Владимир Цай - Кто в армии служил...

Однажды наш гарнизон посетил командующий округом, генерал армии. Он прибыл на вертолете. Весь гарнизон, построившись, торчал на плацу часа два. Наконец вертолет появился, и гарнизон со злорадством наблюдал, как наш грозный командир дивизии подобострастно заковылял навстречу командующему. Оказалось, что генерал наш – немолодой уже человек, с брюшком, к строевому шагу совершенно не годен. Затем они обходили строй, приветствуя нас «Здравствуйте, товарищи танкисты!», – и мы в ответ: «Здравия желаем, товарищ командующий округом!», а затем, протяжное «ура-а-а», провожая их к следующему подразделению.

Наздоровавшись, командующий вышел не к микрофону на трибуне, а на середину плаца и произнес короткую напутственную речь. Говорил он жестко и отрывисто. Слова вылетали из сжатого рта, как команды, которые тут же надо выполнять. Закончил он словами: «Драчка будет большая, и к ней надо готовиться. Нам нужны командиры, которые сами поведут свои танки на врага». (В танковом полку командиры взводов, рот и даже полка имеют свои танки и находятся в них во время боевых действий.)

Стрельбы

Можно привести много доказательств того, что в развивающейся Вселенной оружие уничтожения будет развиваться. В любом случае, сегодня оружие существует и перспектив его уничтожения не видно.

В описываемое здесь время оружие было стрелковое – из него стреляли металлическими пулями и снарядами. Пистолеты, автоматы, пулеметы, танки, пушки, ракеты и т. д. Оружие массового поражения тоже было, но не использовалось по вполне понятным причинам.

Главное в войне – убить как можно больше солдат противника. Тогда он (противник) становится сговорчивей. Соответственно, основная функция солдата – уметь стрелять из вверенного ему оружия. Пехота стреляет из автоматов, артиллеристы и танкисты из пушек, моряки торпедами и т. д. Чем сложнее оружие, тем дороже стрельба, тем реже из него стреляют. Баллистические ракеты в учебных целях запускают очень редко, а из автоматов Калашникова или пистолетов Макарова стрелять можно хоть каждый день. Блинов стрелять не любил, потому что плохо переносил звук выстрела – как-то неприятно бьет по ушам. Больше всего его удивляло то, что из автомата Калашникова в цель он попадал, потому что ему казалось, что во время выстрела его глаза инстинктивно закрываются, – попадал с закрытыми глазами. Не зря, видимо, «Калашников» так популярен. Но вот из пистолета Макарова в грудную мишень с расстояния всего 25 метров он так ни разу за всю службу и не попал.

На военной кафедре университета, в котором учился Блинов, готовили офицеров зенитной артиллерии. Основная задача зенитной артиллерии – сбивать самолеты противника. Зенитчики стреляли один-два раза в год на специальном полигоне.

Полигон и вообще всякие учения – лучшее время в армии для непрофессиональных военных. Нет дурацкой муштры и бесконечных бессмысленных команд (только для того, чтобы солдат не спал), есть хоть какая-то осмысленная цель и относительная свобода. Осенью на полигоне можно проторчать долго, если идут дожди (дождливый день считается днем зенитчика, потому что самолеты не летают, – тогда еще не летали). Если нет дождя, то уссурийская тайга в пору золотой осени – это мягкое солнце, все цвета радуги в лесу, дикий виноград разноцветным ковром опутывает желто-белую березовую чащу на опушке, грибы, лимонник, ягоды, лосось на нересте.

Комбат, отобрав наиболее бывалых деревенских ребят, занимался заготовками грибов, ягоды, рыбы и икры. На нерест шла сема – рыба семейства лососевых. Они уезжали ночью на бронетранспортере, и солдаты били рыбу острогами на перекатах в свете прожекторов. Рыбнадзор, естественно, отдыхает. Возвращались под утро и потрошили рыбу. Красивое зрелище – из вспоротого брюха вываливаются в ведро два здоровенных, как будто полиэтиленовых пакета, полных блестящей от влаги ярко оранжевой (красной) икры. Другие бродили по лесу и собирали грузди. Интересно, что ни один офицер никогда не собирал грибы – не офицерское это дело.

