Ричард Колье - Дуче! Взлет и падение Бенито Муссолини

— Я не думал, что вы такой стратег.

Но Коста заметил, что эта идея заинтересовала дуче.

— Даже если у нас не останется никакой территории, — громко произнес Муссолини, — мы все равно выиграем. — Потом, понизив голос, добавил: — Во всяком случае, мы должны в это верить — иначе не сможем дышать.

Видя его настрой, Коста выпалил:

— Если нам придется умереть, то мы не будем повешены на итальянских флагштоках. Но если нам суждено жить, то мы намерены жить с вами под итальянскими флагами…

Муссолини смотрел на него, мечтая о славе. Следовательно, если это потребуется, фашизм сможет добиться почетного мира, не связанного с немецкой шуткой о Бенито Квислинге. И он одобрил план Косты:

— Ваши соображения мне нравятся.

Заметив, что огонь в камине стал гаснуть, Аллен Даллес энергично подбросил туда несколько поленьев. Было около 10 часов вечера 8 марта 1945 года. Бывший дипломат, а теперь глава миссии секретного американского Управления стратегических служб в Швейцарии, он был весь в делах, как и обычно. А находился он в арендованной квартире по улице Генферштрассе в Цюрихе.

Как только огонь снова разгорелся, Даллес вернулся к занимавшему его вопросу. Коль скоро ему предстояло провести большое совещание, то он хотел, чтобы его участники собрались у каминного огня, который будет воздействовать на них благоприятно своим теплом. А если самому потребуется время на обдумывание ответа, то огонь позволит его выгадать за счет раскуривания трубки. Сегодня ему было необходимо, чтобы все чувствовали себя свободно и просто. После переговоров, длившихся долгие месяцы, перед ним, наконец, забрезжил конец войны в Италии.

Он быстро взглянул на часы: оставалось еще пять минут. Тогда Даллес еще раз перелистал написанные от руки документы, лежавшие перед ним на столе. Ничего подобного он не видел за всю свою бытность в разведке. Как он сказал потом, это была своеобразная программа действий, обычно разрабатываемая человеком перед поступлением на работу в какую-либо компанию или учреждение.

«КАРЛ ВОЛЬФ

Обергруппенфюрер СС и генерал войск СС, один из высших руководителей СС и полиции, полномочный представитель германских вооруженных сил в Италии.

Информация о нем может быть получена:

1. От бывшего заместителя фюрера Рудольфа Гесса, находящегося в настоящее время в Канаде.

2. У нынешнего Папы, визит к которому был нанесен в мае 1944 года… С ним можно сконтактироваться в любое время».

На столе лежали листки исписанной бумаги, письма и справки видных церковных деятелей, в которых говорилось о том, что Вольфу удалось спасти целый ряд полотен замечательных мастеров, прекратить забастовки без кровопролития, помочь фельдмаршалу Кессельрингу избежать разрушения Рима и отстоять многих партизан от направления на работу в Германию. Даллес прочитал и высказывание Герда фон Геверница: «Он хочет показать нам, кто мог бы за него заручиться в случае, если у нас сложится неправильное представление о нем».

В 10 часов вечера Вольф вошел в комнату в сопровождении профессора Макса Хусмана, коренастого швейцарца, любителя крепких сигар, помогшего Даллесу установить контакт с генералом, пришедшим в сером гражданском костюме, и двумя ведущими итальянскими промышленниками. Обратившись к Даллесу, Вольф повторил то, о чем говорил Хусману во время их совместной поездки в поезде из Северной Италии в Цюрих:

— Ни Гитлеру, ни Гиммлеру ничего не известно об этой поездке.

Налив в бокалы виски, Даллес предложил Хусману изложить вкратце суть разговоров, состоявшихся между ними за время пятичасовой поездки в поезде, а сам внимательно смотрел на сидевшего напротив сорокапятилетнего генерала, блондина с начинающими редеть волосами и зеленоватыми глазами, избегавшими его взгляда.

— Он утверждает, — закончил свой рассказ Хусман, — что Германия, несомненно, проиграла войну.

Даллес заметил, что сидевший прямо и настороженно Вольф под воздействием тепла и выпитого виски стал понемногу расслабляться. И предложил:

— Может быть, вы сами изложите свою позицию честно и открыто.

— Вплоть до прошлого года, — начал говорить генерал, — я испытывал полное доверие к Гитлеру. Сейчас же я понял, что война проиграна и продолжать ее было бы преступлением против немецкого народа. В настоящее время я контролирую эсэсовские войска в Италии и готов предоставить себя самого и всю организацию в распоряжение союзников для прекращения военных действий.

Даллес и его тридцать сотрудников начали свою деятельность в Берне еще в ноябре 1942 года, но только в конце 1944 года миланские промышленники стали задумываться о мире, обратившись к нему через кардинала Ильдефонсо Шустера и папского нунция в Берне Бернардини. Смысл их предложения заключался в следующем: если немцы уйдут из Северной Италии, не разрушив крупнейшие заводы, Церковь может стать посредником в деле удержания под контролем все увеличивающейся партизанской армии. А месяц тому назад представитель немецкого посла в Риме Рана, стоявшего во главе заговора, побывал в Швейцарии и передал подобное же сообщение.

В подтверждение серьезности своих намерений Вольф уже освободил руководителя движения Сопротивления Феруччио Парри, седоволосого героя Первой мировой войны, боровшегося с фашизмом все двадцать лет и помещенного недавно Даллесом в одну из цюрихских клиник. А на случай отхода немецких войск Вольф заверил, что им отдано распоряжение создавать лишь видимость остановки заводов.

Вместе с тем Вольф подчеркнул, что одних эсэсовцев будет недостаточно и что он рассчитывает найти общий язык с командованием германских вооруженных сил. Он уже переговорил со своим старым другом Кессельрингом и считает, что его можно будет уговорить. Если Даллес сможет обеспечить проведение переговоров с фельдмаршалом Гарольдом Александером, нынешним верховным главнокомандующим союзными войсками, то Кессельринг или его представитель выедет в Швейцарию для обсуждения условий капитуляции.

Будучи убежденным оптимистом, Даллес одобрил этот рискованный план в расчете вывести из строя 800-тысячную армию одним лишь маневром в операции «Восход солнца».

Прошел час, и Даллес почувствовал, что они в этот вечер зашли настолько далеко, насколько могли. Теперь все зависело от Кессельринга. Оставалось только уточнить еще один вопрос: является ли Муссолини составной частью этого плана? Вольф впервые прямо посмотрел ему в глаза и сказал:

— Муссолини об этом ничего не знает и не будет знать. Это точно, так как мы не можем доверять Муссолини.