Ермак. Князь сибирский - Сергей Егорович Михеенков
Примерно в тот же год, когда Ермак со своей станицей перевалил через Камень и пошёл гулять по сибирским рекам, англичане на своём судне всё же смогли проникнуть в устье Оби, но потерпели крушение, высадились на берег и были поголовно истреблены самоедами, подданными хана Кучума, «которые думали, что они приехали ограбить их». Об истреблении английской команды стало известно из допроса царевича Маметкула, привезённого в Москву всё теми же казаками. Его рассказ записал агент Московской компании Джером Горсей: «Я слышал от него, что в их земле были некие англичане или, по крайней мере, такие люди, как я, взятые ими с кораблём, пушками, порохом и другими богатствами за два года до того».
Европейцы ещё несколько лет продолжали упорные попытки проникнуть в Сибирь Северным морским путём, добраться до устья Оби и завладеть тамошними богатствами. Но ничего из этого не вышло. Вдобавок ко всему поход Ермака положил начало успешной колонизации Сибири русскими. Казаки-первопроходцы и стрельцы рубили на реках свои острожки, основывали городки, именем государя Московского шертовали местных охотников, собирали ясак, строили таможни, и вскоре проникновение европейских купцов и промышленников в Сибирь стало невозможным уже по другой причине.
Р. Г. Скрынников пишет: «Пока продолжалась экспедиция Ермака, западноевропейские мореплаватели не оставляли попыток освоить морские пути в устье Оби. Но добиться цели никому из них не удалось».
Количество доставленной в Москву Черкасом Александровым пушнины и её отменное качество сильнее всего впечатлило царя и думских бояр. Ермак передал своим послам самые лучшие шкурки, взятые во дворце Кучума в Кашлыке и собранные в улусах в качестве ясака. Результат оказался ошеломляющим. Но, повторимся, не так-то просто было попасть казакам на приём к царю и его первым советникам, которые, как водится, заправляли всеми текущими и перспективными делами.
Но сперва Черкас Александров, когда предстал перед царём, развернул свиток и зачитал послание, переданное ему Ермаком на казачьем кругу.
Ермак ждал помощи от Москвы. Силы и ресурсы, которые поддерживали казаков, по сути дела запершихся в Кашлыке, иссякали. Атаман посылал немногочисленные отряды по рекам, они носили характер коротких экспедиций с целью пополнения съестных припасов.
Кучум по-прежнему кружил вокруг своей бывшей столицы, но ничего с Ермаком поделать не мог. Маметкул восстанавливал своё войско после Абалакского сражения. Ему это сделать было намного легче, чем казакам. Но и казаки кое-как восстанавливались – за счёт возвращения в строй раненых.
Невозможность покончить с русскими породила раздоры в ханском лагере. Начались интриги среди верхушки татарской знати. В какой-то момент в её сложной иерархической среде выдвинулся и значительную роль стал играть приближённый Кучума «большой ясашный мурза» Сеин Бахта Сеин. Он ненавидел царевича Маметкула, завидовал его могуществу и не раз нашёптывал великому хану, что напрасно он передал меч своему племяннику. Но Кучум не слушал его и по-прежнему доверял Маметкулу самые значительные военные операции. Тогда Сеин Бахта пошёл на крайний риск.
Он снёсся со своими врагами, с казаками, и однажды дал им понять, что их заклятый враг, который не единожды ускользал из их рук, кочует на Вагае, в урочище, расположенном всего лишь в ста верстах от Кашлыка. Сеин Бахта рассказал казакам и о том, что с царевичем кочует небольшая охрана. Такой случай Ермак упустить не мог. Его ертаул тут же проверил слова мурзы, и они подтвердились.
На Вагай поскакало небольшое войско – всего пятьдесят казаков. Это были хорошие наездники и опытные воины, умеющие отдыхать в седле. В урочище казаки прибыли ночью, всё разведали, в том числе и шатёр Маметкула, определили подходы, маршрут отхода. Напали перед рассветом, в «воробьиный час», когда стража спала, схватили царевича, связали его и бросили поперёк седла. Всё произошло настолько стремительно, что стража не успела схватиться за оружие. Погоня тоже ничего не дала. Казаки скакали без остановки. Арьергардная группа время от времени устраивала засады, гремели выстрелы пищалей, падали на землю самые резвые из телохранителей, роняли седоков раненые кони, и всё дальше отрывались от погони казаки, увозившие в полон Маметкула.
Ермак ликовал. Царевич бился у его ног. Атаман приказал развязать его. Неволя смирила Маметкула. Ермак успокаивал его: мол, отвезём тебя в Москву, царь Иван встретит тебя хорошо, одарит волостьми, устроит кормление, и будешь служить ему верой и правдой.
Погодинская летопись повествует об этой операции ермаковцев так: «По сем же прииде со град Сибирь к Ермаку татарин именем Сенбахта и пове Ермаку, что царевичь Маметкул, Кучюма царя брат, стоит на реке на Вагае вверх по Иртышу реке, от града Сибири поприщ 100, а Сибирь город от града тоболская 15 верст по нынешнему содержанию. Ермак же посла некоторых резвых и искусных ратному делу. Поидоша ж сии воини, и дошедше агарян, и на станы их нападоша нощию, а им спящим, а иным ещё убужающимся, и многих поганых побиша. Царевича ж Маметкулова шатра доидоша, и обйдоша его, и яша его жива и со всем богатеством. Приведоша его во град Сибирь к Ермаку с товарищи. Ермак же рад бысть зело, и прият его честно, и поведа ему про государьское величество, и розказывает государево жалованье, и уласкает его ласкосердыми словесы. Царь же Кучюм ожидая к себе брата своего царевича Маметкула многое время, приидоша ж к нему вестницы и поведаша ему, царю, яко пленен бысть царевичь Маметкул. Слыша ж то царь Кучюм, и болезнова о том. И плакася со всем домом своим на много время».
Итак, с Маметкулом, который в последнее время досаждал Ермаку больше, чем сам Кучум, было покончено. Оставалось только доставить его живым в Москву, к ногам государя.
Глава одиннадцатая
«А на русских людей зла никакого не мыслить…»
О послании в Москву донесения об успехе на Тоболе и Иртыше
