Василий Захарько - Звездные часы и драма «Известий»
Нет сомнений, что и уважаемые подписанты коллективных, и авторы индивидуальных писем искренне желали лучшей жизни «Известиям». Однако вряд ли кто из них был посвящен во все детали конфликта и мог со знанием дела, объективно судить как о позициях сторон, так и о том, какова есть в действительности угроза для свободы печати, отката к политической цензуре. Постоянное, изо дня в день нагнетание страстей на страницах газеты основывалось больше на эмоциях, чем на фактах. Рассчитанное на восприятие во внешнем мире, внутри редакции оно оценивалось многими сотрудниками как довольно искусственное и синхронного нервного возбуждения в коллективе не вызывало. Но и совсем безразличных ко всему случившемуся в те дни не было, каждый понимал, что развитие событий может отразиться на его участи. Как уже неоднократно происходило в чрезвычайные для «Известий» моменты, боязнь больших перемен способствовала сплочению коллектива (совсем ненадолго), хотя это и не приводило к всеобщему одобрению того, что печаталось в газете. Летучки в эти недели не проводились, так что широкая трибуна для высказывания мнений отсутствовала, зато в кулуарах недостатка в критике своей газеты не было. Игорь об этом знал, запретить инакомыслие в своих стенах он не мог, но очень хотел — и просил, требовал, чтобы разногласия не выходили наружу. Говорил, что информационные утечки от нас должны быть только одного рода: что все мы — единая команда и у нас общая позиция.
Не всех пугала возможность смены руководства. Лично я считал, что для пользы дела высшую известинскую власть надо разделить: экономику передать в руки умелого специалиста, а главным редактором «Известий» должен остаться Голембиовский. Ну а раз уж была допущена явная глупость с перепечаткой из «Монд», то требовалось, на мой взгляд, прекратить публичную истерику с оскорблениями своего партнера и бестактными выпадами против главы правительства. Требовалось перейти к внешне спокойному способу поиска компромисса, к которому был, по ряду признаков, расположен «Лукойл». Игорь на это не пошел, позволив превратить «Известия» в каждодневный боевой листок.
В считаные даже не дни, а часы был совершен полный отказ от правил и принципов, которые еще недавно торжественно провозглашались как обязательные для «Известий». Еще недавно Дардыкин своей рукой отпечатывал формулировки по «обновлению» газеты, а теперь данной ему властью ломал на выпуске их очень правильный смысл. Первый пункт обязательств журналистского коллектива гласил: «Газета должна сохранить и укрепить репутацию серьезного, информированного и влиятельного издания». Теперь же французская перепечатка и раздуваемый изнутри скандал уронили «Известия» на бульварный уровень. Раньше было утверждено: «Главным газетным сюжетом в “Известиях” сделать новость… Материалы комментарийной направленности не следует выносить на первую полосу, а тем более делать их главными (“шапочными”)». Сейчас вместо этого на первой полосе штампуются громадные статьи, в них минимум фактов, основная же масса строк — потоки сознания. Было утверждено: «Употребление оскорбительных эпитетов, поучительной интонации и пропагандистских приемов недопустимо». Теперь оказалось допущенным на страницы газеты все из арсенала запрещенных в «Известиях» идеологических статей советского образца: бестактность, воинственность, нравоучение, демагогия.
На этом вмиг исказившемся профессиональном фоне особенно выделяется огромный материал из чужой, не известинской журналистики, но написанный известинцем — Яковым. В редакции всегда осуждались и пресекались попытки защищать под видом газетных выступлений чьи-либо коммерческие интересы. В «Этическом кодексе» сказано: «Журналисты “Известий” не имеют права заниматься в газете скрытой рекламой, что является должностным преступлением». Опубликованная 16 апреля статья «Нефтяные игры» выглядела не чем иным, как скрытой, а точнее — совершенно открытой рекламой нефтяной компании «Сиданко». Яков употребляет ее название 27 раз и только в положительном контексте, противопоставляя конкурентам, в их числе «Лукойлу». Взяв на себя роль эксперта, он внушал «папе» (премьеру Черномырдину), что тот должен вернуть славной компании «Сиданко» ранее изъятую у нее собственность в виде акций компании «Пурнефтегаз», потенциал которой — более 600 миллионов тонн совокупных запасов нефти и 213 миллиардов кубометров природного газа.
