда нужно. Плыву по течению, но надеюсь, что плыву верно.
Во всесоюзных масштабах у меня все прилично, но в городских — не могу похвастаться.
Будьте здоровы, не хворайте больше.
Все Ваши заявки энергично поддерживаю.
В Москве будет заседание редколлегии «Л[итературных] п[амятников]», и я доложу Вашу заявку[1935].
Искренне Ваш Д. Лихачев 27.X.77
РГАЛИ. Ф. 3415. Авторизованная машинопись.
6. 20 ноября 1977 г.
Дорогой Вячеслав Всеволодович!
Не отвечал Вам прежде, чем не проведу заявку через редколлегию «Лит[ературных] памятников». Это было трудно при наличии у меня разных заместителей. Но сейчас прошло все благополучно. По «Лит[ературным] памятникам» обращайтесь к Дм. Влад. Ознобишину. По научно-поп[улярной] серии (копию своего заключения посылаю в этом же конверте) обращайтесь, пожалуйста, к редактору «Науки» Елене Ивановне Володиной. Она умная женщина и вполне благожелательная. У нее есть и сл[ужебный], и дом[ашний] телефоны.
От всей души желаю Вам здоровья, здоровья и здоровья.
Искренне Ваш Д. Лихачев 20.XI.77
РГАЛИ. Ф. 3415. Авторизованная машинопись. На личном бланке.
7. 22 декабря 1983 г.
Сердечно поздравляю с Новым годом дорогого Вячеслава Всеволодовича.
Д. Лихачев 22.XII.83
РГАЛИ. Ф. 3415. Автограф. На открытке.
Д. С. Лихачев — М. А. Алпатову
Михаил Антонович Алпатов (1903–1980) — историк, писатель, педагог; доктор исторических наук (1966). В 1920-е — начале 1930-х годов учительствовал. Член ВКП(б) (с 1930). Окончил исторический факультет МИФЛИ (1937). Участник Великой Отечественной войны. Преподаватель Сталинградского педагогического института (1937–1940), Высшей партийной школы при ЦК ВКП(б) (1944–1948). Заведующий исторической редакцией Издательства иностранной литературы (1948–1951), помощник главного редактора БСЭ (1951–1954). Сотрудник Института истории (с 1968 г. Институт истории СССР) АН СССР (с 1954). Автор работ по истории исторической науки, по всеобщей и российской истории XIX в., редактор сборника «История и историки».
1. 3 февраля 1968 г.
Дорогой Михаил Антонович! Я с большим наслаждением прочел Вашу красивую работу[1936]. Это я пишу не из желания сказать приятное. Работа хорошо построена, не загромождена лишним материалом, имеет ясно проведенную идею, хорошо написана. Целиком с Вами согласен, но имею некоторые дополнения.
I. Вы хорошо делаете, что показываете наличие на Руси многих исторических теорий. До сих пор многие на Западе примитивно объединяют все Вами намеченные теории в единую теорию «Москва — III Рим»[1937]. Очень эта теория нравится, так как дает возможность разным аллюзиям с III Интернационалом и пр., и пр.
Но теорий было больше. Вы забыли о «Слове похвальном» инока Фомы тверскому князю Борису Александровичу[1938] (издал Н. П. Лихачев[1939]). Там идея преемственности монархий приводила к Твери. До того надо вспомнить о концепции всемирной истории в «Слове о законе и благодати» Илариона. В концепции последнего очень важно, что подчеркивается преемственность Руси от Византии (это в XI веке!) и говорится, что новые мехи для христианства лучше старых. Каково самосознание! В «Повести временных лет» есть также своя теория преемственности народов (не государств, и это замечательно!). Есть своя теория преемственности в «Русском хронографе», «Еллинском и Римском летописце», «Казанской истории»[1940] («Москва — Новый Иерусалим»). Все это важно, чтобы показать сложность исторической мысли в древней Руси. Но в основе всех средневековых теорий Руси и Европы есть одни общие всем представления — представления о преемстве царств, о соединении светского и духовного начал в истории (см.: Пл. Соколов «Русский архиерей из Византии». СПб., 1911[1941]). Эти представления (что очень важно!) распространялись и на историю русских княжеств. Владимирские князья — преемники киевских (как и муромцы), а московские — владимирских. Титул великого князя, впервые изобретенный во Владимире, начинает распространяться и на киевских ретроспективно (об этом у М. Д. Приселкова).
Надо вскрыть то общее, что есть в основе всех этих теорий (в основе теорий — мировоззрение).
II. В основе рассказа «Повести временных лет» о призвании варягов тоже лежат политические тенденции. Этих тенденций две: первая — антивизантийская; вторая — стремление доказать единство княжеского рода, отрицать существование местных князей (а ведь были династии местного происхождения — древлянская, например). Все князья — братья, и поэтому незачем им ссориться; надо упорядочить на этой основе престолонаследие (принципы Любечского съезда[1942] и пр.). Кое-что я писал на этот счет в комментариях к «Повести временных лет» (т. II).
III. Там, где Вы в конце статьи пишете, что норманы были-таки завоевателями, надо сказать, что они были-таки и наемниками, призванными на службу (в Византии и др. местах). Противоречия рассказа летописи о призвании варягов именно этим и объясняются: на Руси варяги были и грабителями, и наемниками (ведь в сканд[инавских] сагах есть сведения о варягах на службе у Ярослава Мудрого в Новгороде и у князя Владимира в Киеве — Гарольд Смелый и пр.). Летописец стремился разобраться в противоречивых слухах о варягах и придумал установить последовательность: сперва они были грабителями, а потом наемниками; он (летописец) к тому же помнил, что в Новгороде князья действительно призывались и были (живя на Городище) военными наемниками. Такое происхождение легенды ясно.
IV. В конце статьи надо бы сказать вот о чем. В науке должен быть метод
