100 арт-манифестов: от футуристов до стакистов - Алекс Данчев
Немыслимо, чтобы кубизм разразился «да здравствует дада»; он как чахоточный в шезлонге; вся молодежь сбежала от его злобного взгляда; он похож на ту старушку Рош Грей, которая ненавидит детей и с огромным презрением отзывается о детском саде.
Я чувствовал, что нужно немного сказать о кубизме, потому что я один из тех, кто многого ожидал от его геометрического мира; я вынужден признаться в своем разочаровании и в то же время в своей радости от наблюдения за ДАДА, мировым выражением всего юного, живого и энергичного; ни одна религия не вытечет из кафедрального аппендицита дада. ДАДА — американец, ДАДА — русский, ДАДА — испанец, ДАДА — швейцарец, ДАДА — немец, ДАДА — француз, бельгиец, норвежец, швед, монегаск. Любой, кто живет без системы, кто не находит в музеях ничего приятного, кроме паркетных полов, — ДАДА; музейные стены — Пер-Лашез [Pére Lachaise, кладбище] или Пер-ла-Колик [Père La Colique, диарея], но они никогда не станут Пер-Дада. Продолжительность жизни настоящих произведений дада должна составлять всего 6 часов.
Я, Уолтер Конрад Аренсберг, американский поэт, настоящим заявляю, что я против дада, поскольку это единственный способ, которым я собираюсь участвовать в дада, в дада, в дада, в дада, в дада.
Ура, ура, ура. Да здравствует дада.
УОЛТЕР КОНРАД АРЕНСБЕРГ
Нью-Йорк, 67-я Западная улица, 33
Манифест господина Антипирина
ДАДА — это наша мощность: она возносит несущественные штыки к суматральной голове немецкого ребенка; дада — это жизнь без тапочек и одежды; дада за и против единства и решительно против будущего; мы мудро признаем, что наш антидогматизм столь же исключителен, как какой-нибудь государственный служащий, и что мы не свободны и кричим о свободе, беспорядке и необходимости без дисциплины или морали и плюем на человечество.
ДАДА остается в европейских рамках слабостей, это по-прежнему дерьмо, но отныне мы хотим гадить разными цветами, чтобы украсить зоопарк искусства всех консульских флагов.
Мы руководим цирками и свистим на ветру ярмарок, среди монастырей, проституции, театров, реальностей, чувств, ресторанов. Хохи, хохо, бах, бах.
Мы заявляем, что автомобиль — это чувство, которое довольно сильно избаловало нас медлительностью своих абстракций, трансатлантических лайнеров, шумов и идей. Однако мы облекаем эту способность в конкретную форму, ищем центральную сущность и счастливы тем, что можем ее скрыть; мы не хотим считать множество окон чудесной элиты, потому что ДАДА не существует ни для кого, и мы хотим, чтобы весь мир это понял, потому что он служит лишь балконом дада, уверяю вас. Оттуда можно услышать военные марши и спуститься, рассекая воздух, словно серафим, в общественные бани, где можно помочиться и понять притчу.
ДАДА — это ни безумие, ни мудрость, ни ирония, взгляните, дорогие буржуа.
Искусство напоминало игру в каштаны, дети нанизывали слова на нитку с колокольчиком на конце, а потом начинали плакать, и выкрикивали строфу, и надевали на нее кукольные башмачки, и строфа превращалась в королеву, чтобы выдохнуть, а королева превращалась в кита без объяснения причин, а дети бегали, бегали и задыхались.
Затем появились великие послы чувства и хором исторически провозгласили:
Психология психология хихи
Наука Наука Наука
Да здравствует Франция
Мы не наивны
Мы последовательны
Мы исключительны
Мы не просты
и вполне способны дискутировать об интеллекте.
Но мы, ДАДА, мы не разделяем их мнения, потому что искусство несерьезно, уверяю вас, и если мы будем выставлять преступление, чтобы говорить о растительной жизни как ученые, то для того, чтобы доставить вам удовольствие, дорогие слушатели, я вас так люблю, я вас так люблю, уверяю вас, и восхищаюсь вами.
АНДРЕ БРЕТОН
География дада
Исторические анекдоты не имеют большого значения. Невозможно определить, когда и где появился ДАДА. Само его название, тем более что оно совершенно двусмысленно, — всего лишь нечто, придуманное кем-то из нас.
Кубизм был школой живописи. Футуризм — политическое движение. ДАДА — состояние разума. Сравнивать их, очевидно, либо невежественно, либо чересчур надменно.
Свобода мысли в вопросах религии совсем не близка церкви. ДАДА — это свобода мысли в вопросах искусства.
Пока в школах заставляют читать молитвы под видом посещения музеев и анализа текстов, мы будем выступать против деспотизма и стремиться сорвать эту церемонию.
ДАДА ничему себя не посвящает, ни любви, ни работе. Немыслимо, чтобы человек должен был оставить какой-то след своего пребывания на этой земле.
ДАДА, признавая лишь интуицию, принципиально осуждает объяснения. Дада предполагает, что мы не должны себя контролировать. Покончите с этими догмами, моралью и вкусом: покончите с ними навсегда.
АНДРЕ БРЕТОН
Общественности
Прежде чем я спустился к вам, чтобы вырвать вам гнилые зубы, покрытые коростой уши, испещренный язвами язык.
Прежде чем раздробить вам гнилые кости —
Вспороть вам брюхо, полное поноса, и вырвать из него пожирневшую печень, пустить подлую селезенку и диабетические почки на полевые удобрения —
Прежде чем я оторву у вас уродливый, невоздержанный и убогий маленький член —
Прежде чем я лишу вас этим аппетита к красоте, оргазмам, сахару, философии, перцу и метафизическим, математическим и поэтическим огурцам —
Прежде чем дезинфицировать вас купоросом и этим отчистить вас и страстно отполировать —
Прежде всего этого —
Мы собираемся принять большую ванну с антисептиком — И мы предупреждаем —
Мы — убийцы —
Всех ваших новорожденных детей —
И в заключение вот вам песня
Ки Ки Ки Ки Ки Ки Ки
А вот вам Бог с соловьем вместо лошади
Он красив, он уродлив —
Мадам, из вашей глотки несет кончой сутенера.
Утром —
Потому что вечером она больше напоминает задницу ангела, влюбленного в лилию. Мило, да?
Будь здоров, приятель.
ЖОРЖ РИБЕМОН-ДЕССЕНЬ
Зонтик дада
Значит, вам не нравится мой манифест?
Вы пришли сюда, разрываясь от враждебности, и собираетесь освистать меня, еще даже не выслушав?
Отлично! Давайте-давайте, колесо вращается так же, как вращалось со времен Адама, ничего не меняется, за исключением того, что теперь у нас две ноги, а не четыре.
Но вы и правда меня смешите, и я хочу отплатить вам за ваш теплый прием, поговорив с вами об искусстве, поэзии и т.д. и т.п. хиппикэкуанне.
Вы когда-нибудь видели телеграфный столб, которому трудно расти рядом с дорогой посреди крапивы и лопнувших шин?
Но как только он станет чуть выше своих соседей, то начинает расти так быстро, что его уже не остановить… никогда!
А потом, прямо там, в небе, он раскрывается, загорается, раздувается, превращается в зонтик, такси,
