Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 2 - Балинт Мадьяр
Когда в порядке такого типа утверждаются патрональная автократия и клиентарное общество, патрональная зависимость может подарить чувство защищенности. Вручая свою свободу патронам, представители клиентарных групп должны взамен на это стабильно получать ощутимые выгоды, чтобы патрон мог установить с ними отношения зависимости и создать возможность для угроз ненасильственного характера. Эти выгоды и их стабильный характер формируют предсказуемую среду, которая порождает онтологическую безопасность: чувство личной защищенности и доверия, обусловленное рутиной повседневной жизни[581]. И если не все выгоды предоставляются автоматически, а некоторые из них принимают форму несистематических (дискреционных) подарков, то может даже возникнуть ощущение, что это проявления заботы. По сравнению с автоматическими выгодами, наличие которых обеспечивает безликий государственный аппарат, подарки дают человеку ощущение, что власти заботятся и думают о нем. Благодарность, которую можно воспринимать как одно из проявлений зависимости, способствует консолидации клиентарного общества, особенно когда определенная правящая элита уже пережила многочисленные выборы, и люди воспринимают ее как единственную жизнеспособную альтернативу.
Эти позитивные чувства можно обнаружить, если посмотреть на статистические данные, собранные в Венгрии после того, как Орбан в третий раз выиграл выборы, получив квалифицированное большинство, и, по сути дела, консолидировал свой режим[582]. Интересно, что между представлением венгров о своей мобильности и реальными шансами на нее существует значительный разрыв. Относительное большинство «белых воротничков» (44 %) считают вероятной для себя восходящую мобильность, а среди таких же немобильных рабочих на производстве та же цифра достигает абсолютного большинства (54 %)[583]. Несмотря на объективное отсутствие мобильности, его субъективное ощущение может быть вызвано множеством факторов, включая повышение количества и качества потребления (то есть технологическое развитие), и если мы говорим об ощущении межпоколенной мобильности[584], то структурными изменениями рынка труда с первичного и вторичного на третичный сектор (услуг). Тем не менее можно предположить, что на ощущение мобильности влияет чувство защищенности, поскольку люди не всегда могут четко отделить мобильность от «жизненных шансов», то есть от отсутствия неопределенности и потрясений, которые могут подорвать личные усилия по улучшению своей жизни.
Деятельность и риторика режима может усилить чувство защищенности по двум причинам. Во-первых, приемная политическая семья интерпретирует события в популистских идеологических терминах «мы» и «они» и постоянно утверждает, что защищает «хороших» «нас» от различных нападок, критики и негативного влияния «плохих» «их» [♦ 6.4.2]. Транслируя этот нарратив через патрональные СМИ в контролируемой сфере коммуникации [♦ 4.3.1.2], а также через кампании с монополизацией общественного дискурса [♦ 4.3.3.1], приемная политическая семья может изображать внешний мир как преимущественно враждебный и опасный, а саму себя – защитницей нации и оплотом безопасности. Во-вторых, установление порядка ограниченного доступа предполагает двойственную стратегию интеграции и дезинтеграции, то есть комбинацию мобилизации сторонников и демобилизации противников в ходе предвыборных кампаний [♦ 4.3.3.1]. С одной стороны, политическая верхушка посредством сильных связей интегрирует клиентов в единую пирамиду патронального порядка, добиваясь активного послушания и пассивного согласия от членов различных клиентарных групп[585]. С другой стороны, группы, оставшиеся за пределами патрональной сети, перестают существовать. Это может происходить как результат пассивных методов, таких как лишение их доступа к ресурсам в соответствии с принципами аморальной семейственности [♦ 3.6.2.4], так и в результате активных действий, например угроз, преследований и борьбы с альтернативными институтами, их ключевыми лицами и оппозицией [♦ 3.3.9]. Таким образом, деятельность приемной политической семьи сокращает те выгоды, которые клиенты могут получить из альтернативных источников, сводя к минимуму возможность перехода на сторону противника. Как показывает поведенческая экономика, люди, как правило, не склонны к риску, что означает, что они стараются избегать сопряженных с риском ситуаций и делают выбор не в пользу высокого уровня неопределенности[586]. Это означает, что для поддержки фундаментальной смены режима, людям, даже тем, кто не доверяет популистской риторике, необходимы чрезвычайно многообещающие перспективы. Поскольку приемная политическая семья нейтрализует оппозицию и ставит под угрозу альтернативные возможности в целом, вряд ли можно ожидать, что люди откажутся от предоставляемой патронализмом определенности и удовлетворительных выгод в пользу неустойчивой слабой оппозиции и порядка открытого доступа. Следовательно, клиентарное общество в условиях консолидированной патрональной автократии опирается на социальное равновесие патронализма[587].
6.3. Стабильность власти и политическое увещевание масс
В предыдущей части мы писали о том, что общественную патронализацию следует понимать как средство поддержания стабильности власти. В Главе 4 мы отмечали, что шесть режимов идеального типа являются стабильными и самоподдерживающимися, но кроме того, мы указывали на различные проблемы, с которыми могут столкнуться либеральные демократии, патрональные демократии и патрональные автократии [♦ 4.4]. При этом патронализация помогает избежать проблем другого рода, которые (1) бросают вызов непосредственно правящей политической элите и ее положению во власти, которая может быть как тождественна самому режиму, так и отлична от него [♦ 2.2.1], и (2) исходят от людей, которые могут представлять угрозу для властей, если большинство активно настроено против них. Эти проблемы считаются решенными, а власть правящей политической элиты – стабильной, если большинство населения либо (a) активно поддерживает элиту, либо (b) молча с ней мирится, либо (c) неэффективно противостоит ей[588]. Общественная патронализация обеспечивает стабильность власти путем установления цепочек подчинения, которые пронизывают все слои общества и опираются на более глубокие социологические процессы, чем методы нейтрализации сферы политического действия [♦ 4.3]. Зависимость людей и их заинтересованность в том, чтобы режим был стабилен, укрепляет патрональные автократии в том, что касается поддержки избирателей, их пассивности и нейтрализованного государства[589].
Если поместить общественную патронализацию в более широкий контекст, это позволит нам проанализировать другие методы, обеспечивающие такую же стабильность в режимах другого типа. Однако чтобы иметь возможность использовать идеи, представленные в литературе, посвященной стабильности режима, и при этом сохранить согласованность нашей концептуальной структуры, нам необходимо развести понятия «стабильности» и «легитимности» (которое мы рассматривали в Главе 4 [♦ 4.2]). Когда в рамках нашего исследования мы говорим о стабильности и способах ее достижения, в действительности мы имеем в виду обеспечение таких условий, в которых люди не хотят инициировать смену акторов, то есть применять методы, которые, по их мнению, приведут к устранению действующей политической элиты. В этом контексте легитимность – это то, что определяет характер этих «методов», так как режимы полагаются либо на электоральную, либо на неэлекторальную легитимность [♦ 4.2.4]. Таким образом, тогда как многие авторы подчеркивают, что институт выборов возникает как средство укрепления стабильности современных авторитарных режимов[590], в нашем дискурсе выборы обрамляют процесс достижения стабильности власти.
