Ирина Кнорринг - Золотые миры.Избранное

29/ IV, 1926

Донна-Анна. Этюд («В саду цвели высокие каштаны…»)

В саду цвели высокие каштаныИ веяла зелёная весна.В своём саду томилась Донна-Анна,Молчала у раскрытого окна…

И наклоняя низко профиль тонкий,С улыбкою печального лица,Она ласкала локоны ребёнка,Не знавшего далёкого отца.

А по ночам, когда душа устанет,Под душным пологом ей снились сныО кораблях на тёмном океане,О женщинах, прекраснее весны.

И годы шли. И проходили сроки.Стонало море. Падала гроза.И так же всё таинственно глубоки,Как у еврейки, грустные глаза.

А вечером к ней тихо шёл прохожий.Пусть он другой — не всё ли ей равно?В глазах мужчин всегда одно и то же,Пьянящее, как старое вино.

И по ночам, в назойливом дурмане,Под тихий шум его влюблённых фраз,Ей снились корабли на океанеИ женщины с ревнивым блеском глаз.

И на кремнистом дне, в измятом платье,Она — с лицом, забрызганным, в крови,Не вынесшая душного проклятьяСвоей огромной, давящей любви.

3/ V, 1926

О том, как кошка пропала

Постой, вот этот ящик отодвинь-ка!Молчи! Она скребётся за дверьми?Там холодно и сыро. Минька, Минька,Минь!

Под шкафом — нет! На чердаке — там страшно,Там в паутине скользкий домовой.И от свечи косое пламя пляшетПо лестнице крутой.

Сбежала! Вот! Ах, чтоб ей пусто было!Теперь не спать всю ночь! Из-за неё!И холод по ступенькам и периламПолзёт, оттачивая лезвиё.

И бьёт в окно ночной, холодный ветер,Рвёт над виском растрёпанную прядь…Мяукает? — Нет, это у соседей…Мне холодно. Я спать хочу. Я — спать…

Минька! Минька!

10/ V, 1926

«Пусть вы не любите моих стихов…»

Пусть вы не любите моих стихов,Пусть вы не помните моих вопросов.Мои глаза спокойней синих льдов,И больше ни о чём не спросят.

Но, если обо мне заходит речь —Меня, вы думаете, вспомнить нечем?А недосказанность коротких встреч?А узко сдвинутые плечи?

И голосом намеренно сухимВы бросите без злобы и печали,Что вам не нравятся мои стихи,Что вас они не волновали.

17/ V, 1926

«Лежит в распахнутом окне…»

Лежит в распахнутом окнеСпокойное, ночное небо.Так было всё в далёком сне,В том сне, который был и не был.

Я слышу голос — тихий шум,Я слышу шум — но слов не слышу.Я лекции не запишу —Другие за меня запишут.

Что делать мне в чужом краю?Я в мир вошла тихонько, с краю.Я — только зритель. Жизнь моюДругие за меня сыграют.

25/ V, 1926

«Сегодня вечер слишком сух…»

Сегодня вечер слишком сух,И как-то пасмурно в лесу.

И не спадает душный зной,И пахнет пылью и весной.

А в городе — тревожный гул,Стучащий молотом в мозгу.

И раскалённые торцы,И фонари, как близнецы,

И воздух пылью нагружён,И душит пыль со всех сторон.

И в лицах встречных что-то естьЖестокое, как слово — месть.

27/ V, 1926

«Тени у калиток…»

Тени у калиток,Листья смотрят ввысь…Мы с тобою квиты,Глупенькая жизнь.

Нечего сердиться,Плакать, тосковать.Опущу ресницы,Разверну тетрадь.

Пусть распались цели,Мысли не сбылись.— Всем мы надоели,Маленькая жизнь.

Тихий сумрак сада,Матовая даль.Ничего не надо.Ничего не жаль.

31/ V, 1926

«Туча небо кругом обняла…»

Туча небо кругом обняла,Набухает и рвётся на части.

Как больная, всё жду я теплаИ почти невозможного счастья.

3/ VI, 1926

Метро («Совсем устал угрюмый контролёр…»)

Совсем устал угрюмый контролёрПрощёлкивать зелёные билеты.И девушка метёт с панели сор,Мертва от электрического света.

И мельком в зеркале — который раз —Я вижу бледное изображенье.А пара чьих-то неспокойных глазХватает каждое моё движенье.

Вон, в красном женщина бокал несётИ белого медведя обнимает…Сквозь матовый туман я вижу всё,И ничего не понимаю.

3/ VI, 1926

«Слепая ночь прильнёт к земле…»

Слепая ночь прильнёт к землеОгромною холодной жабой,Когда верхом на помелеЯ вихрем полечу на шабаш.

И будет ночь кошмарным сном,И будет ночь хулой на Бога.Кривым, уродливым пятномТень расплывётся у порога.

И ты всю ночь не будешь спатьВ предчувствии недоброй вести.Пустую тёмную кроватьРукой нетвёрдой перекрестишь.

И не узнаешь никогдаВ печали тайну роковую,Что дни, недели и года —Уже давно не существуют.

Что время память замело,Что сердце — только тёмный слиток,Что я, сжимая помело,Хватаю месяц за копыта.

7/ VI, 1926

Ночной бред