Дэвид Шилдс - Сэлинджер

Преображенная болезненной добротой Франклина, Джинни не выбрасывает половинку сэндвича, которую дал ей Франклин, а снова кладет ее в карман пальто. Несколько лет назад она целых три дня не могла выбросить дохлого пасхального цыпленка, которого нашла в опилках на дне своей мусорной корзинки.

Жизнь полностью утратила свою таинственность. Как вернуть ей таинственность? (Намек: надо вернуться к детям, мусорным корзинкам и, вместе с сержантом Х, священным символам.

В рассказах Сэлинджера всегда есть внутренние рассказы. Всегда есть девочка или девушка (лучше всего, чтобы на первый взгляд она казалась неописуемой красавицей). Ее зовут Мэри Джейн (не Шэрон Липшюц), она учится в Уэлсли-колледже, носит бобровую шубку[368]. От нее пахнет чудесными духами, в автобусе она трещит без умолку, курит сигареты с фильтром, и сразу же запросто выходит на третью позицию. Если не считать работу с битой, она оказалась еще и девушкой, которая умеет махать человеку с дальней позиции. А еще она трижды переходит на вторую позицию с первой, которая ей не нравится. (Не беременна ли она? Но не будем об этом.)

А с другой стороны, ты – с головой, деформированной в плотницких тисках, выросший и возмужавший, с грушевидной головой, лысой как колено, с лицом, на котором вместо рта зияет огромное овальное отверстие. Да и вместо носа у тебя только следы заросших ноздрей. Когда ты дышишь, жуткое уродливое отверстие под носом расширяется и опадает, словно огромная вакуоля у амебы. При виде твоего страшного лица непривычные люди с ходу падают в обморок.

Ты можешь находиться в логове, если прикрываешь лицо тонкой бледно-алой маской, сделанной из лепестков мака. Эта маска не только скрывает твое лицо от товарищей по оружию, но и дает им знать о том, где ты находишься. Каждое утро, страдая от крайнего одиночества, ты прокрадываешься (конечно, грациозно и легко, как кошка) в густой лес, окружавший бандитское логово. Там ты дружишь со всяким зверьем: с собаками, белыми мышами, орлами, львами, удавами, волками. Там ты снимаешь маску и разговариваешь со всеми зверями мягким, мелодичным голосом на их собственном языке. И звери не считают тебя уродом.

Ты – человек, который мастер подслушивать: ты собираешь самые ценные секреты противника. В конце концов, ты служишь в контрразведке. Впрочем, ты не слишком высокого мнения об армейских методах работы и начинаешь разгуливать по стране, убивая людей только в случае крайней необходимости. Вскоре ты благодаря твоим изворотливым и хитрым методам, в которых, как ни странно, проявляется твоя удивительная приверженность к справедливости, завоевываешь любовь простого народа.

Тебе пришлось запереть врагов в глубоком, но вполне комфортабельном склепе; и хотя они изредка удирают оттуда, ты отказываешься убивать их. Эта ваша нелепая жалостливость бесит всех до чертиков. Ты пересекаешь границу Парижа, где при всей твоей скромности с гениальной изобретательностью изводишь некоего всемирно известного сыщика Марселя Дюфаржа и его дочь, которые стали твоими злейшими врагами. Ты играешь с ними, всякий раз исчезая так, что никто не может догадаться, как ты исчез.

Ты собрал самое грандиозное состояние на свете, большую часть которого анонимно пожертвовал монахам одного местного монастыря, – смиренным аскетам, посвятившим жизнь разведению немецких овчарок. Твои личные потребности ограниченны. Питаешься ты исключительно рисом и орлиной кровью, живешь в скромном домике, с подземным тиром и гимнастическим залом, на бурном берегу Тибета. С тобой живут четверо беззаветно преданных сообщников: легконогий гигант волк по прозванию Чернокрылый, симпатичный карлик по имени Омба, великан монгол по имени Гонг (язык ему выжгли белые люди) и несказанно прекрасная девушка-евразийка, которая из неразделенной любви к тебе и из-за постоянного страха за твою личную безопасность иногда не брезгует даже нарушением законности. Ты отдаешь распоряжение своей команде из-за черной шелковой ширмы. Даже Омбе, симпатичному карлику, не дано видеть твое лицо.

Но после войны любовь невозможна. Человеческое тело изувечено. Никаких детских колясок у тебя и Мэри Джейн не будет. Тебе любой ценой надо скрывать твой природный, дьявольски жуткий смех. Следуй за пулей.

Твой лучший друг, лесной волк Чернокрылый, попадает в ловушку, расставленную Дюфаржами, этими вишистами-пособниками фашистских оккупантов. Зная о твоей нерушимой верности друзьям, Дюфаржи предлагают тебе освободить Чернокрылого в обмен на твою собственную свободу. Ты соглашаешься. Ты встречаешься с Дюфаржами в полночь в условленном месте дремучего леса под Парижем, где они решают устроить тебе двойную подлую засаду, подставив другого волка. Но Дюфаржи забыли о двух вещах: о твоем чувствительном сердце и твоем знании волчьего языка. После того, как мадемуазель Дюфарж привязывает тебя колючей проволокой к дереву, ты мягким мелодичным голосом коротко прощаешься с тем, кого принимаешь за своего старого друга. Подставной волк, пораженный твоими лингвистическими познаниями, сообщает тебе, что он – никакой не Чернокрылый и никогда в жизни не бывал с тобой в другой стране. В справедливом гневе ты сдираешь с себя маску и в лунном свете предстаешь перед Дюфаржами во всей наготе твоего лица. Дюфарж теряет сознание, а его дочь валится замертво на залитую лунным светом землю.

Придя в себя, Дюфарж понимает, что ты натворил (напал на его дочь, пытался убить ее?), и всаживает в тебя четыре пули, которые ты выплевываешь одну за другой аккуратно, даже педантично. Этот подвиг так поражает Дюфаржей, что сердца у них буквально лопнули, и они оба замертво упали к твоим ногам, где их тела и разлагались. Никогда еще смерть не подбиралась к тебе так близко, ты истекаешь кровью. И однажды ты охрипшим, но задушевным голосом взываешь к лесным зверям о помощи. И звери выполняют твою просьбу, призывают симпатичного карлика Омбу. Но когда Омба прибыл с аптечкой и запасом орлиной крови, ты уже потерял сознание. Прежде всего Омба совершает акт милосердия: он поднимает с земли твою маску и почтительно прикрывает жуткие черты твоего лица. Лишь после этого Омба (еще один идеальный санитар военного времени) перевязывает твои раны.

Но ты не пьешь орлиную кровь из принесенного Омбой сосуда. Вместо этого ты слабым голосом произносишь имя своего любимца – Чернокрылого. Омба склоняет свою не слишком красивую голову и открывает тебе, что Дюфаржи убили Чернокрылого. Ты давишь сосуд с орлиной кровью рукой. И снова сдергиваешь маску. Ты не заслуживаешь жизни потому, что не смог спасти своего любимца, и совершаешь самоубийство (снова самоубийство).