Виктория Федорова - Дочь адмирала
По прибытии в Москву она отыскала неподалеку от гостиницы телефонную будку и набрала Зоин номер. Ей ответил женский голос, резкий и нетерпеливый:
— Слушаю!
— Зоя?
— Нет дома, — отрезала женщина.
— А когда она вернется?
— Уехала на все лето. Кто говорит?
— А Виктория дома?
— Тоже нет. Кто говорит?
— Вы меня не знаете, — ответила Ирина, которую начал раздражать грубый тон женщины на другом конце провода. — Может, вы хотя бы передадите от меня несколько слов Зое?
— Ладно. Говорите.
Не зная, с кем она разговаривает, Ирина тщательно выбирала слова.
— Передайте, пожалуйста, Зое, что звонила ее приятельница, которую она не видела с пятьдесят девятого года и которая здесь не живет.
Голос стал мягче.
— Вы случайно не Ирина?
— Да.
— Простите меня. Я о вас все знаю. Я Зоина сестра, Александра, зашла к ним в гости. Я подумала было, что вы одна из этих ненормальных девиц, ее поклонниц, которые названивают днями и ночами. Я всегда отвечаю им, что никого нет дома и неизвестно когда будут. Пожалуйста, прошу вас, перезвоните через полчаса. Зоя пошла в магазин.
Когда Ирина позвонила снова, Зоя подняла трубку, едва прозвучал первый гудок. Должно быть, сидела у телефона.
— Ирочка?
— Зойка?
Связывающие их узы были настолько сильны, что обе с радостью отбросили формальности, что редко случается у русских.
— Когда я могу увидеть тебя? — спросила Зоя.
— Хоть сейчас.
— Прекрасно. В какой гостинице ты остановилась?
Ирина объяснила, и Зоя сказала, что будет ждать ее через десять минут возле гостиницы.
Стоя на улице и вглядываясь в прохожих в надежде увидеть знакомое лицо, Ирина засомневалась, узнает ли она Зою. Но тут она заметила, как все головы поворачиваются вслед идущей мимо женщине, а две молоденькие девушки бросились к ней и схватили ее за руки. Это была Зоя.
Они обнялись. Ирина ждала, что Зоя прежде всего спросит о Джеке Тэйте. Однако Зоя предложила:
— Поедем к Виктории.
— А где она?
— На даче, — и назвала место неподалеку от Москвы, которое русские, наверное из-за нескольких находящихся там невысоких холмов, прозвали маленькой Швейцарией. Ирина знала, что радиус ее передвижений, как туристки, ограничен сорока километрами, а до дачи все восемьдесят, а то и больше. Поскольку она продолжала и в России работать над книгой, ей очень не хотелось подвергаться риску быть высланной из страны.
— А нельзя позвонить Виктории и попросить ее приехать в Москву?
Зоя покачала головой.
— Там нет телефона, а завтра утром у меня начинаются съемки в новом фильме, остается только один день — сегодня.
Она выглядела такой огорченной, что Ирина решила рискнуть.
Всю дорогу, пока они ехали сначала на электричке, а потом на автобусе, Зоя ни разу не спросила о Джеке Тэйте. Это озадачило Ирину, но она решила, что Зоя соблюдает осторожность в присутствии сидевших рядом пассажиров.
Зоя рассказала о Виктории, о ее успехах в кино.
Ирина в свою очередь рассказала, что видела Викторию в «Балладе о любви» и с восхищением отозвалась о ее красоте и таланте.
Зоя просияла, как и всякая гордая своим ребенком мать. Но на ее лицо тотчас же набежала какая-то тень.
— Не исключено, что ты встретишься там с Колей. Уверена, что он все еще там.
— Коля? Кто это?
— Очень известный сценарист, — ответила Зоя. — Даже в институте преподавал.
— А почему он у вас на даче?
— Потому что Виктория живет с ним А почему живет — ума не приложу. Он намного старше.
Услышав горькие нотки в ее голосе, Ирина поняла, что Зое Коля не по душе.
— Может, она видит в нем отца?
— Отца? Ты о чем, Иришка?
Когда Ирина объяснила, что имеет в виду, она по Зоиной реакции сразу поняла, что попала в цель. Зоя была умна, и Ирине казалось, что она воочию видит, как, мучительно восприняв эту новую информацию, Зоя пытается упрятать ее поглубже в Душе.
Дача располагалась на берегу Москвы-реки. На террасе сидел какой-то человек, и Ирина сразу поняла, что это и есть тот самый Коля. Она была потрясена. Хотя Зоя и сказала, что он намного старше Виктории, мысленно она представляла себе мужчину лет тридцати-сорока. Но этому человеку было на вид далеко за пятьдесят.
ВИКТОРИЯ
Мне было лет двадцать шесть или двадцать семь, когда в моей жизни появился Коля. Впервые я встретила его задолго до того, наверное лет в восемнадцать. Кто-то познакомил нас на одной из вечеринок. Конечно же, я слышала о нем и раньше. Коля был — да и сейчас остается — одним из известнейших в России киносценаристов и славился своим великолепным чувством юмора. Потом я не раз сталкивалась с ним в институте, где он вел занятия. Но в те дни он был для меня лишь знаменитым сценаристом, и все. Прежде всего потому, что был на двадцать пять лет старше. Кроме того, он был членом Коммунистической партии, а значит, так или иначе проявлял интерес к политике. Меня же она никогда не интересовала. К тому же, по слухам, он попивал. Правда, я ни разу не видела его в институте пьяным, но уже само подозрение отталкивало меня от него.
После развода с Сергеем меня обуяло чувство страшной неуверенности в себе. Два развода. Это пугало. Была ли то моя вина или я выбирала не тех мужчин? От этого вопроса было не уйти, и я постаралась просто не думать об этом. Я полностью отдалась работе над фильмом и не пропускала ни одной вечеринки, куда бы меня ни приглашали Но стоило мне встретить человека, который мне нравился и которому, как мне казалось, нравилась я, — меня тотчас огорошивал все тот же проклятый вопрос. Имею ли я право?
Это случилось на одной из вечеринок у моей подруги, актрисы. Неожиданно передо мной возник Коля. Сразу было видно, что он слегка пьян, но мне-то какое до этого дело? В конце концов, на то она и вечеринка. Он держал две рюмки, одну из которых протянул мне.
— Что там? — спросила я.
— А что еще бывает такого цвета? Конечно, водка.
Я попыталась вернуть рюмку.
— Для меня тут слишком много.
— Вы ведь пьете, правда? — Я кивнула. — Тогда выпейте. От нее вам станет только лучше. А напьетесь, что из того? Что с вами случится в эдакой-то толпе? За ваше здоровье!
Он одним глотком осушил рюмку. Я отпила из своей. Не успела оглянуться, как он подхватил меня под руку и потянул за собой в угол комнаты.
— Пойдемте поговорим.
С этого момента я стала собственностью Коли. Он умел подчинять себе женщин. Меня он подчинил целиком и полностью. Идите сюда, ступайте туда, пейте это.
Коля вовсе не принадлежал к числу красивых стареющих мужчин. Во всем его облике было что-то удивительно неряшливое. Но постепенно что-то в нем стало притягивать меня. Должно быть, действовала его бесконечная самоуверенность и непомерное чувство собственной значимости. Ничего общего с теплотой и терпимостью Сергея или собачьей преданностью Ираклия. Если и существовал на свете Человек, столь похожий на отца, порожденного моим воображением, то это был Коля. Он просто завладел мной, и я бездумно подчинилась ему.
