Светлана Аллилуева – Пастернаку. «Я перешагнула мой Рубикон» - Рафаэль Абрамович Гругман
Всё, думается, значительно проще.
Её отношения с отцом дали трещину, после того как она узнала правду о самоубийстве матери. Она чувствовала себя одиноко (отцу было не до неё, да и с возрастом интересы их расходились, а с братом отношения всегда были натянутыми). Светлана росла, влюблялась, как и все школьницы-подростки, в одноклассников, затем предметами симпатий становились высокие, умные и красивые старшеклассники: Серго Берия, Гриша Морозов. Что в этом дурного? Возраст требовал любви, хотя и шла война. Но в том смятении чувств, в каком пребывала шестнадцатилетняя девушка, ей требовалась поддержка взрослой женщины – особенно той, которая знала маму, с кем она могла бы посоветоваться. В идеале – такая женщина, к чьему мнению отец мог бы прислушаться.
Такой женщиной не могла быть няня – для отца она не была авторитетом. Валенька Истомина, хохотушка и душа дома? Она жила на даче с отцом и сопровождала его во всех поездках (с годами Светлана догадалась об их истинных отношениях), но влияния на него не имела, и со Светой душевной близости у неё не было. Накашидзе? Света её ненавидела. Была родная сестра мамы, Анна Аллилуева, но Сталин отдалил её после ареста Реденса.
Оставалась жена Берии Нина Теймуразовна, которую Сталин, учитывая её грузинские корни, просил помогать Светлане. Нина Теймуразовна всегда к ней хорошо относилась, сочувствовала ей, и Светлана охотно обсуждала с ней девичьи тайны. Взрослой женщиной, незаслуженно – эмоции обычно несовместимы с взвешенными рассуждениями – Светлана будет считать Лаврентия Берию виновником всех бед, постигших её семью, но девочкой и подростком она чувствовала его и особенно Нины Теймуразовны тёплое и доброе к себе отношение и тянулась к ней.
Сохранились фотографии: на даче маленькая девочка сидит на коленях дяди Лаврентия Берии, а на заднем плане Сталин работает за столиком под навесом; на теплоходе в экскурсии вдоль черноморского побережья: маленькая Света между отцом и Берией. Конечно, она прилетала в Свердловск повидать тёток, несомненно – увидеться с Серго, но одной из главных целей, возможно даже подсознательной, было желание получить от Нины Теймуразовны то, чего ей не хватало всю жизнь, – материнское тепло.
Это, конечно, догадки. Но по-житейски, думается, всё значительно проще.
Другое дело, что во время войны не было пассажирского авиасообщения. Возможность её спокойно летать из военной Москвы в Свердловск и обратно говорит о привилегиях, которыми она пользовалась, но для таких перелётов ей не надо было спрашивать разрешения отца: брат – полковник, лётчик – мог выделить для неё самолёт.
* * *
Старая любовь возвращается, несмотря на стократно повторённое предупреждение: дважды в одну реку не входят. История с Каплером продолжилась через двенадцать лет. Светлана была уже дважды разведена, а он, отмотав срок, получил разрешение вернуться в Москву. Его жена, с которой он сошёлся в ссылке, актриса Валентина Токарская[82], ещё оставалась в Воркуте. В Москву она приехала позже…
Они встретились в декабре 1954-го, на II Всесоюзном съезде писателей. Произошло «падение нравов», которое должно было случиться в феврале 1943-го.
Когда Токарская вернулась в Москву, Каплер опомнился. Желая прервать роман, он сказал Светлане, что «обязан посвятить Токарской остаток своей жизни». Это не было придумкой или отговоркой – в Воркуте он находился в подавленном состоянии и Токарская буквально вытащила его из петли.
Но Светлана решила по-своему разрубить этот узел. Она решилась на безумный поступок – встречу с Токарской. О своём унижении она нашла в себе мужество написать в неопубликованном рассказе, ставшем известным Ларисе Васильевой.
«Я позвонила Токарской и пошла в театр, чтобы увидеть её. Не знаю зачем. У меня было смутное чувство, что мне надо это сделать. Она была очень мила со мной – немолодая, умная, изящная женщина, актриса до мозга костей. Она хотела быть доброжелательной и великодушной. И, увидев, я поняла, что всё на своих местах и мне остаётся только уйти, и как можно скорее…
Я всё-таки произнесла: “Я люблю Люсю”, на что она, усмехнувшись, великодушно сказала: “Пусть он делает, что хочет, только чтоб я об этом не знала”. И ещё она сказала, зная силу своих слов: “Да, я всегда знала, что Люся очень неверный человек. Не обольщайтесь. Он любил в своей жизни одну лишь Тасю Златогорову, но даже и ей он не был верен. Это такая натура”.
Мне нечего было больше говорить. Я получила все те удары, которых искала получить… Я знала: это конец всему.
Люся ополчился теперь против меня, его негодованию не было границ.
– Зачем ты это сделала? Зачем? Ты можешь объяснить мне?
Нет, я не могла объяснить. Что-то двигало мной помимо моей воли».
Через много Валентина Токарская рассказала Ларисе Васильевой детали той встречи:
«– Я очень хорошо всё помню. Она позвонила, попросила о встрече. Я сказала о звонке Каплеру. Он заволновался.
Днём, после репетиции, мне негде было её принять, я повела её в ложу. Она мне доводы какие-то приводила, что имеет на него права. Была вежлива, интеллигентна, но я бы на такое никогда в жизни не пошла. Видимо, она привыкла, что любое её желание выполняется и может делать всё, что хочет.
Я спокойно выслушала, сказала: меня удивляет, что она просит вернуть его. Как предмет. Если он захочет, он сам уйдёт. Держать я его не намерена. А он уже раньше остыл к ней.
Когда я вернулась домой после встречи с ней, Каплер метался по квартире, как тигр по клетке. Не мог понять, чем все это кончится. И злился на неё».
Хотелось бы верить всему, написанному Ларисой Васильевой, но, к сожалению, вкрались в её книгу обидные неточности, подрывающие доверие к достоверности других изложенных ею фактов. Источником некоторых явилась болгарская поэтесса Лиляна Стефанова, бывшая студентка Литературного института и подруга Юлии Друниной, – так она представилась Васильевой, опубликовавшей воспоминания Стефановой, рассказанные ей лично в мае 1996-го в Софии, не обратив внимания на несоответствия фактов и дат:
1. Каплер умер 11 сентября 1979 года.
2. Друнина покончила жизнь самоубийством 21 ноября 1991 года.
3. Светлана Аллилуева после отъезда в Индию в 1967 году появилась в СССР лишь 25 октября 1984 года. В «Книге для внучек» она написала: «Не застала я в живых Александра Александровича Вишневского (бывшего любовника Светланы. – Р.Г.) и Люсю Каплера, Татьяну Тэсс и Фаину Раневскую».
Ну, а теперь отрывок из книги Ларисы Васильевой «Дети Кремля» (глава «Соперница Токарская»), после чтения которой остаётся лишь развести руками и поставить под сомнение
