Девочка с Севера - Лия Геннадьевна Солёнова
Наша студия не просто называлась театром-спутником Театра имени Ленинского комсомола, но и отрабатывала это название. Мы вместо театра играли шефские спектакли, разъезжая по Московской области и играя в домах культуры и воинских частях. За это писали на афишах «Театр-спутник Театра им. Ленинского комсомола», имели служебные пропуска, входили в театр со служебного входа, смотрели все спектакли, шедшие в театре, репетировали в репетиционном зале, а когда он был занят, то в пустовавшем по вечерам кабинете главного режиссёра.
Толмазов считал необходимым знакомить актёров с интересными людьми. Встречи проходили в репетиционном зале. Там, например, была встреча с Генрихом Боровиком, живо рассказывавшем о своих встречах на Кубе с Хемингуэем и впечатлениях о Фиделе Кастро. Хемингуэя тогда взахлёб читали все. Молодые люди отпускали бороды и носили свитера крупной вязки, как на известной фотографии Хемингуэя. Во время рыбалки на катере Хемингуэй хотел сразить Боровика тем, что пил водку из горла бутылки. Не сразил. По словам Боровика, он эту практику прошёл на первом курсе московского института международных отношений. На Кубе только что свершилась революция, горячие репортажи с Острова свободы неслись из всех радиоприёмников, а Фидель был всеобщим героем. Боровик с восторгом о нём рассказывал.
В репетиционном зале Театра имени Ленинского комсомола я впервые услышала Булата Окуджаву. Саша Ершова оповестила студийцев о встрече с поэтом Окуджавой.
– А ты что-нибудь о нём слышала? – спросила я её безо всякого энтузиазма.
– Ничего не слышала. Послушаем, узнаем.
Невысокий, худой, высоколобый человек коротко рассказал о себе и запел под гитару свои песни. И тут мы просто обалдели! Тогда впервые услышали «Последний троллейбус», «Вы слышите – грохочут сапоги», «Про Ваньку Морозова» и многие другие, ставшие позднее классикой жанра. Вскоре Витя Сидоров под гитару уже пел эти песни, и мы вместе с ним. По словам тех, кто их услышал в Витином исполнении раньше, чем в авторском, Витя пел лучше. А на концерты Окуджавы пробиться стало невозможно. Туда вызывали конную милицию.
Театр имени Ленинского комсомола один раз в неделю предоставлял свою сцену Театру им. К.С. Станиславского. В нём тогда играли Евгений Урбанский, красавец Владимир Коренев, только что снявшийся в роли Ихтиандра, Пётр Глебов, сыгравший Григория в фильме «Тихий Дон», и другие известные актёры и актрисы. Публика, особенно её женская часть, ходила в основном смотреть на этих актёров. Когда на сцене появлялся, например, Коренев, по залу пробегал вздох восхищения. Я тоже обмирала, встретив Урбанского или Коренева за кулисами. Смотрела все спектакли этого театра, шедшие на сцене Театра имени Ленинского комсомола, но они мне не запомнились. В то время в Москве гремел спектакль по пьесе чешского драматурга Павла Когоута «Такая любовь», поставленный в Студенческом театре МГУ Роланом Быковым. В основе сюжета драма преданной любви. Героиня накладывает на себя руки из-за несчастной любви. Во второй части пьесы, насколько я помню, над героем, бросившим любившую его девушку, которая не смогла жить без любви и покончила с собой, устраивают гипотетический суд. В качестве свидетелей вызывают разных персонажей, в той или иной степени причастных к случившейся трагедии. Все участники спектакля не были профессиональными актёрами. Героиню играла Ия Савина. В то время она, кажется, была аспиранткой МГУ. Её соперницу и антипода в отношении нравственного облика играла Алла Демидова. Спектакль на протяжении всего действия держал зрителя в напряжении. Героиня защищает своего обидчика, спасая от заслуженного наказания. Судьи недоумевают: «После всего?! Как можно?!» В ответ героиня выкрикивает главный аргумент: «Но я же люблю его!» Она произнесла эти слова так, что меня прошибла слеза. Безоговорочно верилось в искренность героини. Ия Савина была естественна и необыкновенно трогательна в этой роли. Всем известно, что после неё Савину пригласили в фильм «Дама с собачкой» на роль Анны Сергеевны, ставшей для неё триумфальной. Стала известной актрисой, кстати, и Алла Демидова. Думаю, обе они обязаны во многом этому спектаклю и таланту Ролана Быкова. Так вот, к чему я это пишу. Пьеса Когоута в то время широко шла по всей стране. В Москве её поставил Театр им. К.С. Станиславского. Я посмотрела и этот спектакль. По сравнению со спектаклем в Студенческом театре МГУ это было скучное зрелище. В противоположность мешковатому актёру, игравшему в Студенческом театре роль героя и своим видом ставившему под сомнение пылкую любовь к нему обеих ярких женщин, в Театре им. Станиславского эту роль исполнял статный, с мощным темпераментом Евгений Урбанский. Из-за такого героя можно было потерять голову! Но из всего спектакля осталась в памяти только его эффектная фигура в белоснежном свитере, стоящая на авансцене. Всё! Больше никого и ничего не помню! Как говорится, почувствуйте разницу. В режиссёрах!
Конечно, утверждение, что талант режиссёра определяет художественную и социальную значимость и популярность театра, далеко не оригинально. Ещё одной иллюстрацией этому служит история Театра имени Ленинского комсомола. Борис Толмазов сравнительно недолго пробыл его главным режиссёром. В 1963 году ему на смену пришёл Анатолий Эфрос. Судьба театра, а с ней и судьба студии Ершова круто изменились. Какое-то время мы продолжали быть театром-студией, а потом нам в этом звании отказали и закрыли перед нами двери театра, который стал одним из самых популярных в Москве. На спектакли стало невозможно попасть. Я посмотрела несколько спектаклей, поставленных Эфросом. Меня поразило, как по-новому ярко раскрылись и старые, и молодые актёры театра, которых я видела в прежних постановках. Спектакль «Сто четыре страницы про любовь» позднее я посмотрела, будучи в Ленинграде, в постановке Товстоногова. То была хорошо известная постановка этой пьесы. Но спектакль меня разочаровал. По сравнению со спектаклем Эфроса он показался мрачным и затянутым. Да и фильм под тем же названием с Татьяной Дорониной в главной роли тоже, на мой взгляд, не выдерживал сравнения. Ольгу Яковлеву, любимую актрису Эфроса, я впервые увидела как раз в спектакле «Сто четыре страницы про любовь». Она меня поразила голосом, интонациями, пластикой, всем тем, что создавало трогательный образ героини. Известно, что судьба режиссёра Эфроса драматична, если не сказать сильнее. Он недолго был режиссёром Театра имени Ленинского комсомола. Его перевели в Театр на Малой Бронной, но это другая и не наша история.