До ближайшего села было километров двадцать через речки без мостов, так что торчать приходилось безвылазно. Офицеров вывозили в ближайшее село по субботам в баню, и они опустошали магазин, набирая водки на неделю. Местные жители не любили офицеров. Младшие офицеры жили в казарме человек на пятьдесят, если не больше, солдаты в палатках. Здесь собирались зенитчики со всего округа, и было много знакомых (кто по сборам, кто даже по университету). Вечером карты или водка, или и то и другое. Девушек на полигон не завозили, так что жены офицеров могли спать спокойно, если, конечно, не изменяли сами. Они любили изменять с солдатами – наверное, женщинам нравятся молодые, озверевшие, ни к чему не обязывающие парни.

Готовясь к стрельбам, накачивали солдат наставлениями да настраивали вечно расстроенную аппаратуру. На вооружении были легкие самоходные установки с четырьмя небольшими стволами и всякой автоматикой и древние – с двумя средними стволами и ручным прицелом.

В сентябре отстреляться не успели, а в октябре пошли дожди. В дождь самолеты не летают, и солдаты спали в палатках (любимое занятие всех подневольных людей), а офицеры маялись в казарме, потому что пить водку и играть в карты днем как-то неэтично, да и вечером надо же что-то делать. Двухгодичники читали книжки – интеллигенция. Но вот тучки рассеиваются, и все по уши в воде двигаются к полигону, где относительно сухо.

Стрельба заключается в том, что над полигоном летит древний самолетик с полукилометровым тросом, на конце которого он тащит макет. Этот макет необходимо поймать либо локатором установки (для новых), либо ручным прицелом (для древних), а затем обстрелять. Вообще должны стрелять несколько задач, самые сложные из которых – в движении. Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. Основную сложность создают сопки. Самолет появляется неожиданно, и времени, чтобы его поймать, очень мало.

Но это не касается нашего героя. Блинов с Серегой Абакумовым (коллега-двухгодичник) во время стрельб выполняли обязанности страхующих.

Для древних установок эти обязанности довольны просты. Страхующий сидит на борту установки сверху (башня полностью открыта) и наблюдает за стволами – если стволы направлены на самолет или людей, необходимо предотвратить выстрел. Поскольку радиосвязь не работает уже лет двадцать, основной инструмент страхующего – довольно увесистый красный флажок, которым необходимо бить по шлемофону первого номера (весь экипаж находится внизу, в башне) для предотвращения выстрела. На самом деле с ручным прицелом казусы практически исключены – наводчик ясно видит, куда будет стрелять, а в самолет он не попадет, даже если очень сильно захочет.

Комбат дает другой инструктаж. Главное, объясняет он, обстрелять цель, потому что во время войны за необстрелянную цель ставили к стенке, а теперь поставят двойку и придется снова стрелять, а кому же хочется. Если же цель обстреляна, то комбат может отрегулировать оценку с наблюдателями (они где-то сидят и оценивают, насколько близко к макету прошли снаряды) с помощью спирта или водки. Поэтому стволы должны быть всегда направлены на сопку, из-за которой появится самолет, а если страхующий видит, что цель не поймана и самолет уходит, необходимо бить первый номер по голове (шлемофону) до тех пор, пока он не выстрелит.

Слава богу, с древних установок стреляли только с места, и все обошлось. Самолет увидели слишком поздно, и бессмысленно было крутить штурвалы прицела. Блинов как сумасшедший колотил сержанта Гаврилова по башке, и тот дал короткую очередь куда-то в сопку, никого не подстрелив. Комбат, поматерившись, несмотря на свою фамилию – Безматерных, залез в бронетранспортер и поехал к наблюдателям. Привез пятерку, как всегда. Батарея капитана Безматерных всегда стреляла отлично.

Обязанности страхующего автоматической установки были сложнее. Из установки на длинном проводе (метров двадцать) выведен размыкатель цепи стрельбы – цепь стрельбы электрическая. Страхующий стоит рядом с установкой (установка закрыта, и места для страхующего в ней нет) и должен следить за стволами, и при малейшей опасности (направлении стволов на людей или самолет) нажать на тумблер размыкателя, тем самым предотвращая выстрел. История создания этого устройства была печальной. В этих новых установках был конструктивный дефект – когда отключались гидроприводы, двигающие стволы и башню, стволы падали в горизонтальное положение, а башня, крутнувшись, замирала в произвольном положении. Однажды после стрельбы экипаж выключил гидроприводы и командир установки по инструкции произвел контрольный спуск. Неожиданно (видимо, во время стрельбы произошла осечка) установка дала залп из всех четырех стволов по бронетранспортеру, на котором в это время грелись на солнышке солдаты в ожидании своей очереди стрелять – семь человек как ветром сдуло. Может, вранье, но размыкатель и страхующий теперь были.