Эмануэль Сведенборг: Жизнь и труды - Однер Зигстедт
Упомянув о том, что Сведенборг общался с духом Польхема на его собственных похоронах, Тессин пишет: «Только из любопытства, желая познакомиться с необычным человеком, я навестил асессора Сведенборга 5 марта 1760 года. Он живет в маленьком чистом домике на большом участке земли с садом, принадлежащем ему. Я встретил старого человека лет семидесяти трех от роду, чрезвычайно похожего на покойного епископа Сведберга, но не такого высокого. У него словно выцветшие глаза, большой рот и бледный цвет лица, но он весел, радушен и разговорчив. Мне казалось, что он был рад моему визиту, и поскольку я не имел желания тратить много времени на прелюдии, я тут же стал расспрашивать его о книге, которая озаглавлена «О небесах и об аде»…
Казалось, он не был особенно готов к моим возражениям и долго раздумывал, прежде чем отвечать. Он сказал, что ему было запрещено повторять то, что ему говорили ангелы и умершие, однако сообщил, что Бог дарует ему эти откровения уже в течение шестнадцати лет, чтобы он мог вывести мир из мрака невежества и заблуждений, которые в последнее время усилились настолько, что само бытие Божие подвергается сомнению… Всякий раз, когда он один, к нему приходят ангелы и души умерших, но лишь немногие делают это дольше полу-года, ибо души забывают свое земное бытие, оставаясь в небесных обителях…
Небеса, говорит он, разделяются на сообщества, а эти сообщества образуются вследствие общности наклонностей людей, так что все их члены пребывают в согласии. Если муж и жена имеют разные наклонности, они хоть и встречаются в загробном мире, но впоследствии каждый уходит в свое сообщество, где они обретают нового спутника. Ибо, по его словам, на том свете все устроено так же, как в этой жизни, только иначе. А кроме того, говорит он, имеются многие тысячи адских миров, которые тоже разделены на сообщества и управляются Богом и где все наказания определяются соответственно Его премудрой мере».
Тессин писал в дневнике, что желает «передать как можно больше об образе жизни асессора Сведенборга, чтобы наши записи сохранили все относящееся к этому человеку, которому суждено занять виднейшее место среди ясновидцев…»
Выполняя свое намерение, Тессин еще раз посетил Сведенборга 30 июня того же года, взяв с собой жену, некоторых родственников и графиню Ферсен. Описывая свой визит в «уютный сад и философски устроенный дом» Сведенборга, Тессин говорит:
«Он сказал мне, что графиня Хедвиг Сак (свояченица Фер-сен) часто приходит к нему. В настоящее время — таковы были его слова — она живет благополучно и подтверждает, что все сказанное им о будущей жизни соответствует истине. Я не знаю, назвать счастливым или несчастным слабоумного человека, который находит удовольствие в своем воображении. Он подарил мне свою книгу о мозге, опубликованную в Амстердаме. Кому-нибудь следовало бы написать «О лечении мозга», в чем этот добродушный во всех других отношениях господин нуждается… Впрочем, вера — самая святая вещь, и здесь разум не имеет права вмешиваться…»
Все же Тессин явно не был сам удовлетворен своим заключением, ибо продолжал читать и перечитывать книги Сведенборга и позднее написал: «Среди всех ясновидцев господин Сведенборг пишет, наверное, наиболее ясно. Он рассуждает, цитирует источники, выводит заключения и т. д. Все здание его мысли выглядит вполне целостным и со всеми своими частностями удерживается искушенной мыслью. Сама же книга имеет так много новых и неожиданных поворотов, что читается без скуки. То, что говорится в параграфе 191 о пространстве в небесах, воспринимается как удачно истолкованный сон… Все это можно читать с тем же доверием, с каким читают Коран Магомета».
О том, что слухи об общении Сведенборга с духами вызвали немало пересудов в столице, свидетельствует минералог Дани-ель Тилас, который в письме к своему молодому коллеге, советнику по рудникам Акселю Кронстедту, писал: «Весь город взбудоражен известием о том, что Сведенборг общается с умершими, когда того захочет, и расспрашивает их о разных вещах — находятся ли они на небесах или в аду или же витают в каком-то третьем мире. Он призвал барона Горлемана (архитектора королевского дворца), чтобы получить от него план какого-то здания, и застал его гуляющим в своем саду… У королевы Ульрики Элеоноры все в порядке. Она теперь замужем за другим благородным господином и пребывает в блаженстве. Я весь дрожу в преддверии разговора с ним, ведь он может и мне открыть, за кого вышла замуж моя почившая (жена) Недвига Рейтерхольм. Признаюсь, мне бы не хотелось, чтобы она стала султаншей».
Я не придал бы всему этому ни малейшего значения; если бы не услышал эти слова вчера из собственных уст графа Тессина. Жаль, что тебя нет здесь, а то мы отправились бы к нему вместе. Но прежде мне следовало бы тебя предостеречь, risum teneatis, amici[7]» (письмо от 16 марта 1760 года).
Неделю спустя Тилас продолжил разговор на эту тему: «…Со времени написания последнего письма я успел побывать в обществе этого удивительного человека. Многие считают его сумасшедшим, но я должен досконально вникнуть в это дело, прежде чем вынести окончательное суждение… Ты только послушай ошеломляющую новость: Страшный суд уже свершился в 1757 году, и он говорит об этом с таким знанием дела, будто присутствовал там в качестве секретаря и записал все подробности.
С тех пор Суд продолжается, и всех судят, как только они прибывают в тот мир. Сему известию не следует давать огласку, ибо я не хочу нести за него ответственность…» (письмо от
24 марта 1760 года).
Тилас был одним из близких друзей Тессина. Четыре года минуло с тех пор, как Тессин оставил пост премьер-минист-ра, но он все еще был членом исполнительного совета. Глубоко укорененная в нем любовь к культуре и красоте выразилась в собранной им изысканной художественной коллекции, библиотеке и уникальном минералогическом кабинете. Зимой Тессины жили в большом доме прямо напротив Дворянского собрания, а лето 1760 года они провели в небольшом загородном поместье, принадлежавшем их богатому другу Классу Гриллю. Усадьба находилась совсем недалеко от замка Дроттнингхольм, куда часто наведывалась королевская чета.
Здесь Тессин завел обычай, как у себя дома, собирать любителей искусств и наук. На обедах у Тессинов постоянно бывали многие известнейшие люди. На одном из таких вечеров в сентябре 1760 года присутствовал и Сведенборг. Он был одет, как Тессин описал его, «в вельветовый камзол цвета лаванды и черный шелковый жилет»; на голове у него, по обычаю того времени, был пышный парик,