Судя по тексту, автор «Нефтяных игр» был неплохо информирован о коллизии, в которой «Сиданко» боролась за потенциальные ресурсы. Что неудивительно: он друг президента компании Зии Бажаева. Правда, напишет об этом не в «Известиях», в другом месте — в книге А. Голембиовской. Зато в «Известиях» дружба эта закреплена рядом публикаций, в которых о друге сказано много лестных слов. Две из них напечатаны еще в 1995 году (август, ноябрь), когда Бажаев возглавлял в Чечне Южную нефтяную компанию (ЮНКО). Сам он чеченец, окончил Краснодарский политехнический институт. Работал в Краснодаре, Грозном, стал кандидатом технических наук, после чего ушел в бизнес. Торговал нефтью. До ЮНКО возглавлял компанию в Швейцарии, был успешен, обзавелся виллой на берегу Женевского озера. В тех двух публикациях говорилось о восстановлении чеченского нефтегазового комплекса, так что появление там фигуры Бажаева оправданно, и по всему было видно, что это способный менеджер и умный человек. Однако очень уж выпирала из статей их комплиментарность. В редакционных разговорах затрагивался тот факт, что супруга Якова работала в секретариате Бажаева, но это не должно было бросать тень на журналистскую репутацию Якова, он оставался вне подозрений насчет скрытой рекламы.
Совершенно другое впечатление производили «Нефтяные игры». Я не помню, чтобы в «Известиях» даже за официальную плату под коммерческими рубриками была когда-нибудь напечатана так грубо сколоченная рекламная статья. А рассыпанные по ней комплименты адресовались уже не только президенту «Сиданко» Бажаеву, но и недолго побывавшему заместителем Черномырдина олигарху Владимиру Потанину, одному из хозяев крупнейшей бизнес-группы ОНЭКСИМ, в которую входила «Сиданко».
Мало кто в редакции сразу уловил основной смысл этой публикации и причину той метаморфозы, что случилась с пером Якова — надо же, согласно «Этическому кодексу» он в этот раз совершил настоящее служебное преступление. Но вскоре же выяснилось, что это никакое не преступление — редакция услышала из штаба борьбы с «Лукойлом», что Яков совершил настоящий подвиг во имя спасения «Известий». Оказывается, именно он нашел такого будущего акционера газеты, который сможет положить на лопатки «Лукойл», — это Потанин, а путь к его сердцу и кошельку согласился проложить Бажаев. Получается, что статья «Нефтяные игры» была не столько заказной рекламой, сколько закулисной игрой, втягивающей президента «Сиданко» в битву с «Лукойлом». Вот что рассказывает сам Яков в книге «Наше “кругосветное путешествие” с Игорем»:
В ходе обсуждения в кабинете Голембиовского возникло несколько вариантов возможных партнеров, каждый из предложивших эти варианты вызвался провести предварительные переговоры. Я назвал Зию Бажаева, своего друга, работающего в империи Потанина президентом нефтяной компании «Сиданко». В таком варианте многое играло в нашу пользу. Во-первых, Зия был человеком, которому я абсолютно доверял и который славился в мире бизнеса глубокой порядочностью. Во-вторых, Потанин в ту пору конфликтовал с «Лукойлом» и вполне мог встать на нашу сторону, чтобы досадить конкуренту и получить в союзники самую авторитетную газету страны. И в конечном счете, для группы ОНЭКСИМ несколько миллионов долларов были не самой значительной суммой.
Зия моей идеей заинтересовался и пожалел, что сам не обладает свободными несколькими миллионами. «Известия» ему всегда нравились, и он с глубочайшим почтением относился к Голембиовскому и Лацису, считая их настоящими гуру отечественной журналистики. Стать совладельцем такой газеты Зие казалось подарком судьбы. Тем более что это давало еще один рычаг против Алекперова, с которым у Зии были довольно напряженные отношения и которого он на дух не переносил.
Но свободных средств не было, и Зия пообещал договориться с Потаниным, предложив ОНЭКСИМу нас поддержать. Через день он позвонил мне и сказал, что Потанину идея понравилась. Для переговоров с нами тот выделил одного из своих заместителей — Кожокина. Я с радостью понесся в кабинет Игоря Несторовича докладывать, что союзники найдены и у нас теперь есть все шансы на победу. По этому поводу шеф разлил нам своего любимого виски, и мы все вместе: Агафонов, Дардыкин, Уригашвили, Лацис — подняли у него в кабинете по стакану за скорую победу. А потом и по второму…
Я думаю, что шеф и ребята на этом не остановились — такой повод!.. Надо сказать, что в последние недели по всей редакции заметно участились случаи принятия любимых и не только любимых известных допингов. В конце дня они выставлялись всё чаще и всё в больших количествах. Конфликт разрастался, обстановка сгущалась, людям хотелось снять напряжение, выговориться… Долго по вечерам не гас свет на редакционных этажах.
